безмятежным.
Йен испытал к ней нежность, которая больше походила на душевную боль.
Хотя в Стерлинге он пообещал дать ей свободу, если она не захочет остаться с ним, сейчас он понял, что соврал тогда. Никуда он ее не отпустит.
Йен любил ее. Он терялся в догадках, когда это началось, и подозревал, что давно. До него это просто не доходило. Тыльной стороной ладони он отвел волосы с ее лица.
Шилес не знала себе цену. Йену нравились ее сильный характер, доброе сердце, любознательность и смелость. Еще он любил ее за преданность его семье. То была самая настоящая добродетель, хотя скажи ей об этом, она и слушать не станет.
Йен любил ее за то, что она не скрывала, что у нее было на уме, и могла постоять за себя. И за то, что искренне отдала ему себя. Еще маленькой девчушкой она доверялась ему, когда он вытаскивал ее из какой-нибудь переделки. А сейчас, будучи уже взрослой женщиной, доверила свое сердце.
Он сделает все, чтобы быть достойным такого отношения к себе. Сейчас и впредь.
Почувствовав запах еды и услышав доносившиеся снизу мужские голоса, Йен понял, что пора вставать. Но все равно дал себе еще несколько минут, чтобы полюбоваться на ее ясное лицо, на то, как спокойно Шилес дышит во сне.
Невозможно было оторваться от нее, даже зная, что сегодня снова настанет ночь. И еще много ночей до скончания жизни.
Но сначала надо было успеть поговорить с отцом, прежде чем Коннор с остальными уедут. Подозрения насчет того, что реально произошло у Флоддена, слишком серьезные, чтобы поверить в них. Оставалась одна надежда на память отца, которая постепенно восстанавливалась по мере выздоровления.
Глава 31
Напевая что-то под нос, Шилес сполоснулась в тазу и оделась. Сколько же она проспала? Снизу не доносилось ни звука. Значит, она найдет Йена в одиночестве. На щеках у нее появился румянец при мысли о встрече с Бейтрис и Пейтоном после сегодняшней ночи. Вдруг им было слышно, чем они с Йеном занимались?
Во всем теле ощущалась слабость. Ноги тряслись, когда она шла вниз по лестнице.
Не успела Шилес ступить на последнюю ступеньку, как дверь громыхнула и в дом ввалился Алекс, держась за бок. Она захлопала глазами, не понимая, что происходит.
О Господи, это же кровь сочится у него между пальцев! Пока Йен с Ниллом усаживали его, она метнулась на кухню за чистыми полотенцами и тазом для воды. Когда она вернулась в зал, Йен уже снял с Алекса шотландку и разрезал рубаху. Обнажилась глубокая рана на боку и еще одна на бедре.
— Йен, быстро отправляйся за Коннором и Дунканом, — приказал Алекс, со свистом втягивая воздух сквозь зубы. — Им досталось больше, чем мне.
Он вздрогнул, так как Шилес принялась очищать рану влажным полотном.
— Где их найти? — спросил Йен.
— Мы попали в засаду на тропе примерно в миле отсюда к северу, — объяснил Алекс. — Они остались там, так как идти не могут.
— Поехали. — Йен кивнул Ниллу. — Возьмем лошадей.
— Йен, — позвал Алекс. — Нас бросили умирать, и я не думаю, что те вернутся. Но все равно будь начеку.
— Сколько их было? — спросил Йен.
— Человек двадцать, когда наскочили на нас, — ответил Алекс. — Но теперь уже меньше.
Во время разговора в комнате появилась Бейтрис и сразу кинулась помогать Шилес, промывать раны Алекса.
Дверь за Йеном и Ниллом захлопнулась.
— Давай-ка мы тебя уложим, Алекс, — предложила Шилес. — Нужно зашить порез у тебя на лице. На вид он очень глубокий.
— Не надо, — попытался спорить Алекс, но потом позволил уложить себя возле очага.
— Постарайся не делать резких движений, — предупредила она. — Мне кажется, у тебя сломана пара ребер.
Шилес стала разводить огонь в очаге, а Бейтрис бросилась за иголкой и нитками.
— Надо поторопиться, — сказала, возвращаясь, Бейтрис. — Ребята скоро привезут Коннора с Дунканом.
От страха громко колотилось сердце, когда Шилес очищала от грязи и крови рану на щеке Алекса. Если он ранен не тяжело, тогда в каком виде те двое?
— Можешь рассказать, что случилось?
Шилес попыталась отвлечь его разговором.
— Они выследили нас. — У Алекса перехватило дыхание, когда она сделала первый стежок, зашивая зияющую рану. — Я думаю, кто-то увидел нас, когда мы вчера переплывали залив.
— Хью был там? — спросила Шилес.
— Нет. — Алекс снова поморщился. Шилес в этот момент накладывала следующий стежок. — Это были Маккинноны и несколько их лучших друзей из Маклаудов.
Пальцы Шилес замерли.
— Ты уверен? Что им нужно здесь, в глубине территории Макдональдов?
— Очень интересный вопрос, — скривился Алекс. — Твой отчим Мердок был с ними и этот буйвол Ангус тоже.
Шилес подавила приступ паники и взяла себя в руки, чтобы не испортить шов. Потом осторожно наложила на рану мазь, которую держала Бейтрис.
— Свободен, — сказала она, вытирая пальцы. — Шрам останется наверняка. Но от этого ты станешь только интересней.
Вдвоем с Бейтрис они быстро обработали ему другие раны.
— Теперь лежи спокойно, — сказала Бейтрис, поднимаясь с колен. — Нам нужно накипятить воды и достать чистые простыни для других.
Они едва успели приготовить и то и другое, как в дверь протиснулся Йен с Дунканом на руках. Голова рыжеволосого гиганта, покоилась на плече Йена. Вид у него был, как у спящего ребенка. Шилес раскинула простыню возле очага, где еще недавно лежал Алекс. Опустившись на колени, Йен осторожно уложил Дункана на пол.
— Пойду помогу Ниллу. Он с Коннором. — Йен посмотрел ей прямо в глаза. — Коннор очень плох.
Кровь из раны Дункана уже натекла на плиточный пол возле очага.
— Помоги нам, Господи! — взмолилась она.
В это время Бейтрис заняла место Йена с другого бока стонущего мужчины.
— Он пытается не потерять сознания, — сказала Бейтрис. — Это хороший признак.
Шилес показалось, что свекровь таким образом старается успокоить ее. Взяв у нее нож, она принялась кромсать окровавленную рубашку на Дункане. Рот наполнился горечью, когда глазам Шилес предстала рана.
— О Боже, нет!
Она зажала рукой рот.
— Дай, я сам. — Над ней навис Алекс, потом отодвинул ее в сторону. — Я уже занимался такими ранами.
Ей не удалось с ним поспорить, потому что Йен распахнул дверь спиной, втаскивая Коннора в дом. Он
