Старуха пристально посмотрела на нее, согнала муху с носа, но ничего не ответила.
А Наима продолжала:
— Может быть, сам аллах? Ведь у меня никого нет, я даже мать не видала больше месяца.
Она готова была разрыдаться, но старуха снова стала ее развлекать беседой.
Так прошло больше месяца. Мамдух эфенди отпирал дверь, чтобы передать старухе продукты, затем снова закрывал ее.
Но после просьб матери Наимы, вмешательства некоторых ее знакомых, после различных предупреждений, глупых разговоров и долгих споров Мамдух эфенди согласился оставить старухе ключ. Таким образом, легкое дуновение свободы проникло в дом, и Наима с радостью вдохнула его. Теперь старуха могла с разрешения Наимы иногда покидать дом. Изредка она ночевала у своей дочери, а Наима оставалась одна в доме. Но она уже была значительно спокойнее, чем прежде.
Единственным местом прогулок Наимы была крыша дома. Она поднималась туда, когда спадала жара и веял мягкий и нежный вечерний ветерок. Она глядела на крыши соседних домов и дальние минареты или устремляла взор в прозрачное лазурное небо, где летали стайки голубей.
Затем медленно наползал вечер. Самые противоречивые ощущения охватывали ее; она им отдавалась, пока не исчезали бледные, слабые лучи заходящего солнца, сгущалась тьма и возникали сумрачные, призрачные тени. Тогда бедняжка возвращалась в комнату, как собака в конуру.
И вот однажды…
Наима, сидя на крыше, погрузилась в мечты и воспоминания. Очнувшись, она увидела совсем близко, на крыше соседнего дома, незнакомого юношу. Он пристально смотрел на нее, прижимая к груди раскрытую книгу. Их взгляды встретились, и оба они поспешили скрыться.
Едва переступив порог своей комнаты, Наима застыла на месте. Ее терзали стыд и страх. Она услышала, как старуха закашляла у себя, и чуть не бросилась к ней, чтобы рассказать о происшествии. Но тут же раздумала и спросила себя: кто этот юноша?
На этот вопрос оказалось очень легко ответить: это Хамди, сын шейха Ибрагима, купца из Танты. Он закончил в прошлом году среднюю школу и приехал в Каир изучать право. Он ничем не примечателен: ни внешностью, ни одеждой, ни характером, ни умом. Вот кто этот юноша.
Никого не удивит, если мы скажем, что Наима и Хамди полюбили друг друга. Они поднимались на крышу в такое время, когда могли не бояться соглядатаев, и тайком разговаривали, признаваясь друг другу в любви. Их чувство было возвышенным и чистым. Наима не считала себя ни в чем виноватой, черпала в этой любви счастье и одаряла юношу своим очарованием. Она видела в этой любви и насмешку над своим тупым, придирчивым мужем.
Так продолжалось некоторое время. Женщина вновь засияла душевной красотой, к ней вернулось прежнее радостное ощущение жизни.
Старуха обрадовалась этой перемене и, не зная, что за этим таится, успокоилась. Она нашла подходящий момент, чтобы помирить супругов. Наима не упорствовала: муж не был для нее всем, как прежде. Мамдух считал это своей победой и стал похваляться ею среди знакомых. Все поздравляли его с проявленной им твердостью и решимостью.
— Когда Наима вернется, она, конечно, будет лизать мне руки, как собака! Ха-ха-ха!
— Клянусь аллахом, ты поступил мудро; с женщинами только так и надо обращаться.
Супруги несколько сблизились. Возлюбленные стали совсем близки.
Любовь, которая сначала казалась возвышенной и чистой, оставалась такой недолго. Она стала порочной, низменной, самой нечистой связью, какая только может быть между юношей и девушкой или между холостым молодым мужчиной и женщиной, которой пренебрег муж. Чем больше грешила Наима, тем больше она спешила выказать свою любовь Мамдуху эфенди. А он радовался своей победе, был ею опьянен и ничего больше не замечал. Через несколько месяцев он вернулся с женой в свой дом, славя аллаха и вознося ему хвалы: во чреве ее созревал плод, а у него никогда раньше не было детей.
