Когда она подошла, Себастьен протянул ей одну руку. Сильную, бледную и знакомую. Слишком знакомую. Она приняла ее свободной рукой. Он, казалось, не заметил, что вторую она прячет в складках одежды. Он не отводил глаз от ее лица, сосредоточившись исключительно на ней. Потом притянул ее ближе, она приподняла нож и направила острие в его сторону.
Себастьен опустил голову ей на плечо.
– Сомневаюсь, что смогу пережить это без тебя. Ты всегда придавала мне сил. Я когда-нибудь говорил тебе об этом?
– Нет, – один сильный удар, и все закончится.
– Это правда. Я так нуждаюсь в тебе, что не осмеливаюсь позволить кому-либо об этом узнать.
– Ты ни в ком не нуждаешься, – возразила Лиана.
В ответ Себастьен запустил пальцы в ее волосы и стиснул их в кулаке. Он прижался к ней всем телом и склонился вниз, чтобы коснуться губами ее шеи.
– Я не предполагал, что полюблю тебя, – прошептал он, обдав ее теплом своего дыхания. Он говорил так тихо, что она едва расслышала слова.
Во рту у нее пересохло, державшая нож рука задрожала.
Себастьен вскинул голову, приподнял пальцем ее подбородок и поцеловал в губы. Он целовал ее долго, жестко и отчаянно. И, Боже помоги ей, она поцеловала его в ответ.
Он никогда раньше не целовал ее в губы, ни разу, и она нашла прикосновение его рта более чувственным и значимым, чем ожидала. Поцелуй связал их так, как никогда не могли секс и интриги. Скрепил их друг с другом надежнее, чем единение тел.
Его тихие слова продолжали эхом звучать у нее в ушах. Может, она их вообразила?
Он прервал поцелуй и произнес их снова. На сей раз громче и отчетливей.
– Я люблю тебя. Люблю так давно, что не могу вспомнить, когда не любил. Но я пытался не любить, даже приказывал тебе совершать поступки, которые должны были сделать тебя недостойной. Приказывал убивать, удовлетворять других мужчин, заставлял тебя служить мне, как рабыню. Но это не имело значения. Никогда не имело. – Он чуть прищурился, но взгляд оставался ясным. – Две ночи назад, когда ты сказала, что пригласишь в свою кровать другого, я послал стража следить за твоей дверью. И отдал ему приказ убить любого мужчину, который навестит тебя ночью. Вчера я пошел в твою комнату, чтобы лично убедиться, что ты одна. Посол Трайфина слишком откровенно тобой восхищался. Он смотрел на тебя с желанием. Если бы я застал Хена у тебя, то выпотрошил бы его. Если бы нашел тебя в его спальне, то забрал бы его голову.
– Это означало бы войну.
– Не важно, – голубой цвет его глаз стал насыщеннее и глубже.
– Звучит так, будто ты не отдавал меня в прошлом другим мужчинам.
– И сам же от этого страдал, – признался он.
– Но не так, как страдала я.
Она так долго ждала этого момента. В ее руке лежал нож, Себастьен стоял прямо перед ней. Один удар, и он умрет. Или окажется при смерти.
Лиану переполняло какое-то странное и мощное чувство, сжимавшие нож пальцы ослабли и задрожали. Неужели все это время она хотела совсем другого? Не смерти Себастьена, а его любви.
– Я тоже тебя люблю, – сказала она. Со звоном, который они оба проигнорировали, нож упал с возвышения. – Люблю, Боже, помоги мне.
Он ступил с ней под солнечный свет. В конце концов, вред уже был причинен, поэтому больше не оставалось причин скрываться. Солнце коснулось его лица. Если волшебник Тэйн прав, низвержение Себастьена теперь не за горами. Но в этот момент им пока ничто не грозило.
