— Она расстроена. И напугана. Держу пари, у нее сильная тенденция к бегству. Да. Ей хочется отсюда удрать.
Какое открытие!
В тот вечер мы проехали двадцать миль в сгущающихся сумерках, пока добрались до ближайшего магазина, который выглядел так, словно только что пережил массовое нашествие зомби. Я собирался позвонить Кларку.
Видимо, я ошибся номером, потому что, к своему удивлению, вместо Кларка услышал Глорию:
— Ты заблудился?
— Если бы, — ответил я, быстро соображая. Перед отъездом в лагерь я на всякий случай написал ей электронное письмо и рассказал о своих планах. — Мы в лагере. Тут ужасно. Я думаю уехать. Полный провал. Хола ведет себя отвратительно.
— Слушай, — сказала Глория, — это не Гарвард. Ты в отпуске. Успокойся.
— Курс оказался слишком сложным. Мы недостаточно умные.
На другом конце провода раздался подозрительный хруст.
— Что там у тебя? Ты что, ешь?
— Чипсы. Так что с Холой?
— Она худшая собака в лагере.
— А ты не думал, что остальные чувствуют то же самое?
— Да, — подтвердил я. — Абсолютно все чувствуют, что Хола — худшая собака в лагере.
Опустим смех за кадром. Как говорят АА, истеричное — значит историчное. Затем я понял, что Глория не смеется вместе со мной.
— Извини, — сказал я. — Это был долгий…
— Просто помни: у тебя собака, которая требует особого подхода, — посоветовала жена. — Ей тяжело. Ей нужно много поддержки. Посмотри, что будет завтра.
И она положила трубку.
Я наконец оторвался от романа Сьюзан Конант и поднял воспаленные глаза на Холу, которая лежала на свободной половине кровати.
— Что скажешь, малышка? Вернемся в Нью-Йорк?
— Мы можем уехать прямо сейчас, Шмо. Никаких сожалений или чувства вины. Если тебе будет легче…
Хола перебирала лапами во сне, будто крутила большой невидимый мяч. Нос уткнулся в белоснежный кончик хвоста.
— Ну что, останемся еще на денек?
18
Тип личности
На следующий день мы снова собрались в подвале и новый тренер — Фрэнси, краснолицая владелица своры охотничьих терьеров-чемпионов, — объявила:
— Сегодня у нас тестирование на тип личности.
— Но мы делали его вчера, — возразил я. — У моей собаки повышенная стайная мотивация и склонность к бегству.
— Это не для вашей собаки, — ответила тренер, — а для вас.
Келли наклонилась ко мне и зашептала на ухо:
— Наверное, они хотят дать собакам выспаться.
— Да нет, — откликнулась Стелла, — им просто нужно подготовить всё к занятию по ловкости.
— Может, опять будет теория? — предположил я.
— Мда-а… — протянула сестра Ирен, засовывая свою лапищу в миску с арахисом. — Сразу видно, что вы новички.
Фрэнси потратила час, чтобы объяснить нам типологию Кирси — Бэйтс и Майерс — Бриггса. Тест действительно оказался для людей.
Я ответил на вопросы, подсчитал очки и выяснил, что являюсь полуинтровертом, предпочитаю согласие спорам, принимаю импульсивные решения на основе внутренних убеждений и, вопреки ожиданиям сестры Ирен, обладаю пессимистичным взглядом на мир. Тест показал, что я одновременно коммуникабелен и напуган — отчаянно хочу принадлежать к какой-нибудь группе, но боюсь ее участников. Родись я собакой, у меня были бы повышенная стайная мотивация и склонность к бегству.
Короче говоря, у меня оказался тот же тип личности, что у Холы.
До начала занятия оставалось полчаса. Эти полчаса я просидел, перечитывая результаты теста и удивляясь совпадению. Внезапно рядом возникла хозяйка швейцарских овчарок, та самая, которую мы недавно встретили во время прогулки.
— Ну как? — спросила она.
— Логико-интуитивный интроверт. Я обречен.
— Я тоже, — откликнулась она. — Меня зовут Бэрил.
— Поразительно, два интроверта сидят и разговаривают.
— А еще боятся.
— На самом деле я не очень верю этой характеристике. За исключением пункта о критике. Люблю всех критиковать.
— Тогда мне стоит покритиковать эту вашу склонность.
Мы немного поболтали о собаках, после чего она вдруг сказала:
— Знаете, у меня сын-аутист. За ним требуется постоянный уход. В какой-то момент я начала сдавать, и муж посоветовал съездить в этот лагерь, передохнуть.
— Ого! То есть для вас это передышка? А для меня мучение…
— Шутите? Здесь такие чудесные холмы, природа… Никакого телевизора не надо — достаточно выглянуть в окно. И мои мальчики счастливы.
— Вы звоните детям?
— Я имею в виду своих овчарок. Они братья.
На секунду повисло неловкое молчание, а затем Бэрил сказала нечто такое, что еще раз подтвердило почти сверхъестественную восприимчивость настоящих собачников.
— Знаете, — произнесла она, коснувшись моей руки, — я видела вашу собаку на занятии. У вас все будет в порядке. Просто не заставляйте ее быть тем, кем она не является. Мы такие, какие есть. Верно?
Тем же вечером мы с измученной Холой медленно прогуливались по сумеречному лесу, ступая по следам конских копыт и колес вездехода.
Я поднял голову к облакам таким низким, что их можно было коснуться рукой, и внезапно получил молчаливое послание от Небесной канцелярии.
Это был первый шаг к изменениям.
Всего лишь первый.
