души знала, что на самом деле это не так.
И если она хочет любви, ей придется измениться — Тай был прав, когда говорил об этом.
Сегодня — день ее свадьбы. Лучший день, чтобы начать все сначала.
Мэри распустила шнуровку платья, которое она не снимала вот уже два дня. Прическа выглядела так, словно мыши устроили там чаепитие. Чтобы выглядеть свежей и привлекательной в глазах Тая, придется потрудиться. И она взялась за расческу.
Из открытого окна повеяло жимолостью. Мэри выглянула наружу — лоза плотно обвивала изгородь трактира. Жимолость! Это было благословение.
После того как миссис Дональдсон принесла воду, Мэри прикрыла дверь и стала приводить себя в порядок.
Тай ненавидел ждать. Он беспокойно расхаживал по комнате, пока мистер Ривалинг и Том пили за его счет. Когда они решили в третий раз наполнить кружки, Барлоу не выдержал:
— Джентльмены, больше никакого угощения.
Мужчины были явно разочарованы, но миссис Дональдсон улыбнулась.
В коридоре раздались шаги…
— Наконец-то… — начал Тай, давая выход раздражению. Но, когда обернулся, не смог произнести ни слова.
Мэри преобразилась.
Она сменила мятое дорожное платье на простой наряд из светло-зеленого муслина. Блестящие волосы свободно ниспадали на плечи. Несколько прядей были красиво уложены и закреплены веточкой жимолости.
Она была прекрасна и воздушна, словно лесная нимфа.
Миссис Дональдсон захлопала в ладоши. Даже мистер Ривалинг и Том выглядели потрясенными.
Тай подошел и протянул руку.
— Станешь ли ты моей женой?
Нежный румянец залил ее щеки. Она опустила ресницы, и сердце Тая зашлось от восторга. Вместо ответа она взяла его за руку.
Тай повел ее к импровизированному алтарю.
— Мистер Ривалинг, мы готовы.
Все вновь заняли свои места. Ривалинг положил молитвенник на стойку бара, рядом устроил брачный сертификат, перо и чернильницу. Он прокашлялся.
— Мисс Гейтс, назовите ваше полное имя.
— Мэри Сомерсет Гейтс.
Он тщательно вписал его в сертификат.
— Ваш адрес?
— «Эдмундсон». Лифорд Медоуз.
«Скоро все изменится, — думал Тай. — Скоро она будет называть «Садлбрук» своим домом. Нашим общим домом».
— Хорошо. Вы здесь по собственной воле? — спросил Ривалинг.
— Что это еще за вопрос? — возмутился Тай.
— Вопрос, который я обязан задать, — ответил Ривалинг. — Таков закон.
Тай нахмурился.
— Да, — ответила Мэри.
— Хорошо. — И Ривалинг обратился с теми же вопросами к Таю.
Покончив с формальностями, он отложил в сторону сертификат, поднес молитвенник поближе к глазам и начал читать текст традиционной службы англиканской церкви.
Тай слушал слова вполуха. Все его внимание было приковано к женщине, стоящей рядом с ним. Он молился о том, чтобы стать достойным мужем. Он знал, что семейная жизнь с Мэри не будет легкой, но в этот момент это была единственная вещь, которую он желал всем сердцем. Женатый мужчина. Брюстер и Блэки никогда не поверят, что он обзавелся семьей без их советов и участия.
— Тай Паркер Барлоу, берешь ли ты эту женщину в свои законные жены, чтобы жить с ней по Божьему установлению в святом браке? — спросил Ривалинг.
— Да, — ответил Тай.
Мэри смотрела на него, ее зеленые глаза были очень серьезны.
— Будешь ли ты любить, утешать и почитать ее и заботиться о ней в болезни и здравии, и, отказавшись от всех других женщин, хранить себя только для нее одной, пока смерть не разлучит вас?
— Да, буду. — Он подкрепил свои слова тем, что легко пожал ее руку.
Ривалинг обратился к ней. Небольшая дрожь охватила ее. Она испугалась? Почему она испугалась?
— Мэри Сомерсет Гейтс, берешь ли ты этого мужчину в свои законные мужья, чтобы жить с ним по Божьему установлению в святом браке?
Ее ответ прозвучал так тихо, что Таю пришлось напрячь слух, чтобы расслышать робкое «да».
Ривалинг продолжал:
— Будешь ли ты подчиняться и служить ему, любить и почитать его и заботиться о нем в болезни и здравии, и, отказавшись от всех других мужчин, хранить себя только для него одного, пока смерть не разлучит вас?
Мэри колебалась.
Тай чуть не застонал в голос. Как он мог забыть про слово «подчиняться»? Мэри никогда не будет обещать того, чего не сможет выполнить.
Но, к его удивлению, она ответила:
— Да, буду.
Мэри посмотрела на него. Она улыбалась. «В некоторых вопросах торг неуместен», — вспомнила она его слова.
В этот миг Тай понял, что по-настоящему любит эту женщину. И это была не преходящая любовь юности, когда он сам не понимал, что и почему чувствовал. И не эгоистичная жажда обладания, взращенная уязвленным самолюбием. Нет, этой любовью пропитан был он весь, она исходила из самой глубины его души. И он понимал, что уже никогда не станет прежним.
Эта сильная духом женщина, стоявшая рядом с ним, эта привлекательная, строптивая, умная, загадочная и часто просто невыносимая женщина похитила его сердце. И, говоря искренне, она действительно спорила с ним только тогда, когда он сам ошибался, а она была права.
Будет ли между ними что-то еще, кроме страсти? Он хотел, чтобы Мэри полюбила его, а не только доверяла или нуждалась в нем, или чувствовала к нему влечение. Он хотел любви. Слушая слова ее клятвы, Тай сказал себе, что этого обещания сейчас достаточно. До его исполнения было далеко. Но он был терпелив. Он всегда получал то, что хотел, и сейчас он хотел Мэри больше, чем что-либо в мире. Это был не брак ради Таннера, это был брак ради него самого.
— Возьмите кольцо, — распорядился Ривалинг, — и наденьте его на палец невесте со словами: «С этим кольцом я беру тебя в жены».
— С этим кольцом я беру тебя в жены, — покорно повторил Тай и от себя добавил: — Клянусь в своей любви, отныне и навсегда, пока смерть не разлучит нас.
Он надел кольцо на палец Мэри.
— Ты — моя, Мэри. Моя.
— Я молюсь, чтобы ты никогда не пожалел об этом, — прошептала она.
Голосом столь торжественным, что он, казалось, звенит от напряжения, Ривалинг завершил церемонию.
— То, что создал Господь, не разрушить человеку. Объявляю вас мужем и женой.
Миссис Дональдсон захлопала в ладоши. Том обошел стойку бара, направляясь к бочонку эля, но у Тая были другие планы.
Два долгих дня Мэри сидела, прижавшись к нему в тесной карете, это будоражило, возбуждало его, но
