– По местам! – крикнул Борейко. – Если адмирал поздоровается, помни отвечать: «Ваше превосходительство», – да подружнее, чтобы чувствовал, что вы артиллеристы, а не кто-нибудь.
Коляска подъехала. Из нее вышли Белый, Макаров, Дукельский и Агапеев.
Жуковский встретил их внизу и отрапортовал о состоянии батареи.
Поднявшись наверх. Белый и Макаров прошли вдоль фронта орудий, здороваясь отдельно с прислугой каждого орудия. Адмирала сразу заинтересовал несколько необычный вид орудий, прикрытых большими щитами.
– У вас тут устроена целая сложная система механизмов для обслуживания пушек.
– Это все изобретения поручика Борейко да прапорщика Звонарева, – пояснил Белый.
– Многое придумано нижними чинами, ваше превосходительство, – добавил Борейко.
Макаров внимательно взглянул на него.
– Весьма ценно, что вы прислушиваетесь к предложениям своих солдат, – проговорил он. – Это – поднимает их интерес к службе и заставляет думать над порученной работой. Успешная стрельба во многом зависит от такой постановки дела.
– Мы о многом здесь думали, ваше превосходительство. Почему бы, например, не установить на берегу двенадцатидюймовые пушки в башнях, как на броненосцах, – продолжал Борейко. – Меткость береговых орудий значительно больше, чем на кораблях, и действенность огня двенадцатидюймовых пушек была бы у нас куда больше, чем на море!
– Я сам неоднократно об этом думал. Надо надеяться, что после войны можно будет заняться этим. Вообще же береговая оборона, по-моему, должна быть передана флоту. Только при таком условии будет достигнута полная согласованность в действиях на море и на суше. Как вы думаете, Василий Федорович? – обратился он к Белому.
– Отчасти это верно, но, с другой стороны, разнотипность артиллерии будет сильно затруднять руководство одновременной стрельбой с моря и суши, – ответил Белый.
– Последнюю задачу мы с вами почти что разрешили. На днях я пришлю к вам на батареи сигнальщиковматросов. Это улучшит и ускорит нашу связь с берегом. Но все же оперативное объединение действий флота и берега, по-моему, совершенно необходимо, – настаивал адмирал.
Осматривая затем командирский пункт, Макаров обратил внимание на его устройство.
– Это, в сущности, наша боевая рубка, только смотровая щель у вас всего три дюйма, а на броненосцах – больше фута. Вы удачно используете наш опыт и еще усовершенствуете его.
– Нам нельзя иметь широкого отверстия, так как при взрыве снаряда летит масса мелких осколков и камней, – пояснил Жуковский, – мы для прикрытия от них даже спускаем с боков специальные щитки.
– У нас на кораблях тоже масса мелких недостатков. Например, много дерева, которое легко загорается в бою. Мне мыслится корабль, по возможности свободный от всяких палубных надстроек, совершенно без дерева, сильно бронированный и с крупной артиллерией, – плавучая батарея, так сказать. Но необходимость всего этого надо еще доказывать, ибо велика у нас рутина, сильно она мешает техническому развитию флота, – горько сказал адмирал.
– Мы тоже новинками похвастаться не можем, – вторил ему Белый. – Большинство наших батарей, как вы видели, вооружены орудиями образца семьдесят седьмого года, кроме того, у нас есть орудия и образца тысяча восемьсот шестьдесят седьмого года.
– Как обстоит дело со снарядами к вашим десятидюймовым орудиям?
– Есть у нас бронебойные и сегментные. Первые пронизывают двенадцатидюймовую броню на дистанции в четыре версты, а сегментные применяются при стрельбе на расстоянии до восьми верст, – сообщил Белый.
– При стрельбе бездымным порохом дальность повышается до двенадцати верст, а бронебойность до шести верст, – добавил Жуковский.
– Разве фугасных снарядов у вас не имеется? – удивился Макаров.
