больше изящества. Джулия довольно равнодушно подумала, что, возможно, усилия, которые прилагает Люси для того, чтобы сделать свою невестку приемлемой для встречи с ее друзьями, могут привести к совсем другому результату.
В тот вечер она уложила волосы в высокую прическу, оставив лишь несколько кокетливых шелковистых прядей ее серебряных волос порхать по щекам и по шее сзади. Она понимала, что у нее еще не было платья, которое шло бы ей больше, чем это, и сознание собственной привлекательности придало ей уверенности в себе, столь нужной ей сейчас.
Когда она проходила через холл, из гостиной до нее донеслись голоса, и она поняла, что гости Роберта уже приехали. Еще она расслышала голос Эммы. Люси просила не укладывать ее спать как обычно, чтобы она могла познакомиться с невестой Роберта, и волей-неволей Джулии пришлось согласиться. Но она настояла, чтобы Эмма переоделась в пижаму и халат и пошла спать, как только она со всеми перезнакомится.
Ей потребовалось немало мужества, чтобы открыть дверь в гостиную и сделать шаг вперед, и, когда она вошла, разговор стих и все взгляды обратились к ней. Первой заговорила Люси. Она подошла к невестке и с деланной улыбкой сказала:
— А вот и Джулия! Мы ждем тебя. Проходи и знакомься.
Джулия стерпела, когда Люси взяла ее за локоть и повела в центр комнаты. Она смотрела прямо на высокую молодую женщину, стоявшую рядом с Робертом. Памела Хиллингдон оказалась совсем не такой, какой ее представляла Джулия, хотя нельзя было отрицать, что она привлекательна. У нее были каштановые волосы, полная, можно сказать, чувственная фигура. Платье из тонкой шерсти цвета цикламена плотно облегало ее тело. Она держалась с необыкновенной самоуверенностью, и Джулия чувствовала, что остатки ее уверенности в себе тают под покровительственным взглядом Памелы.
Она посмотрела в сторону Роберта. Одетый в дорогой вечерний костюм, он показался ей самым красивым и мужественным мужчиной, и Джулия почувствовала, как у нее напряглись мышцы живота, ее подташнивало, Он стоял, прикрыв свои серые глаза густыми ресницами, без всякого выражения на лице.
— Фрэнсис, Луиза, это моя невестка Джулия. Джулия, познакомься с родителями Памелы. И с Памелой тоже. Памела, дорогая, это Джулия!
Джулия машинально пожимала руки. Родители Памелы были моложе, чем она предполагала, им не было и пятидесяти. Фрэнсис Хиллингдон смотрел на нее с нескрываемым восхищением. Джулия безразлично подумала, что он довольно привлекательный мужчина. Он был пониже Роберта, но крепкого сложения, у него были темные седеющие волосы и длинные баки.
Луиза была похожа на дочь, такая же высокая и мускулистая, немногим ниже своего мужа. В их присутствии Джулия чувствовала себя незаметной.
После того как церемония знакомства была позади, Фрэнсис сказал:
— Мы только что познакомились с вашей дочкой, Джулия. Это очаровательная молодая леди. — Он усмехнулся, и Джулия оттаяла.
Эмма захихикала:
— Мистер Хиллингдон подумал, что моя пижама и халат — это вечернее платье по новой моде.
Тогда Джулия тоже улыбнулась:
— Правда? Надеюсь, ты объяснила ему, что юным дамам пора бай-бай.
Эмма наморщила носик:
— Мне спать пора?
— Давно пора, — твердо сказала Джулия.
— Что ты будешь пить, Джулия? — Это спрашивал Роберт холодным и безразличным тоном.
— Пожалуйста, джин и тоник. — Джулия решила проигнорировать то, что Люси поджала губы.
— Как вы находите жизнь в Англии? Привыкаете? — Кажется, Памела решила, что пора сказать что- нибудь, так как Роберт отошел от нее, чтобы принести Джулии спиртное.
