сказать – хорошо… Неслыханная жестокость захватчиков, поголовно забиравших детишек из захваченных селений позволило Марону вступить союз с другими княжествами и отбросить имперские войска… Которые вернулись через десять лет, когда подросло первое поколение Людей Башен.
Впрочем, Мотт смотрел на все произошедшее со своей особенной точки зрения. Во всей этой запутанной и кровавой истории его беспокоили лишь собственная власть, и грызущая душу ненависть к Владетелю. Его семья – это вовсе не союз людей, связанных кровными узами, а объединение личностей, сблизившихся исключительно по необходимости, и прочность связей диктуется только силой и волей лидера. Поэтому и становятся Ночными Хозяевами не родственники ушедших главарей, а самые сильные, хитрые и жестокие. Маленькому Мотту пришлось пробиваться наверх, ловко орудуя ножом, пользоваться которым его научил отец. Мальчишка пускал оружие в ход без малейших раздумий, и очень скоро заслужил весьма серьезную репутацию. К тому же изрядно помогало имя отца, некогда наводившее страх на жителей Столицы. И через пятнадцать лет самый молодой Ночной Хозяин вошел в дом, где были убиты его родственники. И сразу же направился к лестнице на второй этаж, перед которой по старой традиции восседал уродливый карлик, высеченный из зеленого камня. Считалось, что он приносит удачу.
А еще Мотт помнил, что именно отец делал с массивной – по пояс взрослому человеку – зеленой фигуркой. Надо три раза потянуть на себя, один раза вправо, а затем с усилием повернуть. Как ни странно, все получилось. Под полом что-то стукнуло, заскрипело, и карлик отъехал в сторону, открыв небольшую нишу. К удивлению Мотта, там лежала только одинокая бумажка даже не свернутая в свиток. Он поднес листок к глазам.
Там было написаны всего три слова. 'Халус Донус Ритус'.
Мотт долго смеялся, держа в руках листок бумаги. Отец оставил послание, которое не мог прочитать никто, кроме его сына.
Их секретная считалочка: 'Халус-Малус, посмотри, что находится внутри, раз, два, три, четыре, пять – надо правильно искать!' Сколько раз он читал ее смеющимся отцу и брату.
А стишок для запоминания сторон света? 'Север-Мевер, Ток-Восток, Юг-Тук-Тук и Донус-Запад'. Маленький Мотт всегда удивлялся, при чем тут Донус? Однако слово запомнилось навсегда.
И последнее. Поговорка, которую отец постоянно повторял. 'Если Ритус влез на холм'. Кто это такой, и что ему надо на холме осталось загадкой, но одним из самых ярких воспоминаний детства стало имя Ритус.
Все просто. Малус – селение на полпути между Столицей и Багровыми горами. Стало быть, надо поинтересоваться холмом на западе Малуса.
На следующий день Ночной Хозяин в сопровождении двух доверенных охранников отправился в путь по Горному Тракту. Дорога до Малуса заняла пару дней, заросший густым кустарником холм на западной окраине был виден еще издалека. Почти сразу обнаружился полуобрушенный ход, больше похожий на нору. Чертыхаясь про себя, Мотт зажег факел и протиснулся внутрь. Через два десятка шагов ход закончился массивной известковой плитой. В этот момент Ночной Хозяин почувствовал острейшее разочарование – похоже, отец направил по ложному следу – плита выглядела как скальный монолит, а сам ход, скорее всего, был промыт потоком воды во время весеннего паводка. Судя по всему, здесь никого не было лет двадцать, не меньше. Что здесь может быть? Кувшин, наполненный драгоценными камнями с Багровых гор? Мотт усмехнулся – за последние годы богатства семьи возросли многократно, и старые клады были интересны только как добрая память.
Он уже повернулся к выходу, не желая тратить время на поиски мифических сокровищ, как вдруг раздался громкий шипящий звук, плита дрогнула и поползла в сторону, подняв тучи едкой пали.
Кашляя и прикрывая лицо, Мотт прошел в открывшийся проход и там встретил Мастера.
