ночью, которая, как ей казалось, была давно, и моментом сегодняшнего пробуждения она сделала первые шаги по дороге своей судьбы. Ей вспомнились те прекрасные слова, которые сказал Я на вчерашнем свидании, и она стала повторять их, счастливая, как невеста, дождавшаяся жениха.
Такого радостного и бодрого утра у нее никогда не было. Она с аппетитом съела завтрак, не спеша надела свою самую красивую одежду и тихо покинула квартиру, словно не хотела разбудить любимого, который еще спал в ее постели. Когда Ясмин остановилась у конторки, где не было охранника, она казалась не такой, как вчера.
«Ладно» — сказала она еле слышно и развернулась к выходу. На ее лице сияла улыбка. По дороге на работу она заглянула в одну из кофеен, выпила бокал латте и продолжила свой путь.
«О чем мы вчера договаривались?» — задавала она себе вопрос о предстоящей встрече с Я. Она заметила, что спокойствие, которое было не свойственно ей утром, никак не было связано с Я, который то появлялся, то исчезал. Однако она тут же оценила то, что, как бы он ни присутствовал в ее жизни, по крайней мере до сих пор, в любом случае, он будет приходить, хоть и редко. Она спросила: почему именно он? Ведь она многих отвергла в своей жизни еще до того, как пойти с кем-нибудь из них на ужин. Некоторые были лучше Я. Но лучше чем?
У нее не было ответа. Она думала, что Эфтаб тоже не нашел бы его. Потом что-то свыше подсказало ей, что все еще может поменяться, но она не могла знать в какую сторону.
Ее день прошел настолько же спокойно, насколько уравновешенной оставалась она. Она не торопилась, но и не теряла воодушевления. Она была подобна розе, которая боится, что от неловкого движения ее лепестки осыпятся. А ведь она так тщательно собирала букет, который украшал ее изнутри. От Я было два звонка. Первый короткий. Второй раздался через пятнадцать минут, и они проговорили больше получаса, что для Ясмин было исключением в отношении мужчины, в чувствах к которому она еще не определилась. Это смутило ее еще больше.
Ясмин, которая была как крепость с закрытыми на тяжелый засов воротами, почувствовала, что она открыла одну из дверей для мужчины, не добившись ответа зачем. Ей было достаточно поддержки Эфтаба и первого ощущения того, что Я — это шанс, который стоило ждать. Именно Я вошел в ее жизнь после четырех лет одиночества. И нет сомнения, это шанс, достойный занять определенное место в ее сердце. Однако, перед тем как образы пустились мелькать друг за другом, она вдруг бросила эти мысли, потому что не хотела строить воздушные замки, исходя из одного ужина и нескольких телефонных разговоров.
Вечером, когда она неспешно поднималась по лестнице в холле, до нее донесся голос Эфтаба, самого которого скрывала мощная фигура светловолосого мужчины. Она вспомнила, что раньше видела этого человека: не раз они вместе спускались или поднимались в лифте. Она подождала, пока они закончили, и поздоровалась с мужчиной, вспомнив, как его зовут. Он приветствовал ее в ответ и быстро ушел. Она увидела, как он торопливо сбежал по ступенькам вниз, и улыбнулась, узнав в нем себя.
Она обернулась к Эфтабу, который смотрел на нее, широко улыбаясь.
— Я вижу счастье в ваших глазах, — сказал он, слегка наклонившись вперед.
— Да. Кажется, ваши идеи возымели на меня влияние.
Он ограничился кивком и улыбкой.
— Я попыталась взглянуть на вещи другими глазами… Не так, как я привыкла на них смотреть, — сказала она и задумалась.
— Вы виделись с ним вчера?
— Да. Это было замечательное свидание.
— Каждый раз, когда вы даете шанс другим, ваши шансы возрастают.
