видел.
— Ну теперь мы этого уже не узнаем… — сказала я.
— Продолжаем путь, — сказал мажор, бросив взгляд на тело ещё раз.
Мы пошли дальше по этому коридору, который, казалось, мог тянуться и вилять бесконечно. Пол здесь был чистым и больше не встречались капли крови.
— Как надоело, — не выдержала я, — почему тут всё так долго тянется!
— Да, меня это тоже напрягает. Но что поделаешь, нам остаётся просто идти…
— Знаешь, я не совсем уверена, что это место реально…
— Только не надо…
— Да, да, мне кажется, что это ад.
— Хватит об этом, я не буду тебя переубеждать.
— Ты сам это понимаешь, видишь, что нету никаких объяснений некоторым происшествиям.
— Что тебя так вдохновило? Труп того страдальца? Философия тут ни к чему.
— Я сейчас не философствую. Я составляю логическую цепочку.
— Значит можешь не стараться.
— Почему это?
— Потому что. Ад это или не ад, не имеет разницы. Мы в этом дерьме, и нам нужно отсюда выбраться полюбому.
— ДА НЕВОЗМОЖНО ОТСЮДА ВЫБРАТЬСЯ! — не выдержала я, — Эта дорога бесконечна!
— И что, ты предлагаешь сесть посреди пути и ждать? — повысил голос мажор.
— Отличная идея!
— Тогда садись, хуле. Сиди и жди чуда блядь.
— Замечательно! — сказала я, усевшись возле стены.
— Ну и что ты теперь мне свой характер показывать будешь?
— Нет, причём тут характер, ты предложил и мне понравилась твоя идея. Буду сидеть тут, блять, и ждать чуда. Как ты и сказал, — с бешеной злобой рявкнула я ему.
— Один хуй, сиди тут. Я тебя никуда тащить не собираюсь, — махнул он рукой и пошёл дальше.
— Давай, проваливай! — со злобой швырнула я ему вслед.
Бешенство пробрало меня насквозь, заставив сердце снова сильно стучать. Злость не хотела уходить. Я прислонилась головой к стене и прикрыла глаза. Пусть уходит, чёртов эгоист. Буду сидеть здесь, в кромешной темноте. Несчастный коридор, который не кончается, как я его ненавижу. Как я ненавижу всё!
Так я сидела, тяжело дыша от злости. Вдалеке слышались последние удаляющиеся шаги мажора. Вскоре они стихли совсем. Я осталась одна.
Глава VI. Комната теней
Даже самый отчаявшийся человек, попавший в экстремальную ситуацию, рано или поздно начинает предпринимать попытки к действию. Я осталась в кромешной темноте, где страшно мне становилось до жути. Где-то за парой поворотов лежало тело того несчастного мужчины, которого мне было безумно жалко, хотя я и не понимала сама от чего так сильно. Ненависть к этому коридору угасала, и я понимала, что так или иначе идти надо. я специально ждала, чтобы мажор ушёл подальше, так как встретиться с ним мне хотелось сейчас меньше всего: я была всё ещё очень зла на него.
Наконец, я поднялась и неуверенно сделала парочку шагов в темноту. Не очень приятно шагать в невидимости, но делать нечего — я пошла вперёд. Рука скользила по шершавой стене, чтобы я имела хоть какую-нибудь ориентировку, куда иду. В голове даже мелькнула искорка огорчения, что я принципиально осталась одна, но я тут же замотала головой, доказывая себе, что мажор полный мудак, и что я всё сделала правильно. Хотя что правильно? Я, как дура шагаю неведомо куда, да и вообще, быть одной в этом месте морально невыносимо. Моя психика немного волнуется.
Вдруг, где-то впереди послышала звук, похожий на кашель. Я замерла, прислушиваясь. Да уж… сейчас главное не поддаваться панике. Может показалось? Хотя нет, не может, а показалось! Я буду свято верить только в это, потому что не хочу знать правду. Я просто пойду вперёд, навстречу своей судьбе, что ещё делать человеку, попавшему сюда? Надеяться только на судьбу, другого выхода я не вижу. Сердце бешено колотилось, и я поняла, что подхожу к повороту из-за которого слегка сочится свет. Вот и пришла куда-то. Я не спешила поворачивать, хотя и понимала, что идти туда мне придётся. Вроде было тихо. С огромным напряжением и замиранием души я завернула иии… Сердце ушло в пятки. Возле стены стоял мажор, который и напугал меня ужасно от неожиданности.
— Ну наконец-то, — сказал он, увидев меня, — могла бы и поторопиться.
— Какого хрена ты тут забыл? — злобно воскликнула я.
— Тебя жду.
— Я не говорила, что меня нужно ждать.
— Брось, ты конечно ещё та дура, но инстинкт самосохранения у тебя должен быть. А я хоть ещё и тот красавчик, но иногда умею беспокоиться о других. Оставить тебя одну в темноте? Нет уж, увольте, мы своих не бросаем!
— Значит я своя, — улыбнулась я, начиная прощать этого мудака, — но вот за дуру я тебя всё равно треснуть обязана.
— Как-нибудь в другой раз, — улыбнулся мажор, — пошли, там дальше выход.
Впереди виднелась дверь, и как оказалось, к счастью для нас, она была не заперта.
— Ну что ж, ты первая, — сказал мажор.
— Почему это я?
— Ты же хотела очень покинуть этот коридор, а не я. Предоставляю эту торжественную часть тебе.
— Ладно… — пожала плечами я и открыла дверь. Сразу перед нами оказалась обычная бетонная лестница, которая тянулась вниз в неизветную тьму. — Лучше, явно, не стало.
— Прошу-прошу, — по-джентельменски пропустил меня мажор.
— Мне ещё и первой идти?
— Конечно, всё лучшее дамам!
— Всё лучшее детям… идиот…
— Да не суть, давай уже, не задерживай время!
— Хрен с тобой… — сказала я и стала спускаться.
На самом деле мне было всё равно: меня уже не пугали ловушки, какими бы мучительными они не были, я устала от всего и чувствовала знакомое чувство усталости и голода, которое где-то вдалеке пробуждалось во мне. Спорить с мажором было бесполезно, хотя я и понимала, что он использует меня как миноискатель, чтобы самому не попасть в ловушку.
— Мы теперь ещё и вниз будем спускаться пол-вечности.
— Что поделаешь, видно, архитектор был явно без фантазии…
Но всё-таки лестница оказалась не такой бесконечной как коридор, и вскоре мы спустились к ещё одной двери. Я, не желая спорить, первая отворила её и тут же была ослеплена резкой вспышкой света. Впринципе, как и мажор.
— Что за… — услышала я его, сама в то время потирая разболевшиеся глаза от непривычно-яркого света.
— Тебе тоже понравилось, да? — усмехнулась я.
— Ещё как, ах чертовщина…
Я заморгала, приучивая глаза к новому освещению, и наконец, смогла разглядеть виновника нашего минутного ослепления: это была комната, с довольно интересными рисунками на стенах, которые были выкрашены в светло-голубой цвет, по бокам стен располагались какие-то пародии на светильники, которые
