грустно оканчивается этот рассказ словами одной из них: «Мы сумели сделать из него врача, но мы, женщины, оказались бессильными сделать из него мужчину». Брат, которого сестры сделали врачом, отнесся к ним подло, и все же в устах сестер слово «мужчина» звучит по-прежнему возвышенно. Грустно читать это. Если бы так же звучало для мужчины слово «женщина» — вот мысль, которая тревожит вас, когда вы прочтете этот рассказ, написанный очень хорошо.
Рассказ «Они хотели воспитать мужчину…» принадлежит перу женщины — египетской писательницы Бинт аш-Шати. Бинт аш-Шати окончила Каирский университет; она часто и смело выступает по наболевшим вопросам социальной жизни Египта. По-видимому, Бинт аш-Шати чрезвычайно хорошо знает жизнь. Только большим знанием жизни можно объяснить, что тему большого романа она сумела уложить в маленький рассказ «Они хотели воспитать мужчину…» Она превосходно умеет создавать характеры, точна в описаниях, и мне кажется, что Бинт аш-Шати — писательница с большим будущим.
Здесь, кстати, — раз мы коснулись художественной манеры писателя — мне хочется остановиться на одном свойстве египетских писателей, которое очень привлекает и радует меня. Когда вы читаете новеллы сборника, вы неизбежно вспоминаете тех европейских писателей, которые создали немало книг о странах Востока и о Египте, в частности. Вы вспоминаете пышные описания пламенного египетского солнца, прозрачного воздуха, пестрых одежд, верблюдов — словом, всего того, что называется восточным орнаментализмом, то есть слащавым и неправдоподобным изображением восточного быта и пейзажа. В работах египетских писателей целиком отсутствует этот восточный орнаментализм. Но мы привыкли к нему, мы воспитывались на нем и нам может показаться странным, что его нет. Но вот вы прочли два-три рассказа, вы взволнованы чувствами этих простых, честных людей и вы, зачарованные, забываете об орнаментализме, а когда вспоминаете, то вам кажется неправдоподобным, что вы могли желать его. Когда вы прочтете всю книгу, вы уже приходите к заключению, что не только не нужно никакого орнаментализма, но что он и вреден. Восточная поговорка гласит: «Холодная вода освежает, когда припадаешь к источнику. Но перенесенная через базар даже лучшим водоносом, она лишь наполовину утоляет жажду».
Большим знанием жизни, человечностью, энергией и лаконичностью отличаются рассказы молодого египетского писателя Юсуфа Идриса. Меня особенно взволновал его рассказ «Пять часов». В рассказе кое- что не договорено, о многом приходится догадываться, но это дает пищу воображению читателя, заставляет его думать над рассказом, заставляет вживаться в этот рассказ.
Напомню вам содержание. В городе напряженная обстановка. Пулею реакционера смертельно ранен какой-то египетский офицер. Врач больницы, куда привезли раненого, в течение пяти часов борется за его жизнь. И хотя рассказ оканчивается смертью раненого, — вы как бы еще продолжаете борьбу за жизнь, как бы сопровождаете врача в его дальнейших действиях!
Образ врача написан превосходно. И вовсе не потому, что писатель Идрис — сам врач по профессии. Одно дело — знания, в данном случае врачебные; другое дело — любовь к человеку и к родине. Знания, необходимые для написания рассказа или романа, могут быть приобретены довольно быстро. Любовь к человеку воспитывается в художнике многими годами. Рассказ «Пять часов», несомненно, результат длительного воспитания любви к людям, многих часов раздумий писателя и о своей судьбе и о судьбе своего народа.
Мне хочется также поговорить с вами о творчестве Махмуда Теймура, старейшего и превосходнейшего египетского писателя, новеллы которого хорошо представлены в этом сборнике. Когда читаешь его рассказы, невольно восхищаешься этим представителем старшего поколения египетских писателей, который с нескрываемой тревогой передает нам горести и страдания египетского народа, описывает его тяжелую, порою невыносимую жизнь в недалеком прошлом.
Махмуд Теймур — писатель с широким охватом жизни и большим гуманистическим мировоззрением. Я уже говорил вам о его замечательной новелле «Шейх Сейид», превосходно описывающей быт египетской деревни. Но так же превосходно описывает он и город, например в рассказах «Трамвай № 2», «Нейтралитет» или в рассказе «Бумажная корона». А особенно привлекателен своей человечностью рассказ «Наджия». Рассказ короткий, напечатан он лет двадцать назад, но ему, безусловно, предстоит большая жизнь.
Старому шейху сообщают, что к нему вернулась его дочь Наджия. Шейх считает Наджию преступницей, обвиняя ее в прелюбодеянии. Писатель не говорит в подробностях, что совершила дочь шейха. Может быть, это действительно было преступление с общечеловеческой точки зрения, а может быть, только нарушение местных обычаев. Как бы то ни было, шейх после раздумья нашел в себе достаточно человечности, чтобы не только простить свою дочь, но и прийти в негодование от ханжества религии. Какой огромный перелом в сознании!
Мне этот рассказ кажется очень многозначительным. Жизнь меняется. То, что для отсталого человека еще некоторое время назад было тяжким преступлением, теперь, после мучительного раздумья, кажется незначительным и пустым эпизодом. И еще вот почему это важно. Кончается время высокомерного и презрительного отношения к женщине и, таким образом, кончается еще один период культурной отсталости.
Ценно не только то, что рассказы Махмуда Теймура оригинальны и своеобразны. Чрезвычайно ценно также и то, что каждое из произведений сборника «Египетские новеллы» имеет свое лицо и свое особое направление. Очень интересен рассказ «Мансур эфенди и его дочери», принадлежащий перу выходца из феллахов, в прошлом батрака, а ныне писателя Абдуррахмана аш-Шаркави. Рассказ «Мансур эфенди и его дочери», написанный с большой иронией, принадлежит к числу тех произведений, острие которых направлено против американских колонизаторов. Тема, на первый взгляд, взята как будто и не крупная: разлагающее влияние американских кинокартин на египетскую молодежь. Но чем дальше она развертывается, тем все большее приобретает значение, и вы понимаете, откуда и почему в голосе писателя звучит такое негодование, такое презрение к американским фильмам.
Советский народ, стремясь к дружбе со всеми странами, рад закрепить свою дружбу с египетским народом. Книга «Египетские новеллы», несомненно, сыграет положительную роль в развитии нашей дружбы. Советский читатель с глубоким интересом прочтет книгу, полную любви к своим братьям и гнева против тех тяжелых условий, в которые поставили колонизаторы египетский народ. После этого сборника советский читатель пожелает, конечно, познакомиться более глубоко с авторами, представленными на его страницах, а также и с другими египетскими авторами. Это поможет развитию дружбы и симпатии между нашими народами, все мысли которых направлены на благо и счастье людей, на последовательную борьбу за мир, за счастье, к которому идет человечество!
Всев. Иванов.
Примечания
1
Устаз — принятое в арабских странах обращение, соответствующее слову «господин». (Здесь и далее примечания переводчиков.)
2
Галябия — длинная мужская рубашка.
3
