Потому я и вызвала подмогу из ковена Альфара, явились солдаты под началом одного чародея забрать этих ведьм, и... – Она снова уткнулась лицом в ладони. – Ах! Что они сделали с теми бедняжками!
Плечи у нее затряслись от плача. Саймон протянул руку и дотронулся, легонько сжав ей плечо. – Нет, не убивайся так! Ибо ты сделала это не по своей свободной воле и не по собственному выбору!
Взгляд ее метнулся к нему, по щекам все еще текли слезы. – Как же может быть иначе?
– Когда ты начала мнить себя выше своих ближних, подручные колдуна уже начали свою гнусную обработку тебя. – Улыбка Саймона посуровела.
– То первые мысли, что ведьмы должны властвовать по праву рождения, в действительности, не были твоими. Но они были предельно осторожно и умело вплетены в твои собственные мысли, чтобы ты их приняла за свои.
– Правда? – ахнула она широко раскрыв глаза.
– Будь уверена, – кивнул Саймон. – Я сам проскользил по твоим мыслям, ведьма – и должен попросить у них прощения – уж я-то знаю.
– О, прощение дано! – воскликнула она. – Как я могу вас отблагодарить за разбивание сих чар? – Тут лицо ее озарилось, и она захлопала в ладоши. – Знаю! Я пойду на север и сама буду стараться разбить чары, сковывающие честной люд!
Род метнул быстрый взгляд на Саймона, и увидел у него на лице дурное предчувствие. И снова повернулся к Марианне. – Я думаю, это будет не самой удачной мыслью.
У нее вытянулось лицо. – Разве, что же тогда...
– Ну, в основном тоже самое, только делать это прямо здесь. – Род сумел улыбнуться. – То, что поручил тебе делать Альфар, но для нашей страны. Продолжай работать служанкой и высматривать членов ведовского племени, уходящих на юг. Но когда обнаружишь их, не сообщай о них подручным Альфара.
– Но такая помощь столь мала! – разочарованно воскликнула она.
– Те, кого ты спасешь, такого не подумают, – заверил ее Саймон.
– Но они спасутся не хуже, если меня вообще здесь не будет.
– Отнюдь, – покачал головой Род. – Если ты покинешь свой пост, то люди Альфара быстро проведают об этом и пришлют сюда выполнять эту работу другую ведьму. Защитить беглецов ты можешь, только оставаясь здесь и прикрывая их.
– Наверняка, я способна выполнять и более важную работу!
Какой-то бес поманил Рода искушением. Он усмехнулся и сдался.
– Ну, коль ты упомянула об этом, такая работа и впрямь есть. Ты можешь найти еще ведьм, которые тоже намерены остаться.
– Других? – изумленно уставилась она. – Чем это поможет?
– Тем, что каждая из них найдет двух других ведьм, – объяснил Род, – а потом они выявят еще двух и так далее Мы сможем создать по всему герцогству Романов сеть ведьм, противостоящих Альфару.
Она нахмурилась, качая головой. – Какая ж из э того будет помощь?
– Раньше или позже король Туан выступит в поход на север. И когда это произойдет, мы пошлем через нашу сеть ведьмам команду собраться там, где намечается битва, и оказать подмогу.
– Подмогу в бою? – округлила глаза она. – Как?
– Об этом мы тоже известим. Просто будьте готовы это сделать.
Она медленно кивнула. – Я не вполне понимаю – и все же доверяю тебе. Сделаю все, как ты говоришь.
– Молодец! И не беспокойся, Ты многое поймешь, оно будет не очень сложным – просто собраться в определенном месте и атаковать ту часть армии колдуна, которую вам поручат.
– Как скажете, – она, казалось, все еще сомневалась. – Но как же я узнаю, что делать, и когда?
– Тебе кто-нибудь скажет. Отныне твое имя будет 'Эсмеральда' для всех в антиальфаровской сети. Поэтому, если придет кто-нибудь и скажет, что у него есть известия для Эсмеральды от Керна... Род снова пожалел, что выбрал это имя... – ты будешь знать, что послание это от меня.
– Но почему мне нельзя зваться Марианной?
