Решение врачей перевести Сэма в детскую больницу на Грейт-Ормонд-стрит Джо с Джиной сначала приняли за добрый знак. Центр трансплантации находился недалеко, и операцию по пересадке можно было сделать сразу же, как только объявится Джон. Теперь Джине пришло в голову, что врачи, возможно, просто боялись: в случае дальнейшего ухудшения состояния Сэм мог не вынести переезда из одного города в другой.
А рискнут ли они делать Сэму трансплантацию, если ему станет хуже? — размышляла Джина. Вряд ли он выдержит курс подготовительной химиотерапии, если болезнь и дальше будет прогрессировать. И тогда Сэм умрет, не дождавшись операции.
Он умрет в любом случае, говорил ей внутренний голос.
Джина стиснула руки Джо и, к своему стыду, расплакалась. Надо крепиться. Она — опора для Джо. И все же…
Джо неожиданно встала, выдернув руки из ладоней подруги, и отошла к окну.
— Уже не важно, объявится Джон или нет, — произнесла она. — Он так и так опоздал.
— Ничего подобного, — возразила Кэтрин.
— Сэм не доживет. Он безнадежно болен.
Теперь и Джина вскочила на ноги.
— Не смей так говорить! Даже не думай об этом!
— Когда вы перестанете мне лгать?! — вскричала Джо. — Ему ничто не поможет. — Она прижалась лбом к оконному стеклу. — Его организм перестал сопротивляться.
Джина взяла ее за плечи и развернула к себе лицом.
— Послушай меня, Джо, — сказала она. — Он не умрет. Ему сделают пересадку костного мозга. Мы спасем его, вернем к жизни.
Увидев Джона на Кингз-пэрейд, Алисия как вкопанная остановилась среди толпы. Она не сразу сообразила, что это в витрине кафе вывесили его увеличенную фотографию. Подойдя ближе, она заметила под портретом надпись: «ВЫ ВИДЕЛИ ДЖОНА МАРШАЛЛА?»
Джон был всюду. Его имя не сходило с газетных полос. Она перестала читать «Курьер» — из-за развернутой в этой газете кампании. Она подумывала позвонить в редакцию и предъявить претензии. В конце концов, она — мать Джона, но почему-то никто не счел нужным посоветоваться с ней.
Алисия отвернулась от витрины кафе. В оцепенении она села в машину и поехала домой. Вытащив из почтового ящика кембриджскую газету, она просмотрела ее прямо в машине под аккомпанемент лениво тарахтевшего мотора. Внимание Алисии привлекла маленькая заметка в нижней части полосы.
Двухлетний Сэм Маршалл, за состоянием здоровья которого продолжают следить все средства массовой информации, вчера был переведен в детскую больницу на Грейт-Ормонд-стрит. Там его готовят к операции по пересадке костного мозга от его единородного брата.
Кровь прилила к лицу Алисии. На полной скорости подъехав к крыльцу, она выскочила из машины и бегом бросилась в дом. В холле она схватила трубку телефона и позвонила в газету.
— «Ивнинг клэрион», — ответили ей.
— Соедините меня с редактором. — Несколько минут Алисия ждала в нетерпении.
— Эд Уилер слушает.
— Вас беспокоит мать Джона Маршалла.
— Мисс Харпер?
— Нет. — Алисия пришла в бешенство. — Я — мать Джона Маршалла.
— Да-да, конечно. Простите. Чем могу служить?
— Вечерний выпуск вашей газеты. Первая полоса. Где он?
— Извините, я не совсем вас понимаю. Что вас интересует?
— Джон. Мой сын, — вспылила она. — В заметке сказано, что мальчик переведен в лондонскую больницу для трансплантации. Если ему собираются делать пересадку костного мозга, значит, нашелся донор.
Редактор наконец-то сообразил, в чем дело.
