свободно, но, чтобы быть до конца уверенным, что его не узнает никто из старых знакомых, вдобавок к усикам отрастил не менее щегольскую бородку. В этих усах и бородке его и полюбила девушка по имени Майя. Роман влюбился в нее тоже по-настоящему, после Маруси впервые, а потому сразу и женился, благо пора уж пришла создавать семью. О Питере больше не помышлял. Ему было хорошо в родном Глебовске.
С Николаем постепенно разошлись в стороны. Не ссорились, просто появились разные друзья и разные интересы.
Много позже экономическое образование и приличный опыт работы помогли Роману устроиться в фирму «Абсолют», занимающуюся куплей-продажей земли. Хорошо помнивший азы подделки документов, которые ему преподал еще в юности прораб Михалыч, двойную бухгалтерию магазина Агнии Крутицкой, а также прямой участник некоторых финансовых махинаций на заводе, Роман Сергеевич Савельев и в фирме «Абсолют» довольно скоро стал ценным сотрудником.
Роман получал хорошие деньги, и жили они с Майей очень неплохо, пока она как-то вдруг в одночасье ему не надоела. Нет, не то чтобы уж совсем обрыдла. Она оставалась красивой сочной женщиной. Приходя домой, он всегда ее хотел и с удовольствием срывал с жены нарядный халатик, как только они вдвоем оказывались в спальне, но прежнего куражу уже не было. Он принялся размышлять, в чем дело, и в конце концов все про себя понял. Он не мог долго жить без впрыскиваний определенных порций адреналина в любом виде, будь то карточная игра, как в юности, «игры» с законом, как в более поздний период жизни, игры с женщинами, которые надо было скрывать от Агнии. Конечно, сейчас Роман Сергеевич Савельев проворачивал куда более мощные финансовые махинации, нежели в магазине Крутицкой или на заводе, но в «Абсолюте» это было нормой его служебных обязанностей и кровь не будоражило. Конечно, случалось, что он играл и против фирмы. Долгое время не по-крупному. От добра добра не ищут – вряд ли он нашел бы более выгодное место в Глебовске. Но за последние полгода Савельев совершенно увяз в серьезном деле против родного «Абсолюта» и весь изнервничался: как бы все не вскрылось. Тогда же, когда ему вдруг прискучила Майя, он был перед фирмой практически чист, а впрыснуть в кровь адреналинчику захотелось до жути. Каким же образом? Да самым естественным! Кроме жены, существуют на свете и другие женщины! Их же тьма-тьмущая! Выбирай – не хочу!
И как по заказу, только он подумал о том, что неплохо бы завести любовницу, так она прямо и приплыла к нему в руки. Инесса. Жгучая, темпераментная красавица. То, что приходилось скрываться от Майи, уже само по себе добавило в жизнь Савельева существенного разнообразия, но главное не это. Главное – то, что Инесса оказалась женой Заботина. Да-да, того самого, Николая, с которым они скорешились еще в Любавино, а в нынешнее время стали даже конкурентами, поскольку конкурентны были фирмы, где они работали. Сначала Роман Сергеевич, конечно, не знал, что Инесса имеет самое непосредственное отношение к Кольке. Знал только, что она замужем, и это его вполне устраивало. Разводиться с Майей и связывать себя узами нового брака он вовсе не собирался. Инесса тоже ни с какими матримониальными предложениями не выступала, а потому любовники были вполне довольны друг другом.
Познакомились они в одном из местных универсамов, в небольшой очереди в кассу, где сначала переругались. У Инессы вдруг прорвалась пачка с соком, который тут же залил не только ее джинсы, но и светлые брюки Романа, стоявшего рядом. Вместо того чтобы извиниться перед ним, что показалось бы Савельеву справедливым, женщина начала срывать свое раздражение на нем же: начала кричать, что это он подтолкнул ее под локоть, поэтому она слишком сильно сжала пачку, чтобы удержать в руках, от чего та и лопнула. Возмутившись, Роман тоже раскричался не на шутку, поскольку идти до машины в брюках с неприлично желтыми разводами и ему не улыбалось. В конце концов их примирила между собой девушка, сидевшая за кассой: сказала, что сегодня уже третья пачка фирмы «Золотые сады» прорывается, о чем она сейчас же сообщит дежурному администратору, и все пачки изымут. Повода для ругани больше не стало, Роман с незнакомкой являлись пострадавшими, а потому нашли в себе силы улыбнуться друг другу и вместе выйти из магазина, ругая заодно уже все на свете: магазины, производителей, некачественные соки, плохую погоду, цены на бензин и прочее, и прочее, и прочее...