— Думаю, для вас здесь довольно холодно, не правда ли? — Луиза Хиллингдон нахмурилась. — Вы ведь приехали с Малайев, не так ли?
— Верно, — кивнула Джулия. — О… спасибо. — Она взяла у Роберта бокал, который он протягивал ей. — Да, здесь довольно холодно. Но я не слишком обращаю на это внимание, ведь в квартире тепло.
— Вам понравился ваш дом? — Фрэнсис предложил ей сигарету, она взяла ее. — Там раньше жили мои друзья.
Она наклонилась к его зажигалке, придерживая ее рукой, и подняла ресницы, чтобы взглядом поблагодарить его.
— Так мне и сказали. Кажется, там очень красиво. Роберт… возил меня туда вчера.
Памела взглянула на своего жениха и отступила назад, так чтобы Роберт снова оказался в кругу говоривших.
— Дорогой, когда Джулия сможет переехать?
Роберт зажал в зубах сигару.
— Думаю, немногим больше, чем через неделю, Памела. Отделка почти закончена.
— Вам нравится, как отделан дом? — Памела снова смотрела на Джулию.
Джулия решила быть вежливой:
— Очень. Как мне сказали, вы принимали в этом участие.
Памела улыбнулась:
— Да. Это было довольно интересно. Что-то вроде репетиции перед тем, как мы с Робом найдем дом для себя.
Джулии не понравилось уменьшительное имя Роберта, но это было не ее дело. В этот момент Люси сказала:
— Что же это мы стоим? Давайте сядем поудобнее.
Роберт обернулся.
— Садитесь, пожалуйста, Луиза, — обратился он к своей будущей теще.
Луиза допила шерри, остававшийся у нее в бокале, и, подобрав юбки своего черного вечернего платья, села на предложенный Робертом стул. Фрэнсис отступил назад, пропуская Джулию вперед, и, так как Памела уже опустилась на кушетку, она села в кресло, К ее удивлению, Фрэнсис сел на стул рядом с ней, оставив Люси в обществе Луизы.
Эмма забралась на ручку кресла, в котором сидела Джулия, разговор стал общим. Но через несколько минут Джулия поняла, что ее дочка уже дремлет, что ее глазки слипаются от усталости. Снова поднявшись, она сказала:
— Пойдем, дорогая. Я тебя уложу.
Роберт и Фрэнсис встали, Джулия с извиняющейся улыбкой напомнила девочке, что надо сказать спокойной ночи бабушке и всем остальным, и поторопила ее идти в постель.
Когда Джулия вернулась в гостиную, ужин был уже подан, и они все вместе пошли в столовую. Роберт и Люси сели с торцов стола, на одной стороне расположились Памела и ее отец, на другой стороне — Джулия и Луиза Хиллингдон.
Ужин был, как всегда, прекрасен. На горячее была жареная утка, одно из самых любимых блюд Джулии, но она слишком нервничала, чтобы наслаждаться ею. Однако Фрэнсис Хиллингдон оказался умелым рассказчиком, и она несколько раз рассмеялась, сама не желая того, когда он описывал свое недавнее путешествие по Центральной Африке. Его рассказ о приключениях в аэропорту Найроби вызвал улыбку даже у погруженного в мрачные мысли Роберта, и, когда они перешли в гостиную, чтобы выпить кофе, Джулия поняла, что Фрэнсис ей ужасно нравится. Он держался очень дружелюбно, очень просто, но, хотя ни Памела, ни ее мать вовсе не проявляли враждебности, чувствовалось, что они принимают ее с оговорками. Джулии даже стало интересно, что именно им о ней наговорили.
В гостиной Роберт поставил пластинку, и комната наполнилась музыкой четвертого измерения Берта Бакарака. Предложили напитки, и Джулия попросила еще один джин с тоником. Выпитое за ужином вино принесло ей приятное спокойствие, и у нее больше не сводило мышцы живота при каждом взгляде на Роберта.
Он сидел вдвоем с Памелой на кушетке. Люси и Луизе, казалось, было о чем поговорить друг с
