Губернатор являлся представителем королевы в Индии, и поэтому когда он с женой вошел в гостиную, все встали и в почтительном молчании слушали, как адъютант представляет ему гостей одного за другим.
— Мне приятно не только приветствовать вас в Бомбее, миссис Уорд, — проговорил губернатор, когда очередь дошла до Серафины, — но и отметить, что мы восхищены тем мужеством, которое вы проявили, спасая принца Акбара. Очень скоро вы увидите, что вся Индия открыла для вас свое сердце.
Серафина, вспыхнув, не нашлась что ответить.
Обед подавали на веранде, задрапированной белым муслином. В саду играл оркестр.
Шеф-повар губернатора, француз по национальности, славился своим умением на весь Бомбей. За столом прислуживала целая армия лакеев. В красных тюрбанах, с гербом Англии на белоснежных ливреях, они выглядели весьма внушительно.
За обедом Серафина обнаружила, что губернатор очень милый человек, с которым приятно вести беседу.
— Я считаю, что ваш муж поступает совершенно правильно, начиная новую деятельность, — заметил он. — Уверен, он найдет ее чрезвычайно интересной. Перевозка грузов по морю является для империи жизненно важным делом. Корабли, плавающие под английским торговым флагом, сейчас можно встретить в любой точке земного шара.
В ходе беседы Серафина узнала, что губернатор является страстным филателистом. В марках она знала толк, поскольку коллекция сэра Эразма считалась одной из самых ценных во всей Англии.
— Почтовая служба сейчас просто творит чудеса! — восхищался он, обращаясь к Серафине. — Знаете ли вы, миссис Уорд, что почтовое ведомство получает почти тридцать тысяч фунтов в год только за то, что оно доставляет почтовую корреспонденцию в Индию и обратно!
— Поистине огромная сумма! — согласилась с ним Серафина.
— А скорость, с которой сейчас доставляются письма, совсем удивительна, — продолжал губернатор. — Из Бомбея до Лондона письмо доходит всего за двадцать дней! А из Лондона до Сиднея всего за сорок! Когда я был мальчишкой, это казалось просто невероятным!
— Я слышал, ваше превосходительство, — вступил в разговор мужчина, сидящий по другую сторону от Серафины, — что немцы собираются пустить по железной дороге Берлин — Багдад какие-то новые, более совершенные поезда, что позволит еще быстрее доставлять в Индию корреспонденцию.
— Ну, что касается меня, то мне уже сейчас ее доставляют вполне исправно, — заметил губернатор. — Каждый день получаю письма из Англии.
— Жаль, что вас не было с нами в Родезии в прошлом году, — проговорил сосед Серафины. — Там почтальонами работают специальные бегуны. Одеты они лишь в шорты цвета хаки и фески. Сумки их весят целых сорок фунтов, а пробегают они в день около тридцати миль!
Рассказ этот вызвал громкий смех, и Серафина решила, что нужно бы его запомнить, чтобы потом рассказать Кельвину, — он наверняка сочтет его забавным.
Она была рада, что его посадили не рядом с леди Брейтвейт, а рядом с женой губернатора. По другую руку от него сидела пожилая дама.
Серафина догадалась, что это жена судьи, с которым она беседовала перед обедом.
После десерта супруга губернатора увела дам с веранды, а слуги провели их в спальню, где они могли привести себя в порядок.
Серафина тщательно избегала леди Брейтвейт, однако, когда дамы вернулись в гостиную и расселись кто на софу, кто в кресла, леди Брейтвейт сама подошла к ней и присела рядом.
— Мне давно хотелось поговорить с вами, миссис Уорд, — начала она. — Просто не терпится узнать подробности о вашей свадьбе.
Серафина не ответила, и она продолжала:
— Надеюсь, он рассказал вам, какими близкими и нежными друзьями мы с ним были. А посему я никак не могу взять в толк, отчего он никогда не говорил мне о своей к вам привязанности.
— Мы в то время… почти не знали друг друга, — пробормотала Серафина, поскольку леди Брейтвейт явно ждала от нее хоть какой-то реакции.
— Значит, вы смогли предложить ему нечто особенное, — заметила леди Брейтвейт. — Впрочем, что именно, меня не интересует. А вот чем Кельвин собирается заняться теперь, когда вышел в отставку, мне действительно интересно.
На лице ее появилась недобрая улыбка.
— Мне отчего-то кажется, что без своих армейских обязанностей, в которых заключалась вся его жизнь, Кельвину будет невыразимо скучно. Чем же вы собираетесь развлекать его, миссис Уорд?
— Он собирается заняться делами… пароходной компании, — ответила Серафина.
— Я об этом не забыла! Но неужели вы считаете, что для Кельвина этого достаточно? Он привык жить полной жизнью и быть абсолютно независимым.
Помолчав, леди Брейтвейт продолжала:
— Впрочем, в связи с тем, что в его распоряжении теперь есть ваши деньги, перед ним открываются широкие возможности.
И снова леди Брейтвейт подождала, что ответит ей Серафина, и, не дождавшись, проговорила:
— Если бы умер этот его дурацкий дядюшка! С титулом и деньгами Кельвин, без сомнения; стал бы губернатором! На такие посты всегда трудно подыскать человека, знающего дело и имеющего представление о том, что такое ответственность. Даже на пост вице-губернатора не так-то просто подобрать человека.
Услышав это, Серафина удивилась: она всегда считала, что пост вице-губернатора Индии является мечтой любого мужчины, не лишенного тщеславия. А из рассуждений леди Брейтвейт выходит, что мало кто горит желанием занять этот пост.
— Скажу вам по секрету, — добавила леди Брейтвейт, — чтобы занять такой пост, требуются деньги, и немалые.
Она издала неприятный смешок.
— Впрочем, теперь, когда Кельвин прибрал к рукам ваши денежки, его это не должно сильно беспокоить.
Серафина похолодела.
Она прекрасно понимала, что леди Брейтвейт намеренно разговаривает с ней вызывающе и ведет себя столь оскорбительно. Она надеялась, что в присутствии Кельвина леди Брейтвейт не посмеет говорить в таком тоне.
Серафина представила, как бы он рассердился, услышав подобные слова.
Как только она подумала о Кельвине, мужчины вернулись в гостиную и присоединились к дамам.
Кельвин тут же подошел к жене.
Леди Брейтвейт испытующе взглянула на него, задержав на нем взгляд своих темных глаз.
— Я только что говорила о вас, Кельвин, — заметила она. — Я рассказывала вашей жене, какие замечательные возможности открываются теперь перед вами, когда у вас появилась такая мощная поддержка, как ее деньги.
Серафина изо всех сил стиснула руки.
Она боялась взглянуть Кельвину в лицо.
— В то же время, — продолжала леди Брейтвейт, — должно быть, не очень-то приятно иметь жену, которая намного богаче тебя. Как, например, покупать ей подарки? Вы покупаете миссис Уорд подарок на день рождения на ее же собственные деньги или дарите что-то такое, что вообще нельзя купить?
Она подождала несколько секунд и со злостью в голосе закончила:
— К примеру, ваши потрясающие поцелуи?
Кельвин Уорд, схватив Серафину за руку, рывком поднял ее из кресла.
— Я полагаю, нам пора, — проговорил он. В его голосе ничто не выдавало обуревавших его чувств. — Это ваш первый выезд в свет, Серафина, а вы еще не вполне окрепли. Уверен, его превосходительство простит нас за то, что мы покидаем его так рано.
И, подхватив Серафину под руку, он повел ее к двери.
Уйти раньше главных гостей, коими считались сэр Реджинальд и леди Брейтвейт, было явным