– Никак нет. Вернее, они имеются, но взрыватели к ним так несовершенны, что снаряды часто рвутся при выстреле. Это обычно выводит орудие из строя. Главное артиллерийское управление категорически запрещает стрелять ими.
– У нас на «Победе» и «Пересвете» имеются полные боевые комплекты десятидюймовых фугасных снарядов, и еще не было ни одного преждевременного разрыва.
– Нельзя ли нам передать хотя бы сотню таких бомб? Мы прекрасно используем их при стрельбе по японцам.
– Конечно, можно! Враг у нас общий, и кто его поразит – моряки или артиллеристы – все равно, – решил Макаров.
– Боюсь, что наместник будет возражать против такой передачи крепости боекомплектов, – предупредил Дукельский.
– За боеспособность флота прежде всего отвечаю я, а не наместник. Мне здесь виднее, ослабит ли передача ста бомб боевой комплект судов эскадры. Запишите, Георгий Владимирович: передать завтра же по пятьдесят бомб с «Пересвета» и «Победы» батарее Электрического Утеса и одновременно затребуйте по телеграфу из морского ведомства тысячу таких же бомб, – распорядился Макаров.
– Есть, ваше превосходительство! – вытянулся лейтенант.
Адмирал прошел вдоль батареи, расспрашивая о каждой мелочи ее технического оснащения.
Обойдя батарею, Макаров зашел на кухню попробовать пищу, познакомился и с раскладкой.
– Отпуск продуктов у вас гораздо меньший, чем на флоте, – удивился он.
– Надо думать, у матросов аппетит лучше, чем у солдат, – усмехнулся Агапеев. – На море больше есть хочется.
– Я и так все время воюю с интендантством, чтобы все по норме отпускали, а то часто чего-нибудь недодают. Сейчас на всякий случай завожу продовольственные запасы: капусту, овощи, мясо, – заметил Жуковский.
Заяц, чисто выбритый, вымытый, причесанный, в белом халате, совсем не походил на недавнего замухрышку.
– Щи у тебя, братец, вкусные, каша рассыпчатая, видать, ты к делу своему хорошо относишься, – похвалил Макаров.
– Рад стараться, ваше превосходительство, – гаркнул Заяц.
После обхода Жуковский пригласил гостей закусить. Денщики, с утра мобилизованные на кухню, состряпали обед из трех блюд. Из запасов были извлечены заветные бутылки вина, хранившиеся для экстренного случая.
– Скучновато вам, должно быть, на Утесе? – спросил Макаров.
– Скучать некогда, – днем и ночью сторожим море. Всю ночь под берегом бродят японские миноносцы. Только уснешь, а тут тревога, беги на батарею, – отвечал Жуковский.
– Ничего не поделаешь – война. Конечно, это утомительно быть все время начеку. У нас в сторожевом охранении ежедневно сменяются корабли, а вас, к сожалению, не сменишь.
– В таком положении находятся все береговые батареи, – сказал Белый.
– Вы бы посменно дежурство несли – сегодня одна полурота, завтра другая.
– Для обслуживания батарей людей одной полуроты не хватит. По тревоге приходится всех из казарм вызывать. И затем, какой тут отдых, коль над ухом пушки грохочут, – Пояснил Жуковский.
Вечером солдаты попросили Борейко подробно рассказать о Макарове, который им всем понравился.
– До всего доходит: почему и отчего, даром что наши пушки почитай первый раз видит…
– Видать, и солдату добер, глаза ласковые, и все в бороду улыбается.
– Настоящий адмирал…
С Электрического Утеса Макаров направился в объезд сухопутного фронта крепости. Здесь еще полным ходом шли работы по рытью рвов, насыпке валов впереди линии обороны. Кое-где начались бетонные работы по сооружению фортовых казарм и казематов. Работали преимущественно китайцы под руководством русских саперных солдат и офицеров. Отдельные батареи сооружались артиллеристами и стрелками.
Макарова сопровождали Белый и Кондратенко. Адмирал пытливо вглядывался в хаотическое