Вскоре Мамдух эфенди разослал приглашения, на которых золотыми буквами было написано:
«Время нам принесло радость —
Сегодня мы достигли желанного.
Птица запела громко:
Радость, радость!
Имеем честь пригласить вас в пятницу в семь часов вечера в наш дом на улице… на торжество по случаю семи дней со дня рождения нашего сына Энвера — да ниспошлет аллах и вам того же».
А судьба хитро подмигивала и улыбалась.
Книга большой правды
Закрыв страницы книги «Египетские новеллы», вы надолго останетесь под впечатлением больших и хороших слов, сказанных сердечно и просто. Пройдут часы, дни, может быть, годы, а вы все еще будете помнить египетских писателей, познакомивших вас с жизнью простых людей своей страны.
Сборник «Египетские новеллы» составлен из произведений разных писателей — разных и по своему общественному положению, и по возрасту, и по художественной манере. В нем напечатано несколько рассказов старейшего египетского писателя, известного драматурга и новеллиста, действительного члена Египетской Академии Наук — Махмуда Теймура. Его рассказы не только широко известны египетскому или арабскому читателю, они переведены и на европейские языки. И здесь же, рядом с произведениями Махмуда Теймура, опубликованы рассказы молодого писателя Юсуфа Идрис, которому нет и тридцати лет.
В «Египетских новеллах» мы найдем не много рассказов с борьбе с колонизаторами. Но они горячи и страстны; они — предвестники тех огромных книг, тех эпопей о борьбе за счастье своей родины, которые, несомненно, скоро появятся; они лишь окно в будущее, окно, наполненное светом и воздухом.
Однако из этого не следует, что другие рассказы резко отделены от тех, в которых повествуется о борьбе с колонизаторами. Они точно так же посвящены теме возрождения родины, хотя тема эта, на первый взгляд, как будто и не подчеркивается.
Вот, например, на меня произвел глубокое впечатление рассказ М. Теймура «Шейх Сейид». Рассказ этот написан скупо, чуть даже суховато, но с необычайной выразительностью. Это история крестьянина, который из-за болезни превращается в полуидиота. Невежественная деревня принимает помешательство за проявление святости. Некогда в Казахстане, у меня на родине, таких нищих-полупомешанных звали «дувана». Тип, как видите, нередкий. Проследим его судьбу дальше по рассказу. Юродивый превращается в шейха, то есть в лицо почтенное. Но это почтенное лицо начинает вести себя так безрассудно, что односельчане, разъярившись, объявляют его уже не святым, а воплощением дьявола и убивают шейха. Невежество создало святого и оно же некоторое время спустя объявило этого святого дьяволом.
И сразу же перед читателем встает вопрос — кто же виновен во всех этих чудовищных преступлениях невежества? Неужели египетские крестьяне, нищие, разоренные, забитые? Конечно, нет.
Виновен тот, кто разорил крестьянина, кто сделал его нищим и невежественным.
Почти половина рассказов книги — «Наджия», «Шейх Афаллах», «Сабиха», «Трамвай № 2», «Ихсан ханум», «Деревенская трагедия», «Настоящий мужчина», «Любовь побеждает смерть», «Бродячие кошки» и другие — в той или иной степени повествуют о жизни женщины, стремящейся раскрепоститься. Эти рассказы написаны с большой силой. По-видимому, тема эта чрезвычайно близка египетскому читателю, а значит, и писателю.
Положение женщины Востока, судя по этим рассказам, за последнее столетие изменилось сравнительно мало. Конечно, женщина реже испытывает «счастье» гарема, она может работать и даже может помочь своим трудом мужчине (рассказ «Они хотели воспитать мужчину…»), но как страшны результаты этой помощи! Вчитайтесь, как бездушно относится к помощи сестер их родной брат и как
