приучили относиться скептически.
В ресторане то, что аспирант подобными заведениями не избалован, видно было сразу. Впрочем, после второй рюмки он разомлел, расслабился и, наворачивая бифштекс, начал с интересом рассматривать шуршащих туда-сюда официанточек. Обратив внимание на то, как он зацепился взглядом за одну, невысокую и черненькую, Александр усмехнулся:
– Да не тушуйся ты так, Люба – девочка отзывчивая. Захочешь – даст.
– В смысле?
– Да в прямом. Шлюхами в прямом смысле этого понятия работниц местного общепита не назовешь, но к денежному клиенту отношение у них очень лояльное. Издержки профессии. Так что хочешь – попробуй. Деньги у тебя есть.
Деньги у Павла и вправду были – Александр, которого жаба никогда не прессовала, выдал ему с собой штуку баксов, естественно, рублями. Потом, мол, сочтутся, а мужчина должен иметь при себе деньги хотя бы для того, чтобы чувствовать себя уверенно. Вот только после слов Александра об отзывчивости настроение у напарника разом исчезло, что и неудивительно. Александр, кстати, и сам снимать официанток брезговал, так что к его реакции отнесся с пониманием и предложил выпить еще. А женщины… Да будут еще женщины, никуда они не денутся.
Поковырявшись еще какое-то время в тарелке и, в точном соответствии с пословицей, вернув себе аппетит, Павел некоторое время сосредоточенно жевал, да так, что уши двигались. Даже темные, наполовину прикрывающие их волосы, не могли этого скрыть. Однако через некоторое время он, вернув себе душевное равновесие, старательно пряча глаза, поинтересовался у Александра:
– А скажи, правда, что ты… – тут он замялся, подбирая слова. Александр усмехнулся и избавил его от необходимости подбирать корректное выражение:
– Правда.
– А как это…
– Нормально. Работа как работа.
Павел хотел еще что-то спросить, но, видя, что разговор на эту тему, равно как и ее дальнейшее развитие, не доставляет собеседнику удовольствия, промолчал. Оценив его деликатность, Александр принялся развлекать напарника разговором, описывая тех, кто сидел в ресторане.
– …Вон там, в углу, ужинает какой-то мелкий чин из прокуратуры. Заведение не из дешевых, а на ужин он сюда ходит каждый день. Интересно даже, что за зарплаты у прокурорских. А через два столика от него видишь двоих в штатском? Тот, что с лысиной – подполковник милиции, а второй – владелец трех магазинов на Бродвее. На нашем Бродвее, естественно. Вон там, по соседству – это из мэрии пацанчик, девчонку склеивает. Видал, как перья распушил? А ведь ничего из себя не представляет – так, принеси- подай. И что интересно, девчонок он клеит частенько, по ресторанам их водит – тоже. Неплохо живут 'слуги народа', а? А тот усатый хмырь, что глазами на нас зыркает – он местными скинами заправляет. Они меня не любят страшно, года два назад мы с приятелем поймали троих, настучали по зубам так, что стоматологи озолотились, а одному я руку сломал.
– За что?
– А нехрен 'Зиг хайль!' перед памятником орать, уроды… Есть вещи, которых нельзя делать никогда. Вот мы им это и объяснили. Они потом наехать вздумали, но им деликатно намекнули, что связываться не стоит. Вот и злятся, а сделать ничего не могут, скоты. Хотя этот вот, кстати, не из фанатов – скорее, он хитрая и продуманная сволочь, которая много чего со всего этого имеет. А вон там, в стороне, видишь, чернявые за столиком? Это дагестанцы, празднуют что-то, похоже. Самое смешное, ни с какой стороны не криминал – обычные коммерсанты, вполне приличные люди. Те, что бандюки, здесь не тусуются, они в других местах зависают. А эти, самое смешное, сами их не любят – стереотип, который из-за таких вот земляков о кавказцах сложился, мешает им со страшной силой. А ведь все, поздно уже, теперь не один десяток лет пройдет, прежде чем все утрясется.
– И часто здесь собирается такой… серпентарий?
– Да, почитай, каждый день. Состав участников, конечно, немного меняется, а так – постоянно.
