истину и ложь,с песней ухожу яв дальний путь опять,в стих преобразуязло и благодать.Радостные слезы,горемычный смех,трезвенные лозы,суетный успех —бледные приметымысленной игры,медные монетызолотой поры…Все поэмы хлипки,ежели онесфинксовой улыбкине таят на дне.Стань, пожар соблазна,леднику сродни.Чересчур сарказма?Ну и что? Нишкни!В бражной круговертивсех первоосновобнимусь со смертьюя в конце концов!
Апрель
В разгар апреля, в разгул веселья,любви и хмелятропой весеннейя брел по лугу, по логу, бору,по косогору и вдоль реки.Искал я нечто, что было впорунайти в себе же…Да, было впору — но не с руки.* * *Как же я глух ко всему изящному,как же я слеп ко всему мелодичному:не чувствую запаха красок и звуков…Мне ли сыскатьто, чего не дано мне найти?Бесплодный поиск сокровенногов пещерах, провалах, в подспудной глуби.Ни разу не нашел яи не отыщу во веки вековисточник чувствавне себя самого!Но книги иное дело:бессловесные друзья мои,не подозрительные, не любопытные,с вами нетруднопроникнуть в недра фантазии,наточить нож мысли…Нетрудно, нетрудно.Вообще мне с вами легко.И вот уже душа готовастремиться ввысь, отринув страх.Глаза печальны и суровы —зато улыбка на устах.Прощай, тоска! Пришла решимость,желаньем действий опьяня.Банальность и непостижимостьсломают когти о меня!
Так вот она, трубка, которую Легриспрогрыз, измышляя за ересью ересьсвоей луноличности.Так вот она, трубка, с которой беседуведет он, когда захлестнет непоседуприлив апатичности.