Они понравились друг другу сразу, а потому на следующий же день условились встретиться, чтобы в чистой одежде, без противных липких разводов, отметить такое забавное знакомство. Отметили. Продолжили отмечать в номере гостиницы, который снял Савельев. Инесса была несколько мельче и худее Майи, но брала темпераментом и напором. В их паре она была ведущей, что здорово заводило Романа. Такое качество в женщине оказалось новым для него, а потому особенно ценным.
Однажды Инесса, которая почему-то не слишком боялась засветиться, пригласила Савельева к себе домой, поскольку муж уехал на несколько дней по служебным делам. Роман долго не соглашался, а потом вдруг решился: это ж какая порция адреналина обещана – обладать женщиной в постели ее собственного мужа! Собственный муж Инессы оказался Заботиным. Он сразу укоряюще посмотрел на Романа с большой фотографии, которая стояла на прикроватной тумбочке. Колька был запечатлен в обнимку с Инессой, которая и на фото выглядела совершенно независимой и вовсе ему не принадлежащей.
Перед тем как улечься в постель с Инессой, Савельев залихватски подмигнул Заботину и в течение процесса соития с его женой с большим удовольствием то и дело поглядывал на его изображение. Роману казалось, что лицо приятеля по мере сгущения интима меняется к худшему: вытягивается, деревенеет и куксится. Никакого чувства неловкости или вины перед Николаем Роман Сергеевич не чувствовал.
Когда началась тяжба за земельный участок со старым деревянным домом в центре, Савельев посчитал встречу с Инессой даром провидения. Он был уверен, что давлением на жену сломит упорство бывшего друга, а ныне – конкурента. Но Инесса оказалась неприступной твердыней. На все его расспросы о муже и его деле отвечала всегда одно и то же:
– Котлеты отдельно, мухи отдельно!
Сначала Роман воспринимал это следующим образом: запретная любовь – это сочные вкусные котлеты, а мухи – возня мужиков на службе. Но однажды, очередной раз повторенная Инессой, эта фраза так взбесила Романа, что он спросил, кто же в ее понимании котлета, а кто муха. Женщина, рассмеявшись ему в лицо, бесстрашно ответила:
– Ты, Ромочка, муха и есть!
Любовница пропела «Ромочка» с такой же материнской интонацией, с какой всегда произносила его имя Агния Крутицкая. Но Агния – это Агния, старая бездетная грымза, ей простительно. А Инесса-то что себе позволяет! Что о себе возомнила! Он мужик, а не муха! После эдакого заявления любовницы Роман Сергеевич гордо бросил ее на произвол судьбы. Через два дня уже пожалел об этом, а на третий сам позвонил и снова назначил свидание. Инесса восприняла это как должное, на встречу согласилась и даже мимоходом не поминала размолвки. И Савельеву пришлось осознать, что эта женщина сильнее его, что он сам – натуральная муха и есть, если и не по сравнению с Колькой, то с Инессой – уж точно! Еще он понял, что эта женщина любит его. Совершенно непонятно, за что – а это, наверно, и является признаком настоящей любви, когда любить не за что, а любится всему вопреки.
Когда Роман Сергеевич попытался свести свою Майю с Николаем, он уже замахивался на двух зайцев сразу. С одной стороны, жена, может, действительно сможет как-то повлиять на исход тяжбы с Заботиным за землю. С другой стороны, он уже мечтал сбыть Майю с рук, чтобы окончательно и навсегда соединиться с Инессой. Как оказалось, ему нужна именно такая женщина: любовница с материнским уклоном. Ведущая, сильная, страстная, за которой он, Роман Савельев, будет как за каменной стеной. А постоянные впрыскивания так необходимого ему адреналина независимый характер этой женщины обещает на веки вечные. Да, такие получались пироги...
И вот теперь выходило, что бывшая жена Маруська каким-то образом пытается встрять в его и без того тесный хоровод с двумя женщинами. Только ее тут еще не хватало! Шантажистка хренова! Пятьсот тысяч, конечно, не огромные деньги, но... А может, разделить это неожиданно привалившее удовольствие по вызволению Майки с Инкой (и денежки заодно) с Колькой Заботиным? А что? Поди, он тоже не чужой обеим бабенциям! Майка точно с ним переспала. Ходит вся такая размягченная, разомлевшая... И от него, законного мужа, спать уходит в Кирюхину комнату, будто в наказание за его измену. А сама-то какова? Чуть только жизнь прижала, тут же скок – и к другому под бочок! Точно! Пусть-ка этот другой тоже расстарается! Еще неизвестно, кто за Маруськой стоит. Вдвоем оно как-то полегче...
Но сколько Роман ни набирал номера телефонов Заботина – и мобильный, и служебный, – так до него и
