не дозвонился. Секретарша отвечала, что Николай Евгеньевич уехал по делам фирмы. Савельев чертыхнулся, сунул мобилу в карман и отправился по своим делам. До завтрашнего утра обе женщины будут точно живы и здоровы, а с Колькой он созвонится попозже.
Начальник финансового отдела фирмы «Зевс», Петр Яковлевич Синюков, явившись на службу, как всегда, первым делом включил компьютер. Пока тот загружался, Синюков, проклиная пресловутый дресс-код, расслабил узел галстука, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки – и обомлел. Вместо обычной заставки – уморительного кота в корзинке – ярко-голубой монитор был будто заляпан кровью. Прочитав ужасную надпись, Петр Яковлевич первым делом обильно вспотел, вторым – попробовал убрать надпись. Она не убиралась. Тогда Синюков опустился в кресло и глубоко задумался.
Владимир Иванович Ковалев был очень ценным сотрудником, несмотря на то, что трудился только надомно и никогда не появлялся в офисе. Если он действительно отбыл в иной мир, то это весьма прискорбно. Но если Ковалева собственная сестрица и впрямь укокошила, то это уже не поправишь все равно, а ему, начфину фирмы «Зевс», нет никакого дела до того, в каком обличье явилась смерть за их сотрудником. А вот ежели ознакомить с кровавым письмецом соответствующие органы, то эти самые органы могут в его компе и компе Ковалева нарыть такие материалы, что двери «Зевса» за ним, Петром Яковлевичем Синюковым, тут же закроются. Между прочим, могут незамедлительно открыться другие – двери какого-нибудь неслабого исправительного заведения, чего очень не хотелось бы...
Ковалев, что называется, рассекал ситуации с лету, и начфин совместно с ним проворачивал разные делишки, которые никоим образом не смогут порадовать босса, если он о них узнает. Петр Яковлевич понимал, что ни при каких условиях Ковалев не мог послать подобное письмо, например, на адрес полиции. Ведь если даже сестрица и впрямь попытается его убить, то он все же сможет и выжить. Такое случается... А к собственному компу, в котором содержится компрометирующая переписка, допускать никого нельзя.
Стоило Петру Яковлевичу только в мыслях помянуть босса, то есть Заботина, как тот вошел в его кабинет. Синюков, молниеносно сообразив, что сделать, чтобы Заботин не обратил внимания на монитор, тут же взял со своего стола бумаги, которые ждали подписи начальства, и принялся их раскладывать на длинном столе для переговоров.
– Вот, ознакомьтесь, Николай Евгеньевич, и подпишите, пожалуйста, – сказал он, стараясь интонировать как можно будничнее, но Заботин явно не был расположен что-нибудь подписывать вообще.
– У нас числится сотрудник по имени Ковалев Владимир Иванович? – спросил он, и Синюков вспотел еще обильнее, чем в первый раз.
– Ч-чис-слится... – заикаясь, ответил Петр Яковлевич.
– Насколько я знаю, он у нас работает на дому? – опять спросил босс.
Синюков очень удивился этому знанию Заботина, но вспотеть сильнее уже не мог, поскольку пот и так уже смочил всю его рубашку под темным костюмом, предписанным ненавистным дресс-кодом.
– На дому, – пролепетал Синюков.
– Тогда будьте так добры, Петр Яковлевич, разрешите мне посмотреть вашу деловую переписку с Ковалевым.
Начфин открыл рот, чтобы все же попытаться привлечь внимание Заботина к бумагам, требующим подписи, но начальник уже прошел к его компьютеру и наткнулся взглядом на заставку. Синюков был уверен, что брови Заботина тут же полезут вверх, но босс, оставшись абсолютно спокойным, спросил:
– Вы это уже кому-нибудь показывали?
Петр Яковлевич выдал чистую правду:
– Ну что вы! Как можно?!
– И правильно, – похвалил его начальник и задал следующий вопрос: – Убрать с монитора пробовали?
– Н-не уб-бирается... – опять стал заикаться начфин.
– Понятно, – резюмировал Заботин и вслед за этим строгим голосом распорядился: – Вырубайте из сети и – никому об этом ни слова, если не хотите вылететь из фирмы. А компьютер сейчас у вас заберут, поработайте пока по старинке...
