парке Мэдисон-сквер на пересечении 23-й улицы и Пятой авеню — том самом, который до недавнего времени давал пристанище такому количеству воров и проституток, что после наступления темноты там было опасно гулять даже с собакой. Кларк сказал, что встретит меня, если я захочу к нему присоединиться.
На собраниях Анонимных алкоголиков новичкам вдалбливают, что они должны принимать приглашения на любые мероприятия, где не будет спиртного. Пьяница — худшая компания для себя самого, а Американский клуб собаководства официально отрицает наличие у собаки души.
Поэтому я подумал и сказал:
— Договорились.
10
Самое слабое звено
Был солнечно и так тепло, что волонтеры АКС разгуливали в одной униформе — ярко-красные футболки и синие джинсы.
За воздушными шарами я разглядел две круглые площадки с пластиковыми бордюрами. Они были окружены черными складными стульями в три ряда. Один из рингов предназначался для проверки ловкости и шуточных соревнований вроде тех, где нужно пробежать с яйцом в ложке, только здесь состязались не люди, а собаки: видимо, они должны были приготовить яичницу на скорость. Вокруг стояла густая толпа, из глубины которой доносился голос ведущего, усиленный микрофоном.
На втором ринге, расположенном напротив мясного ресторана «Шалый шашлык», собак испытывали на послушание. Хвостатые участники, казалось, всеми силами старались уменьшиться под взглядами малочисленной аудитории. Площадку окружали не более дюжины человек, большинство — с собаками. Здесь витал дух настороженного ожидания.
Я взял Холу на короткий поводок и направился к столику у входа. За ним сидела молодая, чем-то напоминающая веселого терьера девушка, перед которой лежала стопка чистых бланков. При нашем приближении она подняла голову и сказала:
— Добро пожаловать на тест «Собака — хороший гражданин»! Хотите попробовать?
— Мы пока не готовы.
— Откуда вы знаете? Вы могли бы…
Положив передние лапы на стол, Хола принялась грызть газету «Дейли ньюс», лежащую рядом с бланками. По-видимому, новости ей не понравились, и она тут же переключилась на журнал «Парад». По иронии судьбы его заглавная статья была посвящена Дню образцового собачника.
— Нет, Хола! — сказал я. — Фу!
Она уже добралась до раздела «Спорт».
— Фу, — повторила девушка негромко, но твердо.
Хола выплюнула журнал.
— Сидеть.
Хола шлепнулась на четыре лапы и задрала морду, преданно глядя на новую хозяйку.
— Умница, — сказала девушка-терьер и повернулась ко мне. — Кажется, я понимаю, что вы имели в виду. Что ж, у вас есть прекрасная возможность привить собаке хорошие манеры в рамках программы «Хороший гражданин». Сколько ей? Два?
— Гм… Вообще-то пять.
Девушка-терьер посмотрела на меня с изумлением.
За последние двадцать лет так называемые корректирующие методы вышли из моды. Теперь дрессировщики предпочитают придавать тренингам позитивную окраску. Так что, если они говорят: «У вас прекрасная возможность привить собаке хорошие манеры», в действительности это может означать прямо противоположное.
Девушка вручила мне брошюру, и мы с Холой направились к зрительским местам, попутно осматривая площадку для теста. К пластиковой ограде на равном расстоянии друг от друга были прикреплены десять пронумерованных карточек. Ассистенты с каменным выражением лица, подвергнув собаку очередному истязанию, делали пометку в блокноте и провожали к месту следующего теста. Пять или шесть хозяев ждали своей очереди возле регистрационного стола.
Сама площадка оказалась не намного больше моей квартиры, а большинство собак принадлежали к тому характерному типу городских питомцев, которые легко умещаются в продуктовую авоську. Пока эти диванные валики семенили по кругу на своих коротеньких лапках, я читал брошюру, посвященную СХГ.
Я узнал, что программа «Собака — хороший гражданин» состоит из десяти тестов, которые могут показаться простыми, пока вы не предложите их собаке. Это все равно что пытаться избавиться от клинической депрессии, листая описания лечебных процедур, подумал я.
По мере углубления в текст мое настроение скакало вверх и вниз, как мартышка в джунглях. Наверное, нечто подобное испытывая мой отец, провожая меня на выпускной бал. Выкрашенные в черный цвет волосы, галстук-бабочка — шкаф с поэзией вместо мозгов… Легко было догадаться, что его старший сын не только не пойдет в медицинское училище, но и, скорее всего, в ближайшее время вообще нигде не сможет устроиться.
— Не паникуй, — произнес над ухом знакомый голос с характерным лонг-айлендским акцентом. — На самом деле все гораздо страшнее.
Кларк обнял меня — Анонимные алкоголики имеют привычку обниматься по любому поводу — и сказал, опустив голову вниз:
— Слышала, Хола?
Хола смерила его долгим взглядом, а потом отвернулась. Кларк ей почему-то не нравился.
Тем временем на площадке происходило следующее. Ближе других к нам смирно сидел пудель — его причесывали и проверяли когти на передних лапах, каждый коготь по отдельности. Шетлендская овчарка стояла как вкопанная, хотя ее хозяин уже тряс руку ассистенту, готовясь уйти. Миниатюрный пинчер даже не подпрыгнул, когда экзаменатор протянул к нему руку для поглаживания. Скотч-терьер с хвостом- колечком спокойно лежал на траве, пока ассистент махал перед ним папкой с бумагами (тест «Реакция на раздражители»). Очень нервный на вид лабрадудель мужественно удерживался от скулежа, хотя его хозяин уже скрылся из поля зрения (тест «Контролируемое разделение»).
— Как они это делают? — спросил я Кларка. — Сколько тестов нужно сдать на сертификат?
— Все.
Я поискал в его голосе сарказм, но не нашел.
— Что?
— Это испытание формата «зачет — незачет». Собака должна сдать все тесты. Десять из десяти. Идеальный результат.
У меня потемнело в глазах. Хола ни одного не сдаст. Да она провалит экзамен, пока я еще буду бумаги заполнять.
— Вам с Холой стоило бы тренироваться, — заметил Кларк.
— Спасибо, кэп.
— Ты не верил, что сможешь бросить пить, помнишь? СХГ даже легче.
— Мне так не кажется.
— Она умная девочка. Я чувствую, у нее большой потенциал.
В мире очень мало людей, которым я верю больше, чем Кларку, но в тот момент я точно знал, что он заблуждается.
А чего я не знал, так это того, что мои страхи беспочвенны и я — единственный, кто ошибается на самом деле. Хола могла выполнить все эти задания — и гораздо больше. У нее уже было все, что нужно, и никто не стоял между ней и ее триумфом.
