Плохая собака. Как одна невоспитанная собака воспитала своего хозяина

«Мы удивительные! Я самая немыслимая собака, а ты — лучший человек на Земле!»

— Ну…

«Нам просто нужно доказать мамочке, какие мы хорошие».

— He знаю, Хола. Я должен тебя отдать. Слишком поздно.

«Ты ошибаешься, — сказала она. — Как обычно. Поехали в парк? У тебя есть соленые крендельки? Я тебя люблю!»

Среди неписаных законов собачье-человеческой психологии есть один, гласящий, что абсолютно невозможно долгое время поддерживать состояние вселенского отчаяния, если в пределах досягаемости есть хотя бы один бернский зенненхунд. Глядя, с какой искренней нежностью Хола смотрит мне в глаза (а потом еще более нежно — на проходящего мимо симпатичного ротвейлера), я нашел в себе силы вытереть лицо салфеткой из «Вендис», забытой на приборной доске предыдущим водителем, глубоко вздохнул и решил, что мне нужен план. Какой план, я пока не знал. Но в одном его пункте был уверен: больше никакой выпивки.

— Не понимаю, что я в тебе нашел, — сказал я Холе, выруливая обратно на шоссе.

А правда, что я в ней нашел? Хороший вопрос. Ну, по крайней мере, она чертовски привлекательна. Это объективный факт, который не признает только слепой. Не верите?

Вот, пожалуйста.

У нее большие карие глаза, в которых читается: «Ты тоже прекрасен. Мы можем быть прекрасны вместе. Ты, случайно, не захватил ватрушку?» Роскошная шуба имеет столь насыщенный черный цвет, что почти отливает синевой. Однажды, когда мне было лет шестнадцать, я выкрасил волосы в такой же оттенок. Никогда не забуду момент, когда я вышел из ванной и наткнулся на мать. Она смерила меня долгим взглядом и сказала: «Я так понимаю, нам можно больше не беспокоиться о твоем выпускном вечере».

Лоб Холы прорезает узкая белая стрела. Я знаю, некоторым это не нравится, но, на мой вкус, она придает ей решительный вид. И конечно, загнутый колечком хвост — из тех, что называют «веселыми». Хола несет свой хвост высоко поднятым (могу сравнить с корабельной мачтой) или виляет им в неудержимом восторге. В такие минуты он напоминает триумфальный флаг с белой окантовкой. К слову, у собак такие же чувства, как у людей. Это очевидно. Просто они не стесняются их выражать.

Но самое лучшее в Холе — ее широкая улыбка, которой она делится с окружающими с щедростью распространителя религиозных листовок. Моя псинка приподнимает уголки рта и откидывает голову, наподобие того, как это делают довольные жизнью лошади. Когда она вспрыгивала на кровать между мной и Глорией, мы оба принимались ее гладить, и наша жизнь преисполнялась смысла…

Теперь Хола пристально смотрела через окно на темно-синие воды зимнего Гудзона и многоквартирные дома Джерси.

Как выяснилось позже, в этот момент она медитировала в ожидании теста «Собака — хороший гражданин».

Когда двадцать лет назад Американский клуб собаководства сертифицировал этот тест, некоторые собачники-консерваторы открыто смеялись.

Многие признанные дрессировщики объявили СХГ второсортной, высосанной из пальца версией уже существующих серьезных соревнований, финалисты которых получали титул Самой полезной собаки или Собаки-компаньона, а один пес — наиболее выдающийся — ежегодно награждался как Национальный чемпион по послушанию. На мероприятие пускали только по приглашениям. Теоретически, фавориты соревнований не ограничивались бордер-колли и золотистыми ретриверами, но, как правило, чемпионами становились только они. Ни один бернский зенненхунд еще ни разу не дошел даже до полуфинала.

Когда собаководы говорили, что СХГ — не что иное, как проверка на послушание для идиотов, в чем- то они были правы. Дрессировщики живут в альтернативной реальности, где люди знают, как обращаться с собакой, как выработать у нее условный рефлекс или добиться абсолютного послушания. Господи, они даже знают, что такое кликер[8]!

Сьюзан Конант считает, что «профессиональные собаководы увидели в СХГ развлечение для тех, кому питомцы приносят тапки и пульт от телевизора. Когда тест только появился, многие решили, что он отвратит собачников от серьезной дрессировки».

В одной из книг Конант, которая вышла вскоре после введения СХГ, детектив говорит: «Мое мнение [о СХГ] таково, что клубы должны поддержать это начинание. Как бы ни складывались обстоятельства, я всегда вспоминаю Уинфреда Гибсона Стрикленда, автора „Профессиональной дрессировки для вашей собаки“, который писал: если что-то заслуживает быть сделанным, оно заслуживает быть сделанным хорошо. Национальные соревнования — удел привилегированного меньшинства. Каждая собака заслуживает шанса на титул».

Те, кто критиковал СХГ, не учли самого главного. Этот тест не для собак. Он — для их хозяев. Если же так сложилось, что хозяин — самая инфантильная бестолочь на Риверсайдском шоссе, остается лишь один выход, который всегда рекомендуют на собраниях Анонимных алкоголиков. Не знаешь, что делать, — спроси у того, кто знает.

Я достал мобильный и набрал номер Кларка, с которым и так говорил почти каждый день, и почти каждый день — о наших собаках.

— Не знаю, что делать с Холой, — пожаловался я. — Глория ушла прошлой ночью. Похоже, она боится собаки.

— Где ты сейчас?

— Катаюсь.

— Тебя бросила жена, а ты катаешься? В одиночку? И что я должен об этом думать?

— Я не один, — возразил я. — Со мной Хола.

— Прекрасно. Жена оставила тебя с сумасшедшей собакой. Лучше не придумаешь.

— Она нас не оставила. Ей просто нужна передышка.

— Они все так сначала… — начал Кларк, но вдруг передумал договаривать.

Я представил, как все его возможные ответы пытаются выйти на орбиту, подобно наспех запущенным спутникам, и с полдороги обрушиваются в океан.

— Ладно, — наконец сдался он. — Поговорим об этом позже. Куда ты едешь?

— Не знаю. Мне нужно что-то придумать с Холой. Дело плохо. Глория ее боится.

— Марти, твоей собаки весь город боится. Она неуправляемая.

— А я думаю, что с ней все в порядке.

— Это потому, что у тебя алкогольные пары вместо мозгов. Ты не видишь реальности. Но когда- нибудь тебе придется с ней встретиться.

Я поморщился:

— Но что мне делать?

— Как насчет дрессировки? Начальный курс по послушанию?

— Мы его уже проходили.

— Приятель, я видел твою собаку. Похоже, она не имеет ни малейшего понятия о том, что такое дрессировка.

А вот это уже удар ниже пояса.

— Ладно. Все равно…

— Кстати, тебя кое-кто ищет. Ты помнишь, какой сегодня день?

— Какой?

Кларк объяснил, что сегодня День образцового собачника, учрежденный Американским клубом собаководства.

Совпадение оказалось столь поразительным, что мои друзья-алкоголики теперь называют его Божьей шуткой.

Основные мероприятия должны были состояться на десяти площадках штаба АКС в живописном