– Спите! – бросила я им, пока те тёрли глаза и трясли головами, и выскочила вон из палатки.
Пулей взлетела на неосёдланного Фора. Некогда.
– Тревога! Враги убегают! – крикнула по-табирски.
Дежурный десяток мигом оказался на тачпанах и с гиканьем понёсся вслед за мной. Надеюсь, им хорошо было видно дорогу, воздетый над головой перстень на моей левой руке освещал всё вокруг холодным голубоватым светом.
Эту аккуратную золотую 'гайку' с внушительным брюликом я нашла в мешочке среди доставшихся мне трофеев. Ещё там была горсть золотых монет, пара ожерелий, кольца, серьги, броши… Но больше всего меня заинтересовал именно этот перстенёк. По-моему, он был эллиенский с привязкой к конкретному владельцу.
Кажется, я не упоминала, но тут, так же, как и на Земле, каждая драгоценность имеет своё место рождения, происхождение, родословную, если хотите. Причём эллиены тяготеют к тонким и изящным вещам, а имперцы, наоборот, привыкли подавлять обилием драгоценного металла и тяжестью заключённых в оправу камней. Их изделия более грубы и массивны.
У нас, в Леворе в ходу и те и другие. Причём на Севере королевства, как уже говорила, широко распространено всё эльфийское и псевдоэльфийское: оружие, одежда, обувь. Не остались в стороне и украшения. Ведь странно было бы, если местные модники и модницы одевали к изысканным нарядам груды массивных побрякушек. Исключение – фамильные драгоценности, но тут найдётся масса стилистов, визажистов, дизайнеров, которые подберут вам что угодно к чему угодно так, что это будет смотреться шикарно и со вкусом.
Юг больше тяготеет к имперскому стилю, который проще и понятнее: крупные камни, массивные цацки, обилие золотой вышивки… продолжать можно до бесконечности. Всё это сразу бросается в глаза, оттого и быть изысканным ценителем, хорошо разбирающимся во всех тонкостях, вовсе не требуется.
Что-то я опять отвлеклась.
От всего остального содержимого мешочка перстень отличался тем, что не был простой безделушкой. В нём едва тлела… но всё-таки была!… маленькая золотистая искра. Даже не знаю, к какой она относилась стихии, что-то не очень верится, что Света, хотя именно как светильник артефакт и работал. Интересная штуковина, нужно непременно показать её Ворхему.
Весь вечер я провозилась со своей новой игрушкой, сначала зарядив 'кусачую' заразу, потом 'приласкав', после чего эта злюка меня признала, и только потом я кое-как смогла разобраться, как этот магический 'фонарик' работает. К сожалению, найти кнопки 'включить', 'выключить' мне так и не удалось. Венец моих достижений – слабое мерцание, когда свет этой 'лампочки' был едва заметен. Я спросила у девчонок. При дневном свете им казалось, что бриллиант необычайно ярко сверкает, чем вызвал их искренний восторг. Обе, чуть ли не в унисон, сразу попросили его примерить. Я сдуру согласилась.
– Ай! – вскрикнула Эна, роняя артефакт на землю.
– Что?!
– Кусается! Ола, как тебе не стыдно, так надсмехаться!
Ну вот, я же ещё и виновата! Нет, не ценят мою доброту!
– Я думала, что его 'приручила', – пояснила я, поднимая и разглядывая перстенёк.
Симпатичная вещица, жаль что на всех пальцах болтается, а на большие перстень я одеть побоялась, потому что оба были 'заняты'. Совместить такой 'неуживчивый' артефакт с другими не менее агрессивными без консультации с учителем, я не решилась.
– Теперь он только на тебя и настроен, – догадалась Эйва.
– Извините, не знала, – развела я руками.
Теперь я неслась на тачпане, сжав пальцы в кулак, боясь, что мой 'фонарь', который я 'раскочегарила' на полную мощность, соскочит в самый неподходящий момент.
А вон и убегающая троица. Я размахнулась и запулила перстень вперёд, чтобы на фоне отбрасываемого им света злоумышленники было хорошо видны. Проклятье! Не успел артефакт коснуться земли, как его свечение быстро пошло на убыль. Хорошо, кто кто-то из табиров догадался метнуть следом факел.