Он раздевал ее, она его. Она никогда не видела его в солнечном свете, и ей понравилось, как тени пересекают его тело. Он был прекрасен, и нравилось ей это или нет, она действительно его любила. Он уложил Лиану на красную мантию и занялся с ней любовью под льющимся на их обнаженные тела солнечным светом. Он никогда не любил ее так, как сейчас, нежно и медленно, даже изучающе, словно они касались друг друга впервые. Она знала его тело так же хорошо, как свое собственное, но даже не предполагала, что он может любить ее вот так.
Пока он ласкал ее, Лиана обхватила Себастьена ногами и приподняла бедра, чтобы принять его глубже. Она закрыла глаза и подставила лицо под льющиеся сверху лучи солнца. Их соединению не предшествовали ни прелюдия, ни поддразнивания. И все же оно оказалось намного восхитительнее, чем любой секс, который у нее был когда-либо прежде. Ее охватило пламя, не только тело, но также душу и сердце.
– Я люблю тебя, – снова сказал он, погружаясь глубоко в нее. – Я очень тебя люблю.
Они соединились, их тела содрогнулись и достигли разрядки. Себастьен застонал, у Лианы перехватило дыхание. Пресытившись, они остались лежать под лучами солнца, струившимися в некогда темный бальный зал. Лиана пробежала пальцами по волосам Себастьена. Он никогда не был любителем поваляться рядом с партнером после, но, возможно, сегодня…
Он медленно приподнялся и посмотрел на нее сверху вниз.
– Поклянись, что никогда не оставишь меня.
Она шепнула:
– Я никогда тебя не оставлю.
– Скажи еще раз, что любишь меня.
Ни в ее голосе, ни в сердце не было никаких сомнений, когда она сказала:
– Я люблю тебя, Себастьен.
Они сидели рядом на груде сброшенной одежды, Себастьен крепко обнимал ее.
– Если Тэйн не ошибся, скоро все рухнет.
Лиана коснулась его лица.
– Что бы ни случилось, мы сразимся с этим вместе.
Наверное, волшебник увидел, как она убила Себастьена, но их любовь изменила тот момент и судьбу. Любовь, конечно же, сильнее ненависти. Но сильнее ли она судьбы? До сих пор эта мысль никогда не приходила ей в голову. Она вообще не верила в любовь, пока не увидела, как Кейн любит Софи, а она его. И теперь это…
Они перекатились из-под солнечного света на прохладный каменный пол. Свет резал Себастьену глаза даже больше, чем ей. После всех этих лет ему потребуется какое-то время, чтобы привыкнуть. Он подхватил одежду и расстелил на каменном полу, затем нежно переложил Лиану на это ложе и растянулся рядом с ней.
Он приподнял, а затем медленно выпустил прядь ее волос.
– Я многие годы задавался вопросом, как осуществится пророчество. Я всегда знал, что это все равно произойдет, но даже не подозревал, что девичья оплошность может вернуть во дворец солнце.
Себастьен перекатился на спину и закинул руки за голову.
– Ведьма, – тихо сказал он. – Думаю, из нее получилась бы никудышная императрица.
Лиана положила руку ему на грудь, туда, где билось сердце. Он был потный, испуганный. И любил ее.
– Она тебе не нужна, – шепнула она.
– Мне нужна только ты, – усмехнувшись, сказал он.
Ее сердце сжалось. Он не должен улыбаться, она не должна чувствовать себя переполненной любовью, не должна хотеть его снова, здесь, на этом полу, шепчущего ей слова любви.
Невозможно, чтобы они чувствовали это из-за магии. Они с Себастьеном были сильнее стражей и наложниц, их бы не затронуло нечто столь ординарное, как чары, порождающие неконтролируемое вожделение.
Кроме того, их с Себастьеном соединила не похоть. Это была любовь.
Лиана опустила руку на грудь Себастьена, склонилась над его телом и принялась целовать горло, скулы, а потом губы. Боже, она любила его рот! Почему они никогда раньше не целовались? Почему она никогда не обхватывала его лицо ладонями и не показала ему, насколько это может быть изумительным?
