Маскироваться днем. На фронте испытания начнем. Имею ли я право Как поэт, И жизнь и песню посвятивший миру, На прославленье боевых ракет Настраивать, как говорится, лиру? Жар-птицу славить ей И звездолет! Мы рождены, чтоб сделать былью сказку! Но я шагаю в сорок первый год, На лоб надвинув память, словно каску. На фронт! К исходу первых трех недель — Отечество времен не знало горше — В кругах бинокля наплывает цель — Железная дорога. Узел Орши. Он виден Флерову из-за леска, Сквозь частокол зенитной обороны: Беспечно разгружаются войска, К платформам подползают эшелоны. Скатать брезент! Расчеты — по местам! Подносчикам ракет укрыться в щели! Включайте ток, товарищ капитан, На первый раз кучней не сыщешь цели! Кружок на карте — Орша — как нарыв. Темнеет Днепр, как вздувшаяся вена. Однако Флеров был нетороплив, Он понимал ответственность мгновенья. Почувствовали, может быть, тогда Бойцы, и политрук, и инженеры, Что не посмела, не смогла беда Остановить приход межзвездной эры. Им виделось, несчастью вопреки, Что узкие зеленые снаряды — Пробившиеся сквозь войну Ростки Неведомой Космической рассады. Торжественная, как Колонный зал, Опушка, в каплях ландышей, притихла, Когда он прошептал команду — Залп! И зашипела адская шутиха, И затряслась, и ахнула земля От первого ракетного удара. Сто двадцать стрел, Вселенную сверля, Помчались за изгиб земного шара. Июльский свет в мгновение зачах, В пятнадцать двадцать День, как в пропасть, канул. На месте станции возник очаг, Подобный пробужденному вулкану. Проклятие фашизму! Гибель — злу! Пусть корчатся они в кипящей лаве. По железнодорожному узлу Возмездие металось, рельсы плавя. Еще над Оршею клубился взрыв И глухо эхо ухало над бором, Когда, свои машины зачехлив, Позицию сменил спокойно Флеров. Аж до Берлина докатилась весть, Смятение и панику посеяв: У русских адское оружье есть, От огненных фугасов нет спасенья! А до Москвы — так близко... Горячась, Фашистское начальство приказало Преследовать ту дьявольскую часть И захватить во что бы то ни стало. Но, ловко маскируясь по лесам, Удары наносила батарея. Взрывались залпы, И огонь плясал, И ангел смерти над врагами реял. И вновь смыкал вершины русский лес. Отряд ни часу не стоял на месте. Звалось БМ-13 и эрэс Оружие неотвратимой мести. Но где-то на смоленском рубеже, Военный шифр бесхитростно нарушив, Народ оружье окрестил уже Из песни взятым именем «катюша». И не гадал, не думал капитан,
