— А в противном случае?
— К чему ты клонишь, Черил?
— К тому, о чем я давно хотела тебе сказать, да не решалась вступить в воду; однако на этот раз дело принимает слишком серьезный оборот: я не уверена, что ты прав, желая поддерживать подобного кандидата.
— Сделай мне одолжение и поверь тому, что я тебе уже сказал: я согласился не случайно, он не хуже, не лучше, чем кто-либо иной. А с другой стороны, у него высокие политические качества, и я ценю его решимость в достижении цели.
— А ты не боишься, что он забрызгает тебя грязью, если все же разразится скандал?
— Какой скандал? Я не понимаю, что ты этим хочешь сказать, но если ты что-то знаешь, то сообщи это мне.
— Я не говорю ни о чем конкретном, — пробурчала она, все более и более смущаясь, — просто он внушает мне страх.
Брюс притянул ее к себе и обнял.
— Значит, ты мне не доверяешь?
При этих словах она вздрогнула, спрашивая себя, не подразумевает ли он под этим какого-то иного смысла.
Брюс был достаточно упрямым, чтобы поступать в точности, как того хотел, и она знала, что ей никак не удастся его переубедить. Но коли уж она решила посеять сомнение в его сознании, то иначе бы она и не стала действовать. Впоследствии она не раз горько пожалела об этом разговоре.
Опоздав к открытию магазина, она не успела поменять свой костюм для бега на более приличную одежду, как появился первый клиент.
— Здравствуйте, сударыня. Я хотел бы знать, где изготовлены украшения, которые размещены у вас на витрине.
— В Соединенных Штатах, а что?
— Ничего, мне просто нужен адрес мастера, который их делает.
— Зачем? — настаивала она.
— Мне необходимо связаться с ним. Эти изделия — оригиналы?
— Оригиналы — да, но не единичные экземпляры. Многие клиенты просили у нас их копии, и исполнение осуществляется в некотором роде на заказ.
Мужчина рассматривал ее с головы до пят.
— Это вы?
— Не поняла.
— Я спрашиваю, не вы ли это?
Она зарделась, но быстро нашлась.
— А что вы конкретно хотите?
— Имя и адрес человека, который создает эти украшения.
— И что вы будете затем делать?
Он вынул визитную карточку.
— Я представляю компанию «Тиффани», которую вы, конечно же, знаете как одну из крупнейших ювелирных фирм Нью-Йорка и вообще в мире. Мы постоянно ищем оригинальных авторов.
Она не ответила. Голова у нее слегка пошла кругом.
— Итак, сударыня, — настаивал мужчина, — должен ли я понимать так, что автор этих произведений по-прежнему не хочет, чтобы о нем узнали?
— Нет, не совсем так… Извините, а что, собственно, вы хотите мне предложить?
— Вы в конце концов признаетесь, что являетесь художником?
— Да… но у меня нет желания уступать свои модели кому бы то ни было.
— А кто вам говорит о том, чтобы уступать модели? Мы ищем оригинальных творцов. Ваши украшения будут продаваться с клеймом «Тиффани» и за вашей подписью, так что никто не будет иметь права их копировать.
— Я смогла бы сразу работать с золотом и драгоценными камнями?
— Это ваше право — оговорить подобное перед подписанием контракта. Если вы настаиваете, то ничего невозможного в этом нет, хотя, как правило, мы довольствуемся восковыми моделями и рисунками, по которым нам изготавливают в наших мастерских.
— Вот именно. Я не хочу уступать кому-либо выполнение моих проектов.
— Это возможно. Но я советую вам суметь понравиться руководству, так как оно согласится, лишь будучи полностью уверенным в своем решении.
— Напомню вам, что именно вы разыскиваете меня.
Мужчина улыбнулся и дотронулся указательным пальцем до своей шляпы.
— Все правильно. Именно поэтому я думаю, что у нас есть шанс. Давайте вот что будем делать: вам надо подготовить штук пятнадцать абсолютно новых восковых моделей, которые вы передадите от моего имени вот по этому адресу. Если через десять последующих дней руководство не свяжется с вами, вы можете их забрать, и мы тогда там договоримся.
— А если они согласятся?
— Тогда ваша судьба решена.
Она с сомнением покачала головой.
— Вы начинаете с того, что просите от меня большую творческую работу без каких-либо гарантий.
— Надо рискнуть. Это вам решать, стоит ли овчинка выделки.
Он откланялся и вышел. Кэтлин, слышавшая все, бросилась ей на шею.
— Ты отдаешь себе отчет в том, что означает подобное предложение? Миленькая моя, да это же признание, это слава!
Черил со смехом отбивалась от нее.
— Подожди, подожди! В данный момент он задает мне прежде всего гигантскую работу.
— И ты приступишь к ней сейчас же! Я не намерена давать тебе ни минуты отсрочки. Подобный шанс подворачивается в жизни лишь однажды!
В тот же вечер дети ужинали вместе со своими родителями, поскольку была суббота. За столом вновь царило привычное оживление, исключением из которого был Брюс, которого Черил находила каким-то притихшим.
— Тебе следовало бы открыть бутылку шампанского, — предложила она, пытаясь его как-то развеселить.
Он отреагировал точно так, как она и предполагала:
— Правда? А в честь чего?
— В честь меня.
Он вскинул брови, но не задал вопроса.
— Ты не спросишь меня почему?
— Нет, но я думаю, ты сама мне сейчас скажешь.
— Если это тебя не интересует, то не скажу.
— Я не понимаю, почему это не должно меня интересовать?
— После того, как дети лягут спать, скажу.
— Ой, нет! Мамочка, мы хотим знать! — вмешался Бобби.
Она погладила его по голове.
— Я хотела бы сделать тебе, человечек мой, сюрприз чуть попозже. Сегодня ты, наверное, поймешь не совсем правильно, а это было бы жаль.
Ребенок опустил нос в свою тарелку, ощущая натянутость, установившуюся между родителями.
— Итак, — снова вернулся к разговору Брюс, когда они остались после ужина наедине, — если я правильно понимаю, то это хорошая новость!
— Естественно, потому что я попросила тебя открыть бутылку шампанского.