— Но я в замешательстве. Я не знаю… Вчера я услышала, как что-то внутри говорило мне, что этот человек мне подходит и что он…
Но прежде чем закончить, она решительно спросила:
— Вы мне сказали, чтобы я слушала голос, который идет изнутри, и что он будет моим проводником. Так? Вы думаете, я слышала его?
Эфтаб пробормотал:
— Ладно. По всему он хороший человек. Что касается вашего внутреннего голоса, то только вы можете сказать, он ли это был или это чувства говорили за него.
— А что, если это сильное чувство? Разве оно не наш внутренний голос? Вы не доверяете своим чувствам?
— Необузданные чувства могут обманывать нас, если они приходят, когда мы в ожидании того, в чем нуждаемся. Когда вы голодны, то можете принять цветочный аромат за запах жаркого. Поэтому я сказал вам, не надо ожиданий. Мы бесконечно будем страдать, если ожидаем многого от людей, которых не знаем, и чувство одиночества станет только глубже. Цветок розы раскроется сам через некоторое время, не надо расправлять его пальцами.
Ясмин замолчала. Ее возбуждение прошло. Потом она нерешительно сказала:
— Он привлекателен по-особому. Его черты завораживают. Я не знаю, только ли у меня такое ощущение. Но я почувствовала, что он не такой, как другие, которых я знала. Хотя он слегка тщеславен.
— Тщеславие — залог успеха, — сказал Эфтаб и добавил удивительное высказывание: «Большинство из нас хотят быть такими, но не умеют».
Затем он спросил:
— Вы боитесь того, что его так тянет к вам?
— Да. Я уже знаю, чем заканчиваются такие стремления у мужчин.
— Я согласен здесь с вами. Но он тоже ищет свой шанс.
— Я понимаю это у молодых ребят, но в его возрасте. Ему же столько лет и…
Ясмин увидела что-то в глазах Эфтаба, и это заставило ее замолчать.
День она провела в размышлениях над тем, что сказал ее индийский друг по поводу их первой встречи с Я. Он побуждал ее идти дальше, повторяя уже высказанную им мысль: «Мы не думаем о том, чем закончится роман, пока сама история не подведет нас к этому». Он оставил ее в раздумьях, но прежде добавил: «Вы думаете об окончании чего-то, еще не положив этому начало. Но не это меня беспокоит. Я вижу, что вы любите только этого мужчину. Несмотря на это, вы стремитесь к нему не так, как он к вам. Его безудержное влечение к вам — это не каприз незрелого человека. И не он заставляет вас сомневаться в себе. Я думаю, что все дело в разнице в возрасте. В этом причина».
— Он не намного старше, — сказала Ясмин, прежде чем он перебил ее:
— Я имею в виду не физический возраст, а возраст чувств.
— Не понимаю.
— У кого-то из нас чувства настолько зрелые, что старше самого человека. У других чувства остановились на юности, а человек сам этого не знает. Эти люди меня пугают.
— Вы хотите сказать, что его чувство может быть недостаточно зрелым?
— Может быть, ваше?
И он пояснил:
— Возраст человека измеряется его опытом. У вас есть опыт, но у него может быть больше опыта, который он от вас скрывает или о котором предпочитает не рассказывать, даже если и утверждает обратное. Я может оказаться намного опытнее вас.
— Но… Не думаете ли вы, что его порыв, возможно, говорит о том, как мало он понимает женщину?
— А почему вы считаете, что женщина должна ненавидеть мужчину, который стремится к ней, как быстрая река? — спросил с улыбкой Эфтаб и продолжил:
— То желание, с которым он к вам тянется, сначала поставило меня в тупик. Но то, что вы стоите на месте, а он двигается, вынуждает меня сказать, что вы еще не начинали читать эту историю. Приступайте! И вы сами увидите потом, его ли вы ждали. Вы узнаете также, насколько зрелые ваши чувства сейчас.
Ясмин еще больше убеждалась в том, что беседы, во время которых она стояла в холле — маяк, указывающий правильный путь ее потерявшему курс кораблю.
