Артемида медленно выдохнула, прежде чем окинуть его взглядом с ухмылкой, полной отвращения.
— Ты жалок, Аполлон. Жалок, — она развернулась и оставила его одного в храме, смотрящим на сферу, похожую на ту, что держала Сэм.
Рука Аполлона дрожала, когда он вызвал в своей сфере образ Страйкера. Его глаза наполнились слезами.
— Ты всегда разочаровывал меня, но я никогда не собирался причинять тебе вред. Я пытался сделать тебя сильным, — он сдавленно всхлипнул. — Если бы я мог отменить его, Страйкериус, я бы сделал. Я бы… я сожалею о содеянном…
Сэм отстранилась от этой сцены, голова кружилась от того, что она узнала.
Особенно об Ашероне. Вот что сделало его первым Темным Охотником?
Он был любовником Артемиды?
Шлюхой…
Конечно, Аполлон не имел в виду, что Ашерон был шлюхой в прямом смысле этого слова. Так ведь? Или просто гнев на атланта вынудил его сказать такое?
— Ну? — поторопил Страйкер. — Как мне убить Аполлона?
Сэм моргнула, услышав нетерпеливый тон Страйкера, в то время как ее мозг проигрывал все увиденное.
Зефира наклонилась вперед, сидя на своем троне:
— Что ты видела? Мы можем разрушить проклятие?
— Его нельзя снять, — покачала головой Сэм.
— Ты лжешь! — Гнев исказил красивые черты лица Страйкера.
— Нет, клянусь. Способа нет. Аполлон снял бы его в самом начале, если бы мог.
Страйкер выругался.
— А его слабое место? Что поставит его на колени?
Да, ответ на этот вопрос ему не понравится. Она это знала.
— То же, что заставило его проклясть аполлитов.
— Его шлюха, Рисса? — спросил Страйкер.
Она покачала головой.
— Смерть сына, которого он любит больше всего на свете.
Хмуро посмотрев на нее, Страйкер откинулся назад:
— Не понимаю. Какой еще сын?
Сэм облизнула пересохшие губы и приготовилась к его гневу.
— Ты, Страйкер. Ты его слабое место. Именно тебя он любит больше всего… Только тебя он и любит.
Зефира положила руку Страйкеру на плечо, который сидел с каменным лицом.
— Она говорит правду.
Страйкер схватил Сэм за руку и дернул на себя.
— Ты разыгрываешь меня?
— Зачем мне это?
Зарычав, он отбросил ее в сторону. В одно мгновение она была в самом сердце ада, а в следующее — ее снова засосало в вихрь.
Сэм боролась с ним изо всех сил. Страйкер солгал и не вернул Дева. Он отправил ее обратно с пустыми руками.
Крича, она пыталась остановить падение. Пыталась вернуться в Калосис, чтобы разыскать его.
Бесполезно.
Сэм оказалась на улице, всего в нескольких шагах от того места, откуда ранее попала в вихрь.
— Нет! — закричала она, когда он закрылся прямо позади нее, оставив ее в одиночестве. Сэм встала и побежала, пытаясь отыскать еще открытую червоточину.
Но тщетно.
Она была здесь, а Дев…
О Боже, Дев…
Слезы слепили глаза, и это старое чувство беспомощности разрывало ее на части.
— Лживый ублюдок!
Вина и горе терзали ее. Дев был мертв, и все это из-за нее. Она стала причиной этому. Если бы Сэм не выгнала его, то была бы рядом, чтобы защитить от Страйкера, когда тот пришел за ним.
Как она могла позволить ему уйти?
И пока она плакала, то чувствовала, как слабеют способности Темного Охотника. «
Даймоны в очередной раз отняли у нее все. Только на этот раз она не могла винить сестру.
Во всем виновата она сама.
Чувствуя тошноту, Сэм не знала куда идти и что делать. Бесцельно шагая по улице, она обнаружила, что вернулась в дом Ника, проходит через ворота и затем через заднюю дверь.
Ник остановил ее, когда она подошла к подножию лестницы:
— Куда ты ходила?
Она проигнорировала его вопрос и прошла мимо.
— Сэм, — рявкнул Ник. — Что ты делаешь?
Оцепеневшая, она не могла ясно размышлять.
— Мне нужно побыть одной минуту.
Или тысячелетие.
Сэм споткнулась на лестнице, желая, чтобы Страйкер убил и ее. Как она могла быть настолько глупой, чтобы поверить даймону?
Сердце остановилось, когда она открыла дверь в свою комнату и замерла.
Быть не может…
Или может?
Она моргнула, не веря своим глазам… у ее кровати стоял Дев.
Это невозможно.
— Дев?
Он смотрел по сторонам, словно был так же ошеломлен, как и она в Калосисе.
— Как я сюда попал? Клянусь, я не слежу за тобой, Сэм. Я не…
Засмеявшись, она бросилась к Деву и обвилась вокруг него, целуя его снова и снова.
Дев отшатнулся, когда Сэм набросилась на него. Он думал, что она выйдет из себя из-за того, что он вторгся ее «пространство», но в ее самозабвенных поцелуях не было ничего, даже отдаленно напоминающего гнев.
Да, женщина была не в себе. Но пока она осыпала его поцелуями, он становился тверже с каждой минутой и забывал, почему не должен быть здесь, вместе с ней.
— Я думала, ты умер.
— Еще нет.
Сэм сжала его так сильно, что он едва мог дышать.
— Дев, прости, если я сделала тебе больно. Мне так жаль. — Но для того, кто извиняется, она стала еще агрессивней, толкнув его на кровать и прижав своим телом.
И затем она подарила ему самый горячий поцелуй в его жизни.
Но он не играл в эти игры. Как бы сильно он не ненавидел то, что делал, Дев оттолкнул ее.
— Я не твой йо-йо, Сэм. И не надо сбивать меня с толку.