— Примите мои извинения, если наша статья ввела вас в заблуждение. В больнице сказали, что ребенка перевели к ним именно по этой причине, но, кажется, его брата так и не нашли. — Он помедлил. — Но вы, очевидно, об этом знаете.
— Я-то знаю, а вот вы не печатайте непроверенные факты. Джона не нашли. Отыскать его могу только я. — Слова слетели с ее языка прежде, чем она успела сообразить, что говорит.
Редактор не преминул воспользоваться ее оплошностью.
— Вы можете найти его? Вы знаете, где он?
Алисия в ярости швырнула трубку.
Чтобы успокоиться, она пошла в гостиную и, тяжело опустившись в кресло, включила телевизор.
Местный канал передавал вечерний выпуск новостей. С экрана на нее смотрело лицо Дуга. Алисия подалась вперед. На экране появились Джо с Сэмом. Джо с сыном на руках сидела под кустом сирени. «Воскресный сюжет о больном мальчике, — говорил голос за кадром, — вызвал огромное число откликов. Банк костного мозга Джеймса Норберри завален предложениями. На сегодняшний день…»
Не в силах смотреть на Джо, Алисия остановила взгляд на малыше. Он выглядел совсем как Джон в его возрасте. Даже улыбался так же, как ее сын.
Но ребенок, сидевший на коленях у Джо Харпер, не улыбался. Он неотрывно смотрел на мать, словно ждал от нее ответа на какой-то очень важный вопрос.
Алисия выключила телевизор и встала. Выйдя на лужайку перед домом, она побрела по газону. Ее била дрожь. Вдруг Алисия остановилась и упала на колени.
— О боже! — простонала она. — Что же я наделала!
Всю свою жизнь она за что-то боролась. Сначала завоевывала Дуга, потом старалась удержать его. А когда Дуг еще более отдалился от нее, сосредоточила усилия на Джоне, не отпуская его от себя, а сын задыхался от ее любви.
Она изводила его. Боже, как же она его мучила! Звонила ему каждый день. Требовала полного отчета: где он, с кем. А когда Джон начал проявлять самостоятельность, она стала давить еще сильнее, внушать ему чувство вины.
И в конце концов потеряла обоих. И мужа, и сына.
Теперь она пожинает плоды собственной тирании. Имеет то, что заслужила за годы беспрестанных придирок и недовольства. Полнейшее одиночество. И страх. Теперь она постоянно живет в страхе. Ненавидит мир, который отнял у нее сына. Ненавидит женщину, которой отдал свою любовь Дуг. С мстительной мелочностью ненавидит больного малыша. Вот во что она превратилась!
А Джо Харпер живет настоящей жизнью, в отчаянии думала Алисия. У нее есть друзья. Ею восхищаются, ее уважают. Взять хотя бы Кэтрин. Она горой стоит за Джо. Даже врач, судя по телесюжету, очарован матерью Сэма. И вся съемочная группа. И сотрудники «Курьера». К кому ни обратись, на кого ни посмотри, все переживают за Джо.
Потому что ее любят. Искренне любят.
Дуг любил Джо так, как никогда не любил Алисию. Это было написано у него на лице. Теперь он возродился в Сэме. Двухлетний мальчик уже сейчас полная копия своего отца. Через двадцать лет по Кембриджу будет ходить еще один Дуг Маршалл. Сэмюэл Дуглас Маршалл. Если выживет…
Прошло какое-то время, прежде чем Алисия с трудом встала и медленно побрела к дому.
В холле она выдвинула ящик стола и достала из него кипу бумаг. В ней были два письма Джона, которые он прислал ей за последние два года, и фотография: Джон, она сама и Кэтрин. Там же была маленькая бежевая карточка. Алисия сунула ее в сумочку вместе с последним письмом Джона. Потом взяла ключи от машины и вышла из дома.
Была полночь. Джина уехала из больницы домой, Джо спала на диване возле кроватки Сэма. Свет
