разгрузке угля. И он не хотел бы когда-нибудь снова этим заняться.
— Я должен буду проследить, чтобы Энди до этого не додумалась. Боюсь, ей это может понравиться.
Мэгги улыбнулась еще шире.
— Только если ей захочется испачкаться.
— О, она обожает пачкаться! Чем грязнее, тем лучше.
— Правда? — В ее голосе Джону послышалось что-то похожее на зависть. — Точно так же, как я, когда я была ребенком. Моим любимым занятием, если не считать верховой езды, было выкапывать моллюсков на берегу моря во время отлива. Джолин в этом смысле — абсолютная противоположность мне. Я очень люблю свою дочь, но иногда я думаю, что она — человек совсем другой породы. Прошлой весной я подумала, что она уже достаточно подросла, чтобы поехать собирать лягушачью икру — потом можно было бы выращивать головастиков в банке. Но она наотрез отказалась возиться с чем-либо грязным и мокрым. Потом как-то предложила ей пойти выкапывать моллюсков — точно такая же реакция. Она не видит в таких вещах ничего привлекательного. Мне кажется, окружающая обстановка играет не столь большую роль в формировании ребенка, как это принято считать.
— Может быть, вы правы, — ответил он. — Мне иногда трудно понять настроение Энди, так же как и ее поступки. Я думал, что все это из-за того, что она существо другого пола, но, возможно, дело не только в этом.
Мэгги встретилась с ним взглядом. Его глаза показались ей задумчивыми и грустными. В любом случае, теперь было проще вести разговор об их девочках.
— Может быть, — сказала она, — вы когда-нибудь задумывались о ее происхождении — что за люди были ее родители, что они любили, о чем беспокоились, что было для них важным?
— Не раз. Я…
Медальон удачно выбрала момент, чтобы снова положить голову на перекладину изгороди, слегка подтолкнув Джона в сторону Мэгги. Их руки и плечи плотно прижались друг к другу, как будто они были склеены по всей длине до локтя. Она как будто почувствовала жжение в месте соприкосновения их рук, какое-то тревожное чувство сексуального влечения нахлынуло на нее, а в его глазах она увидела отблеск такого же пламени. Мэгги захотела вырваться, разрушить притягательную силу его взгляда, но он пленял и завораживал ее. Она попыталась потихоньку отстраниться, но с другой стороны ей мешала яблоня. Джон повернулся вполоборота к ней и положил руку на ствол дерева, не оставляя ей никаких шансов вырваться из угла, и ей оставалось только смотреть в его глаза и думать…
Думать, как это будет хорошо, если он обнимет ее. Думать, как их тела сольются вместе в единое целое, как сейчас это обещают его глаза, как для ее головы найдется уютное место на его плече, как ее руки обовьют его шею.
Она хотела, чтобы он обнял ее. Она хотела обнять его. Она хотела…
— Мам!
Мэгги вздрогнула при звуке детского голоса. Она почувствовала себя совершенно опустошенной, у нее подгибались колени.
— Мам! Ты где? — снова послышался голос Джолин, теперь уже ближе. На лице Джона отразились те же переживания, что только что испытывала Мэгги. Страстное желание, сожаление, разочарование. Он медленно отступил, их тела были теперь разделены, и она, получив опять возможность думать о чем-то другом, заметила мгновенно промелькнувшее чувство вины на его лице. Он так сильно сжал перекладину изгороди, что суставы на его пальцах побелели.
— Я здесь, Джули! — быстро сказала Мэгги, заставив себя отойти от огромного ствола, на который она опиралась, надеясь, что ноги не откажут.
— Ага, вот ты где! Почему ты не… — Джолин осеклась, хмурое выражение на ее лице сменилось широкой улыбкой, едва она заметила Джона. Она прижала ладони к подбородку. Ее лицо раскраснелось так, как будто Джон был Санта Клаусом и Питером Пэном одновременно.
— Ой! — выдохнула она. — Вы пришли посмотреть меня! — Девочка бросила на Мэгги обвиняющий взгляд. — Милый доктор пришел посмотреть меня!
