— Нет. Но они за пару дней успели уже очертить круг подозреваемых и наметить план действий… или вы не верите в компетентность Елены?
— Почему же, верю. Но вдвоём мы быстрее справимся с делом.
Горячев ещё раз поправил очки и пристально вгляделся в Игоря.
Тот немного смутился:
— Ну, втроём… Скрипка будет считывать прошлое, а мы интерпретировать.
Николай Васильевич хмыкнул:
— Мне кажется, вы, действительно, сможете помочь Леночке и Серёже быстрее справиться с делом. Они, конечно, могут и сами, но всё-таки Серёжа, как бы это точнее…
— Наивный, — жёстко припечатал Игорь. — Наивный, восторженный, увлекающийся.
— Ну, ну, зачем уж так-то, — замахал руками Горячев. — Не такой уж он наивный, не такой восторженный и увлекающийся, чтобы это могло мешать работе! Но вот опыта у него… это да, пока ещё маловато. Он может многое, но — вот пришло к нему видение, нечёткое, про белую машину и два футбольных мяча за задним стеклом…
— Надо искать футбольные клубы!
— …а он не знает, куда с этим идти. И Леночка, кажется, тоже ещё не догадалась.
Игорь затвердел лицом:
— Утром я буду у них. Доеду — отзвонюсь, Николай Васильевич. Могу идти?
— Идите, Игорь. Удачи вам.
— Спасибо.
И снова всё, как всегда: стук шагов по коридору, хлопок двери… потом дверь подъезда… дверка машины, урчание мотора — и резкий свист и рёв, словно самолёт на взлёт пошёл.
— Ах ты чёрт! — уронил очки Горячев. — Ну надо же так рвать с места в карьер!
Лена не могла сомкнуть глаз до утра, пока не пришёл Скрипка и не усыпил ее. Вот просто постучал в дверь, потом заставил лечь на спину, коснулся горячими пальцами Лениных глаз и пообещал:
— Сейчас я выйду, ты за мной закроешь, ляжешь… и проснёшься утром от стука в дверь.
Так и вышло: Лена проснулась от того, что в дверь постучали.
Причём так знакомо — «спартак-чемпион»…
Марченко подхватилась и заметалась по комнате. Забыла, что уснула не в ночнушке, а в спортивном костюме, начала его искать, потом взялась за поиски халата, потом вдруг увидела себя в зеркале, выругалась — с такой причёской нормальным людям показываются, только если хотят превратить их в ненормальных! Схватила расчёску, зубья запутались в первом же локоне, метнулась в ванную, смывать черноту от туши под глазами, обнаружила, что воды нет ни горячей, ни холодной, ещё раз выругалась и, махнув на всё рукой, пошла открывать двери Игорю.
— Разбудил? — виновато прогудел Валуйский.
— Есть немножко…
Наверное, если бы кто-то мог их сейчас видеть, удивился бы тому, что они стоят так напряжённо, не решаются даже прямо смотреть в глаза, а только всё украдкой, искоса, страшно пугаясь, стоит только взглядам встретиться. А ведь явно же оба хотели обнять друг друга.
— Ну… ничего страшного! Я всю ночь был в дороге, не отказался бы подремать часок-другой… а ты бы пока себя в порядок привела…
— А и шёл бы ты ко мне в номер дремать! — нарисовался на пороге комнаты Скрипка. — Пойдём- пойдём. Пусть Лена ещё поспит. Она ночью спала плохо и мало.
— А ты почём знаешь? — насторожился Игорь.
— А я работал её снотворным. Эй, эй! Ты уверен, что у тебя всё в порядке с психикой? Я же целитель! Ревновать ко мне нельзя! Это моя святая обязанность, помогать друзьям… и подругам.
— Смотри у меня… целитель.
— Смотрю, смотрю. Пошли. Оставь Лену в покое. День впереди долгий. Всё равно ты в девять утра не побежишь ни к Романовым, ни к Сташиным.
— С чего ты взял… — попробовал возмутиться Игорь, но Скрипка уже подошёл к нему, приобнял за плечи и повёл в свою комнату.
Лена только поморгала им вслед.
Пожала плечами, рухнула на кровать и уснула, как и не просыпалась.
— Игорь! Игорь! Если ты не хочешь, чтобы я пошёл сейчас к Лене и начал орать «хватит спать, вставай пришёл», просыпайся и буди её сам! Скоро полдень, самое время заниматься делами следствия.
Игорь автоматически сел на кровати и принялся тереть глаза.
Он, конечно, помнил, что приехал в Касторово, оформил номер в гостинице «Исторка», а потом пошёл проведать Лену Марченко…
Да, да. Там его и поймал этот «белый маг», и увёл в своё логово.
Можно, конечно, поругать Скрипку, обвинить его в том, что он помешал полной идиллии в отношениях Марченко и Валуйского, но Игорь совершенно чётко знал: он не решился бы прикоснуться к Лене. Просто прикоснуться. За руку там взять или за плечи обнять.
Ни при свидетелях, ни наедине. Поэтому, получается, Скрипку надо ещё и поблагодарить за ловкое разрешение неловкой ситуации.
— Где тут ванная?
— В данный момент без разницы, воду отключили и обещают дать только к вечеру.
— Ну блин, — Игорь принялся тереть ладонями ёжик стрижки. Повторил:
— Блин.
— Полностью согласен. Успокойся, ты и без душа выглядишь свежо. К тому же изменить эту ситуацию ну никак невозможно, прими как есть.
— Угу, сейчас, вот только разбегусь…
Валуйский встал с кровати, несколько раз взмахнул руками, присел, наклонился, покрутил головой из стороны в сторону. Кровь живее побежала по сосудам, и мозг всё-таки решил, что пора просыпаться и браться за дела.
— Расскажи ещё раз, что ты видел, — попросил Игорь, и Сергей повторил, постаравшись описать всё как можно подробнее.
Валуйскому он рассказал и про поход в «Гнездо» (не забыв предостеречь от «Глухариного гнезда»!), и про то, что прошатался целую ночь с девушкой по имени Лиза, и что увидел потом, как её бил какой-то мужчина, и как видел потом этого же мужчину, поджигающего дом Романовых.
— Ну а там, в доме Романовых, ты ничего не углядел про убийство?
Скрипка хрустнул пальцами, задумался.
— Я старался. Но там всё горело, пылало, там всё забивала память дома о поджоге. Мне вот почему-то кажется очень важным, что я видел белую машину.
— Прости, Серёг, но на самом деле куда важнее, что в белой машине лежали футбольные мячи.
— И что это даёт? Вчера лежали, а сегодня не будут.
Игорь заразительно рассмеялся, даже Скрипка присоединился.
— Ну ты даёшь! Подумай, кто станет возить мячики в машине?
— Э…
Сергей пристально вгляделся в лицо Валуйского и очень сильно огорчился:
— Я дурак, правда?
— Нет, братишка. Ты просто неопытный. Хоть и… экстрасенс.
— И ты туда же. Карский говорит «экстрасенс» как «гомосек», и ты тоже.
— Не обижайся, я ничего плохого не хотел тебе сказать. Просто нельзя же полагаться только на видения-привидения. Нужно и мозг подключать к их анализу.
Скрипка отвернулся.
— Я не обижаюсь.
