– Вы должны верить! – продолжала Роз. – Он говорит, что до ночи мы увидим берег. Я в этом тоже уверена.
На самом деле ничего подобного Райтман не говорил. Розалинда сама определила это с утра.
Моряки молчали. Один из них жадно глядел на печенье в ее руках. Лица у всех были серые от недостатка воды. Она протянула печенье матросу:
– На, возьми. Я же не работаю, ты знаешь.
Он не задумываясь схватил его и проглотил, отвернувшись от своих товарищей. Позже, уже за работой, он слегка улыбнулся ей черными зубами. У нее самой ныло в желудке, но она была рада, что отдала печенье. Если б можно было наловить рыбы, но сетей у них не было, а для того чтобы удить рыбу, они слишком быстро идут. Скорость сейчас важнее еды: ведь еда не поможет, когда кончится вода. Роз пошла в каюту отдохнуть и по дороге заметила, что один из юнцов, натирающих пол, едва держится на ногах. Вдруг он с грохотом рухнул на палубу и потерял сознание.
Розалинде стало жутко. Позвали врача, но тот ничего не мог сделать: недостаток воды, юноша съел весь свой дневной рацион, когда починил снасти на главной мачте. Он был моложе Розалинды и, может быть, на год старше Джонатана.
В семнадцать лет умереть от жажды – нет, этого нельзя допустить!
Юношу отнесли на бак и оставили там.
Розалинда поспешно устремилась в кладовку, где хранили воду. Старик, сторожащий драгоценные бочки, встал при ее появлении. Она протянула ему большую оловянную меру:
– Дайте, пожалуйста, все, что мне полагается сегодня!
– Все?! – Старик изумленно смотрел на нее. – Нет, госпожа, сейчас не надо. Еще слишком рано, а вы уже выпили четверть. Давайте я вам налью еще четверть, – уговаривал он. – А попозже все остальное.
– Я хочу все сейчас, – настаивала она, удивляясь сама себе.
Старик нехотя наполнил ее чашу, и она осторожно понесла драгоценную воду потерявшему сознание юноше. Тот уже открыл глаза и безжизненно лежал на боку.
– Сидеть можешь? – Она опустилась перед ним на колени. – Давай я помогу тебе. – Она обхватила его за плечи и приподняла. Он оказался куда тяжелее, чем она думала, – без сомнения, ему нужно много воды. Она поднесла чашу к его губам.
– Не надо так много сразу, – Розалинда отодвинула чашу, продолжая поддерживать его плечи. – А то ты можешь выплюнуть. Это все тебе, поэтому не торопись.
Целый час она сидела возле него и поила его. Глаза его наконец заблестели.
Убедившись, что юноша вне опасности, она отвела его на бак, попросила уложить его спать, а сама направилась в каюту Кита. Если ей удастся заснуть, то, может быть, удастся забыть жажду. Впереди еще полдня и весь вечер без воды. Одна эта мысль удручала Роз, но она растянулась на койке и задремала, полная решимости дотерпеть до полуночи.
Она проснулась от лязга дверной щеколды. Кто-то вошел в каюту.
– Моя графиня?
Она не отвечала. Снова он демонстрирует свое превосходство! К тому же Кит не любит ее, а на меньшее она не согласна.
– Роз?
Он положил руку ей на бедро.
– Да, – промычала она, не поворачиваясь.
– Ах, на это ты отвечаешь. Успех! Ты предпочитаешь быть моей розой.
– Из двух зол лучше меньшее, – сухо ответила Роза инда.
– Понятно.
Он отпустил ее, отошел от кровати и скинул камзол.
Розалинда закрыла глаза и представила себе огромную Лалуортскую бухту. Испанский корабль, Король Нищих… Вода… Как ей хотелось бы окунуться в восхитительную глубину бухты и пригоршнями черпать воду… и прямо в пересохшее горло… Она уже слышала охлаждающее журчание водопада – как же хочется пить!
Розалинда в ужасе вскочила, поняв, что действительно услышала журчание воды!
– Что такое? Неужели я уже брежу?!.
Наклонившись над столом, Кит выжал половинку лимона в чашу с водой, сел на кровать и поднес холодный металл к ее губам.
Она пила, с благодарностью глядя на него и держа его руку – вкуснейшая вода с лимоном! Но все она не выпьет. Ведь он отдает ей свой дневной рацион. Роз выпила половину и подтолкнула чашу к нему. Кит прижался губами к тому же краю, с которого пила она, и залпом проглотил все до последней капли.
– Я видел, что ты сделала. Я восхищен тобой.
В ответ она нашла его губы. Они были нежны и теплые. Руки ее гладили его плечи и спину.
– Ты отдал мне свою воду… – начала она.
– Я бы отдал тебе все, что у меня есть.
Это было маленькое признание, хотя и доказательство его щедрости. И еще он обещал ей страсть – не любовь.
Вторая половинка лимона сморщилась, на ней были черные пятнышки. Но мякоть – твердая и желтая. И он поднес лимон к ее губам.
– Открой.
Она подчинилась. Лимонный сок хлынул в ее уста подобно жидкому золоту. И каюта, и Кит – все засияло и запрыгало вокруг. Но он не давал ей остановиться.
– Еще, еще, хоть смочишь горло, – настаивал он, смеясь, потом выжал немного лимонного сока в расщелину между ее грудями, как бы невзначай слизал: – Какая же ты разная – и кислая, и сладкая!
Дыхание Розалинды участилось:
– Ты тоже приносишь мне и муку, и облегчение. – Она вздрогнула, ибо он задрал ее рубашку и начал разглядывать ее обнаженную плоть.
Ее тело вновь содрогнулось, словно от лимонной кислоты. Он обрызгал всю ее лимонным соком, потом слизал. Маленькая капелька на шее. Он поцеловал ее. Немного за ухом. Он зажал ее ухо зубами, пока она не задрожала.
– Что ты делаешь со мною? – прошептала она.
– Спасаю тебя от цинги, – пошутил он, сжимая лимон сильными пальцами.
Роз вопросительно поглядела на него, вся во власти его взгляда. Она была в его власти с самого начала, еще с той первой встречи в магазине. Он всегда мог делать с ней все что хотел. Его уста припадали к ее плоти, и она что-то кричала, не разбирая слов. Роз в опасном восторге потянулась к нему, заставив его застонать.
– Кристофер, пожалуйста! – умоляюще прошептала Роз, так и не понимая, отчего ж она так жаждет его?…
Когда все было позади. Кит сел на кровати, и она – рядом, не в силах оторваться от него. – Почему ты не хотел любить меня в первый раз? – вопрошала она, прижимаясь к нему.
– Мне хотелось давать, а не брать.
Она удивленно заглянула в его глаза цвета морской синевы:
– Я не понимаю. Почему?
– Во мне слишком много страсти. Я должен обуздывать ее.
– В тебе – страсть?! – поразилась она. – Может быть, в тебе и есть страсть, но, как правило, ты ведешь себя, как самый холодный и бесстрастный человек на свете.
– Только с этого года, – мрачно сказал он, глядя в сторону.
– Но неужели ты не понимаешь? – продолжала она, стараясь выговориться. – Ты же слишком хорошо владеешь и собой, и другими, их чувствами, их действиями – и своими тоже. Это…
– Минутку, – резко перебил Кит. – Что ты этим хочешь сказать? – В глазах его зажглось мучительное любопытство.
– То, что я сказала, – осторожно продолжала Розалинда. – Ты не хочешь походить на своего отца. Но