— Я, ну… — Мэгги сжала губы, изумленная таким необычным поведением дочери.
У нее мелькнула нелепая мысль, что ей снова подсунули фальшивую дочь, но это было, конечно же, невозможно.
— Я не думала, что могу тебе понадобиться, — обратилась Мэгги к обычно застенчивой Джолин. В последние полчаса она совершенно позабыла о спящей в доме дочери. — Я думала, вы с мистером Мишкой уютно устроились.
— Я бы лучше устроилась вместе с этим милым доктором, — ответила Джолин, делая шаг по направлению к нему.
Мэгги уставилась на нее в изумлении.
— Привет! — сказала Джолин, взмахнув ресницами. Хорошие дела — ребенок кокетничает, только что не заигрывает с посторонним человеком! — Мой глаз больше не болит.
Джон нагнулся и, тщательно осмотрев глаз, осторожно коснулся синяка.
— Все в порядке, — произнес он торжественно. — Я думаю, что мне не нужно будет делать тебе укол.
Джолин широко улыбнулась, в ее голосе слышалась незыблемая уверенность.
— Вы же такой добрый доктор. Вы не делаете никому уколов. — Она вздохнула и произнесла задумчиво: — Мама говорит, что мы обидим доктора Кляйна, если попросим вас лечить меня, если я заболею, но вообще-то я хочу, чтобы вы были моим доктором.
Мэгги увидела, как улыбка осветила его лицо.
— Если бы все было по-другому, — проговорил Джон, проведя рукой по волосам девочки, — я бы был не против. Но, конечно, мне бы не хотелось обижать доктора Кляйна. Кроме того, я уверен, что он лечит тебя очень хорошо, и если и делает укол, то только в том случае, когда это абсолютно необходимо.
Джолин кивнула с глубокомысленным видом.
— Это правда. — Потом она нахмурилась. — Но, если вы не можете быть моим доктором, зачем вы приехали?
Мэгги мысленно поблагодарила Джона за то, что он не стал развеивать иллюзии Джолин насчет того, что именно ее он приехал повидать.
— Я приехал сюда, чтобы поговорить с тобой и с твоей мамой о… — Он взглянул на Мэгги. Она скривилась, но потом кивнула и сделала шаг, чтобы встать за спиной Джолин. Джон закончил фразу: —…о моей маленькой девочке.
Джолин плотно сжала губы.
— Зачем? — Она втянула голову в плечи. — Она — нехорошая девочка. Она ударила меня и сказала, что я украла ее лицо. Это глупо. Никто не может украсть чье-то лицо. Лица прикреплены.
— Я думаю, что она имела в виду, что ваши лица выглядят совершенно одинаково, — пояснил Джон. — Может быть, она была этим обескуражена, тем более что ей было трудно в первый день в новой школе. К тому же у нее выдалось очень неприятное утро еще до встречи с тобой.
Поскольку Джолин это, казалось, абсолютно не интересовало, Мэгги решила прийти на помощь. Она обратилась к Джону:
— А что же такое случилось с ней, что утро оказалось столь неприятным?
В его быстром взгляде на нее можно было прочитать благодарность, но обращался он к Джолин.
— Какой-то мальчишка стащил у нее фирменный ластик. Учительница, мисс Ларкин, не стала слушать, когда Энди попросила ее помочь вернуть ластик. Мисс Ларкин поверила остальным детям, которые говорили ей, что Джолин — это она, и дала ей нагоняй за то, что она настойчиво отрицала это. Видишь, Энди уже вся кипела в тот момент, когда обнаружила тебя во дворе, где ты с другими девочками прыгала через скакалку. Но она сожалеет, что ударила тебя и подбила глаз.
Джолин втянула голову еще глубже и стала похожа на маленькую черепашку.
— Мы не выглядим одинаково. — Она пропустила мимо ушей все, кроме того, что захотела услышать. — У меня длинные волосы.
— Вы выглядите очень похоже, — мягко настаивал Джон. — Твои волосы длиннее, но они вьются так