Признаюсь, я отказывался верить в услышанное. У многих семей были припрятаны очень серьезные накопления, некоторые владели удивительными предметами, оставшихся с древних времен, но иметь собственного Мастера! К сожалению для Мотта, этот Мастер не имел возможности производить таинства над людьми – в его убежище не было нужных приспособлений, зато он обладал бесценной информацией, которой понемногу делился с Ночным Хозяином. И самое главное, что тот сумел почерпнуть – это умение скрывать мысли от Ведунов. Вот это был настоящий сюрприз! Это, кстати объясняет то, что во время разговора я не чувствовал эмоций Мотта, что было крайне необычным и некомфортным.
Мотт говорил монотонно и совершенно спокойно, никак не выдавая своего отношения к предмету рассказа. Каменное лицо и неподвижные глаза не предоставляли возможности судить о его правдивости, хотя… само по себе подобное умение скрывать мысли и чувства свидетельствовали об очень и очень серьезной подготовке, и, стало быть, по крайней мере, одно обстоятельство находило свое подтверждение. Был у него учитель, опытный и сильный. Точно был.
Ночной Хозяин внезапно замолчал, словно решил, что сказал лишнее.
– Очень интересно, – сказал я совершенно искренне, – мне нужно встретиться с Мастером.
– Нет, – отрезал Мотт и тут же добавил: – он не будет встречаться. Его невозможно заставить.
Почему-то я поверил.
– Ладно… Думаю, его все-таки можно уговорить. Уговорите, Мотт, уговорите, это в ваших интересах.
Первый раз на лице Мотта появилось нечто, похожее на живое и яркое чувство. И я готов поклясться, что чувство это было злорадство.
– А что тебе еще остается, Убийца? Пока жив Владетель, не будет тебе покоя. Так что выбирай – ты или Владетель. Только как тебе выбирать, ты же цепной пес, держит тебя заклятье Мастеров крепче крепкого. Одно спасенье – если прямо против тебя выступит Владетель. Так это ты счастливец, Убийца, другим даже такой щелочки не оставили, после тебя умнее стали. Но нет, умен Владетель, не даст повода, так и будет держать на привязи или найдет способ отправить к Создателю. Правда, Убийца?
Я молчал. А что, собственно, можно было на это ответить?
– Слушай внимательно, Убийца, слушай, – Мотт заговорил с неожиданной горячностью, – ты думаешь, я не хотел знать, можно ли переманить Человека из Башни? Думаешь, я не говорил об этом с Мастером? Знай же, невозможно это. Заклятье Мастеров уходит вместе с жизнью.
И снова я поверил. Не могу сказать, что испытал сильное разочарование… а чего я, собственно, ждал, направляясь сюда? Совета? Избавления? Встречи с Мастером, который сможет поменять мою сущность?
Мотт выдержал паузу, наблюдая за мной, а затем уже спокойно произнес:
– Все так, все так… за одним маленьким исключением. Первый Убийца – другой. Мастера испытывали на нем свои заклятья. И сделали его… слишком сильным и свободным. Держит этого Убийцу Владетель на цепи только до тех пор, пока сам не нарушит своего слова. Правда, забавно? Повелитель мира, сам Владетель должен держать свое слово! Иначе – раз, и цепочка порвалась! Представляю, сколько бессонных ночей он провел, раздумывая, то ли приказать тебя уничтожить, а вдруг не выйдет – и вместо слуги получается такой враг, что спаси, Создатель, то ли продолжать соблюдать правила. А правила, как я понимаю, просты – всего лишь не причинять тебе вреда и выполнять свои же обещания. Верно?
Я молча кивнул.
– Слушай, Убийца, – сказал Мотт, – я рассказал тебе все, что хотел. Теперь или убивай, или уходи. Только помни, я всегда буду искать тебя. И, рано или поздно, найду.
Сказано это было с такой силой и искренностью, что по сравнению со спокойным повествованием казалось криком ярости. А вот в это я верю. Очень не хочу такой встречи, но избежать ее не получится. Мне почти жаль тебя, Малыш Мотт.
И только по возвращении в отель, я понял, что упустил нечто очень важное. Откуда Мотт знал о том, что первого Убийцу держит Слово Владетеля?
XIII
Кристуф Мотт по прозвищу Малыш любил смотреть на огонь в камине. Цветные переливы языков
