– Это не так уж важно, – Род покачал головой, – Главное – моральные качества. Не всем дано быть гениями, – он увидел, каким задумчивым стал взгляд Грегори, и понял, что слова его попали в цель.
– А их дети? – подталкивала Корделия.
– Они были благородными во всех смыслах этого слова, Корделия, – безапелляционно сказал Фесс, – и больше всех других ваших предков заслужили этот почетный титул. Среди ваших предков есть очень умные, есть и простоватые, но большинство просто нормальные. Ваш дед, например, был настоящим джентльменом и просто очень хорошим человеком, умным и чувствительным, к тому же был очень ответственным и глубоко любил жену и детей. Служить ему было для меня честью.
– Он и правда был таким совершенством? – Джеффри казался удивленным.
– Да.
– Тогда неудивительно, что наш отец настоящий мужчина, – Магнус с блестящими глазами повернулся к Роду. – Или дело просто в том, что ты вырос в замке?
– Я не вырос в замке.
Дети удивленно смотрели на него.
Потом Грегори откашлялся и сказал:
– Мы считали, что ты вырос в замке д'Арманд, о котором нам столько рассказывал. Род с улыбкой покачал головой.
– Нет, дети. Ваш дед был вторым сыном тогдашнего графа, а я его второй сын.
– Старший сын графа наследует титул, – объяснил Фесс, – а вместе с ним и замок.
– Но они были виконты, – поправил Грегори. – Ты сам так говорил, Фесс.
– Да, Грегори, но третий лорд д'Арманд настолько превзошел своего деда и оказал такие услуги Максиме во взаимоотношениях с Землей, что был произведен в графы. Поэтому ваш дед смог получить титул виконта и треть семейного поместья.
– Так где же ты вырос, папа? – спросила Корделия.
– Мы выросли в Гранже, дорогая. Это всего лишь большой дом, но достаточно просторный для моих родителей, моего брата и сестры. И, конечно, для меня.
– Ваш отец немного приуменьшает, – утешил Фесс детей. – В доме было двадцать две комнаты, в основном очень просторные.
– И все же это не замок, – Корделия была явно разочарована.
– О, его вполне хватало для нашего семейства,
– Род потянулся. – Более чем хватало – но только потому, что дедушка жил с нами.
– Твой отец? – спросил Магнус. – Он не был виконтом?
– Нет, мой дед, – подчеркнул Род.
– То есть сам граф, – Джеффри явно запутался.
– А почему он жил в меньшем доме?
– Он казался ему более подходящим, – объяснил Род.
– Ваш отец опять приуменьшает, – заверил детей Фесс. – Инбридинг и рецессивные гены посчитались сполна с моим хозяином, как только ему исполнилось семьдесят три года...
– А также осознание того факта, что ему никогда не уйти с Максимы, – напомнил Род. – Он наконец признался в этом самому себе.
– Это всего лишь предположение, Род, граничащее с клеветой, – заявил Фесс.
– Это предположение основано на его постоянных советах сбежать из дома, как только я достигну совершеннолетия.
– Да, он сожалел о своем решении в юности остаться дома и заняться семейным бизнесом, – признал Фесс, – хотя это только входило в его понятие ответственности перед родом. В конце концов он ведь был наследником.
– И как это сожаление отразилось на нем? – спросил Магнус.
– Он стал... немного глуповат, – ответил Фесс. Грегори склонил голову набок.
– Ты хочешь сказать, что он спятил?
– Большинство сказали бы так, – подтвердил Фесс. – Судя по его словам, он не воспринимал окружающее как реальность и ушел в фантастический мир собственного воображения. Часами говорил о благородных королях и прекрасных девах, о колдунах и драконах. Сам он считал себя летописцем при королевском дворе в некоей фантастической стране.
– Но с ним было очень забавно, – быстро добавил Род.
– Конечно, если только он не принимал тебя за чудовище, – заметил Фесс. Род пожал плечами.
– Даже в таком случае он сохранял здравый смысл. В конце концов, герцогиня Мальказская и в самом деле была старой драконшей.
– А что он с ней сделал? – спросил Джеффри, широко раскрывая глаза.
– Да ничего. Он никому не причинял вреда, главным образом потому, что Фесс постоянно находился с ним рядом. Поэтому его наследник и отдал нам Фесса вместе с Гранжем.
– Говорилось также о “старомодности” графа в мелочах повседневного быта и учитывалось мнение его жены, что в доме только мебель должна быть старинной, – мрачно добавил Фесс.
– Что относилось в такой же степени к тебе, как к дедушке, – быстро сказал Род. – И мне кажется, ты с тех пор сотни раз опроверг слова насчет “старомодности”. Как только вы переселились к нам, ты очень успешно начал успокаивать дедушку.
– Я всего лишь относился к нему с должным уважением, Род.
– Ага, и излагал все на том же архаическом жаргоне, которым пользовался и он, – Род снова повернулся к детям. – Что касается меня, то я считал это интересной игрой. Сколько мне тогда было? Шесть? Поэтому если он говорил, что куст – это людоед, я рад был с ним согласиться.
– Значит, тебе нравилось его общество?
– О, да, – мягко промурлыкал Род. – Всегда.
– А что за фантастическая страна, в которую он играл?
– Королевство Гранкларт, – Род вздохнул, вспоминая годы детства, которые стали волшебными благодаря старику. – Я часами сидел рядом с ним и слушал.
– Ну, каждый раз не больше получаса, – поправил Фесс, – но в детском восприятии это, конечно, бесконечно долго.
– Долго? Да его рассказы никогда не кончались, – Род снова повернулся к детям. – Он сочинял замечательные сказки. После его смерти они стали бестселлерами.
– После? – спросила Корделия. – А почему не при жизни?
– Он их не печатал, – объяснил Фесс. – В этом отношении он был очень настойчив. Уверяю вас, это вполне совместимо с его манией. Он писал ради величия двора Гранкларта, а не для собственной славы.
– Сумасшедший, как Болванщик, – вздохнул Род, – но замечательный старик, – казалось, Верховный Чародей заглядывает в иное пространство, в годы своего детства. – Я часто сидел на полу кабинета, с упоением слушая его рассказы об удивительных приключениях рыцаря Бабраса и его поисках Радужного Кристалла. Потом, став взрослым, я узнал, что когда робот-нянька уводил меня, дед возвращался к своим рассказам и редактировал их. Слушать его было удивительно интересно.
– А что это за Радужный Кристалл? – спросил Грегори.
– В его сказках это была своего рода универсальная отмычка. Кристалл соединял в себе все типы волшебства, чтобы противостоять злому колдуну Маумейну.
Он улыбнулся детям.
– Конечно, в реальном мире это была просто большая прозрачная призма в центре люстры моей матери, но мне больше нравилось, как говорил о ней дедушка.
– Ух ты, – выдохнула Корделия. – А когда мы сможем прочесть его книги?
– Как только отыщу экземпляр, дорогая. К несчастью, я оставил их все в тридцати световых годах отсюда.
Фесс молчал, но Грегори задумчиво посмотрел на него.
– Ну почему он не дожил до нас? – воскликнула Корделия.
– Я уверен, он хотел бы, – вздохнул Род, – но его ждали в другом месте. Надеюсь, после вознесения