Павел замолчал, о чем-то задумавшись, и Александр, воспользовавшись моментом, тоже отдал должное мясу в своей тарелке. Ну а дальше принесли бутылку водки – и понеслось. Вроде бы, что такое одна бутылка для двух крепких мужчин, но, тем не менее, обоих хорошенько развезло – очевидно, сказалась усталость, и пол часа спустя они уже, пошатываясь, шли домой. Поездку 'к девочкам' решили отложить до завтра, а такси вызывать не было желания – тут идти-то пятнадцать минут, заодно и проветриться, может, получится.
Увы, чем вымощена дорога в ад, всем известно. Буквально через сотню шагов до них донесся буцкающий звук ударов и кошачий мяв, который так любят издавать каратисты. А потом из плохо освещенного переулка буквально вылетел тот пацанчик, что совсем недавно сидел за соседним столом, ну, тот, который из мэрии. Причем он перебирал ногами с такой скоростью, будто ему дали хорошего пинка. А может, и впрямь дали. Бежал он, что характерно, молча, только глаза выпучил, глянул мельком на прохожих и помчался дальше. Переглянувшись, напарники, не сговариваясь, свернули в ту сторону, откуда выскочил паникующий молокосос, и метров через пятнадцать, за поворотом, обнаружили вполне нормальную по нынешним временам, и подспудно ожидаемую ими картину.
Ну, прямо классика жанра. Девчонка (а хороша блондиночка, хороша, ничего не скажешь) прижалась спиной к покрашенной в традиционный для отечественных ЖЭКов непонятный цвет, и измазанной довольно тупыми граффити и неизменным 'Цой жив', стенке, а перед ней трое умников мелкоуголовной наружности. До дальнейшего, к счастью, дойти не успело, поскольку на сцене появилась никем не ожидаемая парочка. Вообще, нормальные люди в происходящее хрен бы стали вмешиваться – или прошли бы мимо или, что вероятнее, повернулись бы да пошли обратно, подальше от этого места. Но у напарников играл в голове хмель, и потому их тянуло на подвиги, да и мелковаты были представители подзаборного криминала. Не внушали, так сказать, уважения.
– А ну, разбежались! – шагнул вперед Александр.
– Да пошел ты, – один из нападавших небрежно смерил взглядом невесть откуда взявшегося защитника и сплюнул ему на ботинок. Это очень опасно, когда находишься на расстоянии удара, потому что Александр, не долго думая, вытер ботинок о причинное место собеседника. Проще говоря, пнул того по яйцам, а когда он согнулся, тут же разогнул вторым пинком, на сей раз в лицо.
Двое других среагировали, надо сказать, с похвальной быстротой. Один щелкнул лезвием выкидного ножа, а второй мгновенно пригнулся, принимая незнакомую Александру низкую стойку – явно что-то из каратэ, но вот что… Знатоком восточных единоборств Александр не был, поэтому идентифицировать каждого драчуна не собирался, да и не до того было, честно говоря. Ну, понеслась душа в рай!
Проворно уйдя чуть вбок и уклонившись от размашистого и неумелого удара ножом, Алескандр сделал обманное движение левой рукой и, когда щенок, уклоняясь, дернул головой, без размаха пробил с правой. Минус один – со сломанной челюстью драться несподручно. Повернулся к напарнику, и как раз успел увидеть эффектный полет каратиста до ближайшей стенки – похоже, Павел, не мудрствуя лукаво, пробил с ноги.
– Ашихара? – тоном знатока осведомился Александр.
– Да нет, дядя научил.
– А кто у нас дядя?
– Майор десанта. В отставке.
– Это серьезно. Не убил хоть?
Тут их отвлекли от содержательного разговора – парнишка, которого Александр отправил на отдых первым, встал и, пошатываясь, двинулся на них. Мазохист, однако. Получив еще раз по морде и выплюнув остатки зубов, он разлегся в позе упавшего Христа, а его обидчики двинулись к даме.
Ну вот, так всегда… Дама, которую все еще трясло от происшедшего, бодро приходила в себя. Нормальная, в принципе, ситуация – для нее шок кончился, толком не начавшись. Пахучий след незадачливого ухажера еще в воздухе не растаял, а уже появились героические спасители и, накидав трендюлей обидчикам, галантно предлагают проводить ее до дому. Ну, или куда она еще захочет. С некоторой долей обиды Александр заметил, что Павлу отдается явное предпочтение – ну и ничего удивительного, в принципе. Павел-то выглядит куда как представительнее невзрачного киллера, и даже то,
