и излучали такой же ярко-голубой цвет, как и стены. Здесь было очень светло и красиво.
— А это тогда рай, — усмехнулся мажор и шагнул в комнату, чтобы лучшее её осмотреть. Если быть точнее, то это была не комната, а коридор, который был просто необычайно широк. — Наконец-то я могу тебя выкинуть, — бросил он факел на землю, который с грохотом упал и погас.
Мы пошли вперёд, разглядывая интересные узоры, в которых преобладали только чёрные, фиолетовые и синие тона.
— Стой, ты слышишь? — остановился и прислушался мажор.
— Что слышу?
— Ну голоса эти.
— Брось придуриваться, — усмехнулась я, — актёр из тебя никакой.
— Ладно… пошли… — сказал мажор.
Причём он сделал это так странно, что я так и не поняла: действительно он меня разыгрывал или нет.
Мы шли вперёд, пока не наткнулись на знакомый перекрёсток: по бокам было два входа.
— Снова головотёрка, — сказал мажор.
— АААААА! — послышался из левого хода довольно сильный женский крик.
— Кто это? — прошетала с замиранием я.
— Где? — стал оглядываться мажор.
— Крик.
— Какой крик?
— Ты что, глухой? Оттуда донёсся крик какой-то женщины.
— Это у тебя что-то с ушами, — сказал мажор, — нихрена не было.
— Пойдём туда, проверим, — сказала уверенно я, считая, что мажор действительно решил поиграть в шутника.
Мы вошли в левый вход и обнаружили странную комнату: здесь был решётчатый пол, с которым я уже давно не дружила и не доверяла ему, внизу виднелось колыхавшее пламя, по бокам были жёлтые каменные стены.
— Похоже на коптильню… — сказал мажор, и в этот же момент позади нас в проходе с грохотом выросла решётка.
— Западня!
— Дерьмо… что там, дверь?
Мы побежали к двери, которая находилась в другом конце комнаты, но она оказалась закрытой.
— Ключ, нужен ключ, — стал судорожно оглядываться мажор.
— Жарковато становится, тебе не кажется? — заметила с ужасом я.
— Огонь увеличивается, — сказал мажор, поглядев под ноги.
— Нас хотят заживо тут запечь?
— Именно! Блять, крик-крик, из-за твоих глюков мы сейчас в пирог превратимся…
— Это были не глюки…
— Да насрать, ищи ход какой-нибудь, в стене, например, тут все секреты в стенах!
Мы тут же разбежались по разным сторонам, и стали ощупывать шершавый камень. Тем временем становилось всё жарче и жарче.
— Есть что-нибудь? — крикнула я мажору.
— Нет…
Голые ноги уже ощущали жар, который аккуратно поднялся к решётке вместе с огнём. Я глянула вниз и обомлела: языки пламени колыхали практически подо мной, и казалось, что вот-вот скоро огонь перешагнём решётку. Выглядело это действительно специфично и наводило только лишную жуть и ужас.
— Не смотри, лучше вниз.
— Вот дерьмо! — тут же заорал он, — к чёрту всё! — и с этими словами мажор налетел на дверь, пытаясь её выломать.
— Идиот… — прошептала я себе под нос, но понимала, что выбора действительно нет.
— Давай сука, ДАВАЙ! — вопил тот изо всех сил пиная несчастную дверь.
— Хана нам, — крикнула я.
— ДАВАЙ! — не обращал он на меня внимания.
Ноги начинало жечь, и я уже прыгала по накалённой решётке. Становилось душно. Сбоку доносились бесполезные маты мажора, и я уже смирилась сгореть заживо. Всё лучше, чем когда тебе пронзает острым лезвием половой орган, а после ты валяешься в неудержимых муках на полу, осознавая, что из тебя ручьём хлещет кровь. Да, это более-менее примиримый вариант. Вдруг, я услышала треск, а после крик мажора:
— ДАААА!
Дверь была открыта, а мажор уже орал на меня, чтоб поторапливалась. Мы влетели во внутрь и оказались в небольшой комнатке, размером с кладовую.
— Ахх, мои ноги, блять… — сказал мажор, закатывая джинсы.
— Ну мне похуже было явно, — показала я на свои покрасневшие ноги.
— Чёртова дверь, я думал, что нам уже пиздец.
Позади нас всё выше и выше поднималось пламя: оно уже перешагнуло решётку и поднялось на довольно большое расстояние.
— Почему комната такая маленькая?
— Чтобы мы спаслись, видать. Тут чистый воздух, похоже вентиляция сверху, — посмотрел мажор на решётчатый потолок.
— Как думаешь, какова вероятность, что из этой решётки тоже пойдёт огонь?
— Вниз пойдёт?
— Ну там из специального устройства…
— Ты параноик, — сделал вывод он и снова посмотрел на комнату.
Огонь держался на одной третьей высоты комнаты и постепенно сползал.
— Хм, надо осмотреться, — сделала я пару шагов к стене и стала ощупывать её, а потом кинула взгляд на мажора, — вдруг тут есть ход.
— Ну ты ищи-ищи, — довольно сказал он, — а я полюбуюсь…
— Чем ты полюбуешься, огнём?
— Не, у тебя трусы сползли слегка…
— Ах… да чтоб тебя… — буркнула я, пытаясь опустить конец футболки пониже, — чёртов извращенец.
— Что… ты сама виновата… что разделась… — улыбнулся он.
— Я не раздевалась, это…
— Мы здесь! — вдруг крикнул решётке мажор.
— Ты совсем? — удивилась я.
— Ты что, не слышала?
— Что не слышала?
— Голоса! — сказал спокойно мажор, — ЭЭЭЭЭЭЭЙ! МЫ ЗДЕСЬ!
— Какие голоса?
— Ну вон, сейчас кричат, слышишь?
Но я ничего не слышала.
— С тобой всё впорядке? Всё тихо.
— Подруга, у тебя с ушами проблемы, то ты слышишь чьи-то крики, которых не существует, то наоборот, не слышишь реальных голосов.
— А кто тебе сказал, что твои голоса реальны?
— Тоесть, по-твоему, я шизофреник?
— Ну не совсем это… просто с этими голосами что-то не то… тебе кто-нибудь отвечает?
— Эмм, ну пока нет, они просто меня не слышат!