Синюков яростно закивал в знак согласия, хотя ему казалось, что песенка его уже спета, и вылететь из фирмы все равно придется, не сегодня, так завтра.
Закрыв в собственном кабинете компьютер начфина, Николай Заботин поехал в колледж технологии и дизайна, где работали Тамара и Регина Константиновна, которая переписывалась с Лодиком. Сама Тамара занималась похоронами брата, а Николай решил, что чем раньше объяснится с Региной, тем лучше для всех.
Заботину повезло. У Регины Константиновны как раз был свободный час, и она в своем небольшом кабинетике английского языка проверяла контрольные работы учащихся.
Первым делом Николай представился. Поскольку фамилия с Тамарой у него была одинаковой, ему пришлось сразу сказать, что он ее бывший муж. Регина Константиновна с большой охотой отложила в сторону контрольные работы, поскольку бывший муж Заботиной оказался очень интересным мужчиной.
– Скажите, пожалуйста, Регина Константиновна, вы знакомы с человеком по имени Владимир Ковалев? – спросил Заботин.
Этого вопроса англичанка ожидала меньше всего, а потому неожиданно для себя смешалась. Потом решила прикинуться, что не понимает, о каком таком Ковалеве идет речь, но вовремя сообразила: раз человек об этом спрашивает, значит, что-нибудь да знает, хотя совершенно непонятно откуда.
– Ну... да... я знаю Ковалева... но только виртуально. Мы с ним познакомились в одной из социальных сетей и, не скрою, некоторое время даже переписывались, но никогда не встречались. А почему, собственно, это вас интересует и при чем здесь ваша бывшая жена?
– Моя бывшая жена здесь действительно ни при чем. – Николай сразу решил не открывать Регине Константиновне все карты. – В нашем не слишком большом городе возможны и более странные пересечения. Владимир Ковалев был сотрудником фирмы, которую я возглавляю.
– Да? Значит, он все же врал, что не выходит из дома! Я вообще-то так и думала. Треп, чтобы заинтересовать... Красиво врал... – Англичанка сложила ярко накрашенные губы в жесткую ухмылку и добавила: – Вы не поверите, но я получила от него электронное письмецо, будто заляпанное кровью! Уж совсем дешево! Я перестала ему писать месяц назад, а он слал письмо за письмом, одно трагичнее другого. Ну... явный перебор! Театральщина! Достоевщина! А в этом... кровавом письме написано, будто его собирается убить собственная сестра! Наверно, Владимир решил, что я прямо так и начну писать ему снова! Не собираюсь... – Регина замолчала, и лицо ее вдруг сделалось встревоженным. Она нервно поправила прическу и спросила: – А собственно, почему вы пришли ко мне? Это его письмо... про убийство... Он... Владимир, надеюсь, жив?
– Да, конечно... – Заботин посчитал, что таким образом лучше всего отвести мысль англичанки в сторону от Тамары, которая как раз сейчас занимается подготовкой похорон брата. – Дело в том, что Ковалев часто переписывался с вами прямо с рабочего компьютера. А теперь этим дурацким письмом он умудрился заблокировать нам чуть ли не всю сеть. Специалисты утверждают, что разблокировать можно только с вашего компьютера.
– Представьте, мой комп тоже заблокирован! Эту идиотскую надпись никак не убрать! Я собиралась как раз сегодня звонить в фирму по ремонту компьютеров – вызывать мастера.
– Не надо! Если вы не возражаете, сегодня вечером к вам подъедет наша программистка Зоя Владимировна и все сделает совершенно бесплатно, – поспешил переориентировать ее Николай. – Ковалева я уже уволил... А вы, уж пожалуйста, больше не поддавайтесь на его провокации.
– Да, но он же может прислать мне другое письмо, еще кошмарнее этого!
– Вряд ли, им уже заинтересовались соответствующие структуры, – опять сориентировался Заботин. – Ваша переписка – это всего лишь цветочки по сравнению с ущербом, который он принес нашей фирме некоторыми финансовыми махинациями. Так что давайте адрес. Не бойтесь. Вот мои документы. Я не стал присылать к вам сотрудников, специально приехал сам, чтобы вы не сомневались в самых добрых намерениях нашей фирмы.