– Чтобы тебя никто не мог выдать. Таким образом, если Альфару или его людям донесут, что их предала некая особа по имени 'Эсмеральда', они не узнают, кто это на самом деле.
– А 'Керн' – твое ложное имя?
– Я надеюсь на это. Это имя не хуже любого другого. Помни, вся идея в том и состоит, что мы не знаем настоящих имен друг друга. Ты сделаешь это – будешь Эсмеральдой, будешь высматривать ведьм и не сообщать?
Она медленно кивнула. – Да, если ты действительно считаешь, что это самая большая помощь, которую я могу оказать,
– Молодчина! – Род с облегчением сжал ей руку.
– Она была слишком мила, чтобы кончить свой путь в пыточных застенках Альфара. Лучше оставить ее там, где опасности нет. – А теперь, э... – будь так любезна, успокой своего друга Дольна. Я не могу избавиться от ощущения, что он просто умирает от желания всадить мне нож меж ребер.
– Разумеется, – она мило покраснела и встала.
– Спасибо, любезный. – Она стала робкой и застенчивой с виду, когда приблизилась к своему обожателю.
– По-моему, она напрочь забыла о тебе, – улыбнулся своей легкой улыбкой Саймон.
– Да. Именно так и должно быть, не так ли? – Род следил за Дольном, взгляд которого был прикован к лицу Марианны. Он взял ее за руку, и Род снова со вздохом повернулся к Саймону и Фларану. – Юная любовь! Разве она не чудесна?
– Воистину. – Саймон следил за молодой парой через плечо Рода. Однако, я думаю, друг Оуэн, что в ее словах есть доля истины – нет, не то, что мысли о высокомерном величии принадлежали ей самой, а в том, что семена Альфара упали на плодородную почву?
– Ну, разумеется! Людей нельзя загипнотизировать, если они не хотят этого. Данная разновидность телепатического гипноза дальнего радиуса действия не могла бы хорошо сработать, если бы у этой девушки не было уже капельки этакого обиженного настроя, который называется 'комплексом неполноценности'.
– Неполноценности? – Уставился на него Фларан. – Но как же такое может быть? Ведовские силы делают нас более могучими, чем другие люди!
Род не упустил этого 'нас'. – Да, но они не ощущают этого. Они знают только, что отличаются от всех, что они иные, и если народ проведает о том, что они иные, то к ним никто не будет относиться с симпатией. – Он пожал плечами. – Если ты никому не нравишься, то ты, должно быть, неполноценный. Знаю, на самом деле это не имеет смысла, но наш мозг работает именно так. А поскольку никто не может выдержать столь низкого мнения о самом себе, то скоро чародей начинает говорить себе что, в действительности он вовсе не неполноценный – просто все его травят, потому что завидуют ему. А народ, конечно, не травит ведьм – он сталкивался с ними сотни лет.
– Да! – ухватился за эту мысль Фларан. – Значит дело не только в том, что мы говорим себе, будто нас шпыняют – это правда!
– О, да, легко почувствовать себя преследуемым, когда тебя и в самом деле травят. Но это должно означать, что ты хуже, чем неполноценный. – Он поднял указательный палец.
– Если люди травят тебя, и люди эти симпатичные, такие, которые тебе обычно понравились бы, а они вдруг травят тебя – то ты должен быть второразрядным; ты должен быть злом! Но кто может вынести мысль, будто являешься злом?
– Злые люди, – быстро ответил Фларан.
– Вот и готово, – развел руками Род. – Вместо того, чтобы говорить себе 'я второразрядный', они говорят себе 'Я – зло' – они предпочитают быть скорее перворазрядным злом, чем второразрядным добром.
Фларан уставился на него, потеряв суть рассуждений,
– Или! – Поднял кверху указательный палец Род. – Или ты решаешь, что ты ни зло, ни второразрядный, а травят тебя просто из зависти. Поэтому их травля доказывает, что ты лучше их. Они просто боятся конкуренции. Стремятся добраться до тебя потому, что ты представляешь собой угрозу для них.
Фларан медленно поднял голову, и Род увидел, что глаза у него прояснились от понимания.
