поэтической простоты все занялись Ваней Пушкиным. Ребята довольно жестко отнеслись ко всему им написанному. Мои «платные» девочки Столбун и Матвеева очень точно обо всем говорили. Были произнесены такие слова, как «бесплодно», «творческий тупик». Но закончил я семинар опять чтением того же автора: его «Поэмой о ненаписанном стихотворении».
Вечером читал газеты и вглядывался, ища смысла, в телевизор. У Порошутинской веселая дискуссия: оставаться ли Путину на третий срок? В открытую высказывается против подобного нарушения Конституции только Григорий Явлинский. За скобками диалектическая парадигма: народу, может быть, и хотелось бы, чтобы привычный Путин остался, следующий царь или генсек может оказаться и хуже, с другой стороны – люди думающие понимают, что перемен больше всего боятся чиновники и олигархи, погрязшие во взятках и почти космическом, как ни в одной стране мира, воровстве. В случае нового президента многие могут и сесть.
Чтобы сразу закрыть главную тему – о В. С., скажу, что в семь вечера ее привезли почти неживой. А до этого звонил врач В.Я. Безрук: нет, нет, не волнуйтесь, сегодня диализ она перенесла, может быть лучше, чем прежде, но у нее, кажется, желтуха и снова необходимо класть в больницу. Практически он спрашивал у меня разрешения положить ее прямо сегодня. Я сказал, что ни за что не положу В.С. на праздники, когда почти нет врачей, пусть везут домой. Договорились, что положат ее в среду. С Безруком мы должны будем созвониться во вторник. И тут у меня мелькнула замечательная мысль: а почему бы не давать фельдшерам, которые каждый раз возят В.С., хотя бы по 100 рублей – за особые услуги.
По телевизору долго говорили о новой утрате, которая постигла русскую жизнь. Умерли, чуть ли не с разницей всего в два часа, два народных артиста СССР – Кирилл Лавров и Мстислав Ростропович. Оба были людьми публичными, и каждый по-своему ответственным. Хрупкий, высохший, как мальчик, Лавров приезжал на фестиваль в Гатчину. Его сопровождала молодая уверенная в себе женщина. Больного Ростроповича совсем недавно вытаскивали на юбилей, который состоялся в Кремле. Наверное, надеялись, что это празднество даст ему силы. Не дало. Ему бы в то время полежать, а не ходить под ручку с президентом в галстуке-бабочке.
Кстати, и Ельцин заработал свой очередной инфаркт во время предвыборных плясок – тоже, наверное, потащили соратники, обязанности, семья… К нему, в связи со многими утратами, вернулись на ТВ еще раз и показали кадры, раньше не бывшие в эфире. Это личный юбилей Ельцина, который по предложению Путина был проведен в Кремле. Народа очень немного, но были два «личных гостя», которые меня по-своему заинтересовали: Галина Волчек и Марк Захаров. Недаром так материально благополучен неважный творчески театр «Современник». И Волчек на похоронах Ельцина я видел не в группе вип-гостей, а среди тесно сплоченной семьи. Видимо, она подруга Наины Иосифовны, они и по типу похожи, обе плотной стати.
Вечером же объявили, что гроб с телом Ростроповича после девяти часов установят на всю ночь в храме Христа Спасителя. Если бы В.С., даже не поев, не попив чаю, не свалилась замертво на постель, я бы обязательно сходил. Лаврова похоронили в Ленинграде на одном из кладбищ рядом с могилой жены.
На радостях я тут же начал писать рецензию на очень хорошую книжку А.Ф. Киселева «Кафедра. Профессорские розы». Это не только довольно увлекательная книжка, но и некий венок, который ученик преподносит своим учителям. Как я написал в рецензии, и, думаю, справедливо, это еще и реабилитация исторической науки, которая при помощи Волкогоновых и Сванидзе сведена к служанке предыдущего режима. К вечеру две страницы текста одолел. Продолжаю читать второй том Кюстина.
По телевизору слежу за событиями в Таллине. Там местные власти переносят памятник советскому солдату из центра города на военное кладбище. Это большая и хитро задуманная политическая многоходовка. В Таллине уже произошла стычка русских и эстонцев, протестующих против переноса, с местной полицией. Под шумок этого события кто-то громил магазины, переворачивал машины. Убили ножом какого-то русского парня. Эстонцы знают, что мы не осмелимся предпринимать что-либо, потому что одна треть русской Эстонии у них в заложниках. Естественно, важным стало разрядить конфликт таким образом, чтобы показать, мол, русские – свиньи и хулиганы. Хорош и их моложавый премьер, высказавшийся в том смысле, что, дескать, неизвестно, кто под памятником ежит: может быть, мародеры и насильники. В связи с этим я вспомнил «Труд», наверное, двухдневной давности, который опубликовал список захороненных под памятником бойцов и командиров. Я внимательно прочел его: столько погибло молодого народа, чтобы освободить чухонцев от свастики! Почему-то, читая этот список, так важно было знать, когда человек родился, в какой деревне и какое получил образование.
Днем – между телевидением и компьютером – ставил эксперимент с киселем. Уже года два в холодильнике стоит несколько банок с подкисшим вареньем. Я наконец-то из одной банки сварил кисель. Получилось очень неплохо. Руководство по варке взял с пакета сухого киселя, который купил в магазине. В отличие от магазинного у меня только нет красителей.
Под вечер сбегал к академику Николаеву. Ира снабдила меня рецептом, как делать котлеты из индейки, и в качестве образца – двумя котлетами для В.С.
Навсегда провожать Витю я поехал в морг 7-й горбольницы. Никого из компании, кроме Гали и Игоря Любинского, не узнал. Витю тоже не узнал, хотя виделся с ним последний раз лет пять назад. На похоронах не было ни его сестры Таьяны, которая стала певицей, ни его брата Сережи, родня разругалась насмерть из-за дачи в Удельной, которая осталась от родителей. Дача, как бы в отместку всем, потом сгорела.
Ночью В.С. опять рвало, я это понял по застывшим тоненьким слоем черным следам на паркете возле дивана, будто это место присыпали торфом, но меня будить она не стала. К утру ей чуть получшало, и с моей помощью она дошла до машины. Я уже все рассчитал: сегодня ее все же привезут, а завтра утром на своей машине, как мы договаривались в субботу с В.Г. Безруком, отвезу ее в больницу на исследование. Но утром раздался телефонный звонок от В.Г.: постарайтесь быть в больнице через час. Я сразу же позвонил С.П. и попросил срочно приехать.