Бежавший последним мужчина стремительно развернулся и взмахнул топором. Фор резво скакнул влево, уходя от опасности и одновременно открывая скакавшим следом кочевникам сектор обстрела.
– Пум! – брошенный мной со всей дури метательный нож воткнулся в грудь мужику.
– Тью! Тью! Тью! – запели стрелы.
Фигуры беглецов упали. Я отыскала свой 'светлячок' и, подъехав, получше рассмотрела тех, кто бежал спереди. Точно, я не ошиблась, это была женщина с ребёнком, те самые, которых я 'приговорила'.
Это случилось вчера вечером. По-моему, после первого же привезённого воза с добром.
Тогда мы построили всех скальнотвердцев и Эйва с Эной, не спеша, рассортировали их на 'живых' и 'мёртвых' – тех, кто ещё имел шанс на спасение, и тех, кто был обречён. В число безнадёжно больных попал тяжело кашляющий воин, о котором я уже говорила, он был совсем плох. В таком же состоянии было ещё несколько мужчин и женщин. Уже не помню точно, сколько… семь или восемь… А с ними одна девчонка, чуть постарше меня, дочь той худой женщины с запавшими глазами и всклоченными волосами, что была с нами в деревне.
Мать мои юные медики посчитали здоровой, а вот её ребёнка неизлечимо больным, хотя по внешнему виду девочки этого было совсем не видно.
– Как же так, нирта, она же здорова?! – оторопело уставилась на меня мать, у которой только что отняли, заживо похоронив, единственное дитя.
– Вы все слышали приговор, – отрезала я.
– Прими она лекарство вчера, может, болезнь и не зашла бы так далеко, – поддержала меня Эна, – а сейчас уже поздно.
– Я свою Эрту не оставлю, – шагнула мать к дочери, крепко прижав её к себе.
– Воля твоя, но обратной дороги не будет, – прокомментировала я этот самоубийственный шаг.
– Погоди, Мэя! – попытался схватить несчастную за руку Кирлатт, но та вырвалась.
– Нирта, как же так?! – это сорш уже мне.
– Она сама сделала свой выбор!
– Это мои сестра и племянница, нирта, у меня больше никого нет! – воскликнул Кир.
– Я сожалею, но помочь не могу. Это – её решение, – кивнула я на женщину, мёртвой хваткой вцепившуюся в свою дочурку.
– Прости, Кир, – смахивая слёзы вымолвила та, – без Эрты мне незачем жить!
Сержант хотел было что-то сказать, но лишь виновато потупил взгляд.
– Как ты можешь так легко распоряжаться людскими судьбами?! Это бесчеловечно! – выкрикнула Тала.
Блин, как же она меня достала, истеричка хренова!
– Раз так, я тоже хочу разделить судьбу несчастных! – девушка решительным шагом двинулась вперёд, чтобы присоединиться к обречённым, но моя 'рука' с силой отбросила её назад.
– Что встали, хватайте её! – указала я на мгновенно вскочившую девчонку 'волонтёрам'.
Проклятье! Позабыла об этом сказать. В тот же день, парой часов раньше, ещё в деревне, когда крестьяне, чертыхаясь, запрягали в телегу Бабулю, ко мне явились двое Гил Стрелок и Марк. Первый постарше, второй помоложе, ну, да это неважно. Оба попали в плен у Гнилого, теперь Чёрно-Хрустального ручья, а потом работали на постройке укреплений.
– И чего вам надо?
– Мы это… это, хотим предложить помощь, – запинаясь вымолвил Гил.
– Зачем? – не поняла я, замок-то пал.
Оказывается, каторжане об этом уже знали… Нифига себе тут 'сарафанное радио' работает, никакой мобильной связи не надо! Впрочем, пора бы мне привыкнуть.
Оба воина оказались скальнотвердцами.
– Нирта, вы ведь не собираетесь убивать уцелевших.
– Нет, но скорее всего, большинство из них и так погибнет от болезни.
– Вот мы и хотим помочь. Добровольно, ведь среди них наши родственники.
