выгнула спину с беспомощным стоном, когда он втянул к себе в рот её набухший сосок. У него были такие горячие, влажные губы. Он всё кружил и кружил языком вокруг чувствительной вершины, сводя её с ума, пока немыслимые ощущения, рождавшиеся в месте соприкосновения их тел, не заполнили всю её до краёв.
Саймон переключился на другую грудь, повторяя всё то же самое. К тому времени Лилиан уже извивалась от сладких мук, вонзая пальцы в его голые плечи, притянула его ближе дрожащими ногами и выгибалась навстречу его языку с беззастенчивыми стонами и криками.
– Такая восхитительная реакция, – шептал он, двигаясь дальше по телу девушки. Её скомканная и измятая сорочка скользила вверх по коже по мере того, как Саймон прокладывал себе путь из поцелуев вниз по её плоскому животу и внешней поверхности бедра. И, наконец, разведя в стороны стройные ножки, он поцеловал её прямо между ними.
Лилиан вздрогнула и приподнялась на локтях, чтобы увидеть, что же он собирался сделать с ней дальше. Она с удивлением смотрела, как он поднимает вверх подол её сорочки до тех пор, пока нижнее одеяние не превратилось в бесполезный клочок шелка, обивающий её талию. Саймон ещё шире раздвинул её ноги, теплые руки накрыли холмик, а потом его пальцы стали приоткрывать нежную плоть.
Её щеки вспыхнули жарким румянцем, когда он поднял глаза и встретился с ней взглядом. Исчез добродетельный герцог, исчез вежливый джентльмен. Единственное, что сейчас горело в глазах Саймона, было плотское, сокрушительное желание немедленно овладеть ею. Полностью. Лилиан затрепетала от этой мысли.
– Я собираюсь подарить тебе такое наслаждение, – пообещал он перед тем, как его рот потянулся к уже влажным губкам её женственности.
Когда его язык коснулся самого сокровенного места её тела с такой интимностью, всё, на что была способна Лилиан, это громко вскрикнуть, словно её ударила молния. Девушка сжала руки в кулаки, хватаясь за бархатистую ткань бильярдного стола. Что это было? Нечто настолько мощное, восхитительное, такое захватывающее, сосредоточенное в том единственном месте, где он касался её. И отголоски этого острого ощущения рикошетом врезались в каждую частичку её тела, словно она была рождена только для того, чтобы стать чувственным инструментом в его руках.
Его язык протолкнулся глубже, пробуя её, упиваясь ею так, словно она была сладким угощением, неотведанным десертом. Лилиан выгнулась дугой, без слов требуя большего. И когда Саймон, хмыкнув от удовольствия, дунул на чувствительное месту, сладкая судорога сотрясла её тело, заставив снова вскрикнуть.
А потом он застал её врасплох и неожиданно втянул в рот напряжённый бугорок, который был спрятан под складками нежной плоти. Лилиан зажмурилась, когда её накрыла очередная волна изысканного удовольствия. Да такого мощного и сильного, что её всю затрясло, пока это потрясающее чувство омывало девичье тело. И казалось, это будет длиться вечно, пока напряжение не дошло апогея, и тут девушка закричала от небывалого взрыва, отдавшись на волю этой яркой, сокрушительной силе.
А затем, постепенно, всё стало стихать. Девушка открыла глаза и увидела, что его голова всё ещё находится между её бедер, а сам он наблюдает за ней.
– Невероятно, – прошептал Саймон, приподнявшись. Пальцами нащупал пояс панталон и расстегнул его. Панталоны упали, и Лилиан уставилась на него.
Если раньше она была впечатлена верхней частью его тела, то теперь она была просто загипнотизирована видом нижней части. Конечно, у него были крепкие, узкие, бёдра и сильные ноги, и Лилиан была уверена, что в будущем ещё не раз будет восхищаться им.
Но всё, на что она сейчас могла смотреть, так это на налитую кровью, твердую и длинную мужскую плоть, которая гордо выступала вперёд. В другом месте, в другое время она бы испугалась. Ведь она была невинна. И отдав себя, Лилиан столкнется не только с болью, которую причинят ей досужие сплетни, но и лишит себя всякого шанса на будущее замужество, к которому ей следовало бы стремиться.
Тем не менее, сегодня, в этот самый момент, она не испытывала страха, и её не заботили грядущие последствия. Существовал только этот мужчина, и она хотела его. Хотела этого. Поэтому Лилиан обняла его за плечи и притянула к себе, открываясь ему и наклоняясь назад, пока он не накрыл её собой. Его налитая плоть потерлась о набухший, трепещущий вход в её лоно, но он не стал продвигаться дальше.
– Если мы начнем, назад пути не будет, – прошептал он.
Лилиан кивнула.
– Я знаю. Пожалуйста, Саймон…
Он закрыл глаза, услышав её шёпот, а затем стал проталкиваться вперёд, вмещая себя в её жаждущее тело так мягко и осторожно, как только мог, чтобы дать ей возможность привыкнуть к новым ощущениям. И ни одно из этих ощущений к её удивлению и восторгу не походило на боль. Пару раз ей говорили о том, чего ожидать в такой ситуации, но сейчас девушка испытывала совсем другие чувства.
Да, было странно, когда тебя наполняют подобным образом. И чувствовался легкий дискомфорт от того, что он растягивал её девственный проход. Но, по большей части, это было возбуждающе. И Лилиан получала огромное удовольствие от того, как он медленно продвигался вперед, заявляя на неё свои права так, как не сделает больше ни один мужчина на земле.
Внезапно он остановился, и его напряженный зеленый взгляд упёрся в неё.
– Сейчас будет немного больно.
Она сжала зубы.
– Не останавливайся, прошу тебя…
– Расслабься, – успокаивающе проговорил Саймон, а затем устремился вперёд и разорвал хрупкую преграду.
Какой бы боли ни ожидала Лилиан, резкий укол, который она почувствовала, оказался не таким уж и страшным. Это была лишь краткая вспышка дискомфорта. И всё.
Она слегка пошевелилась, от чего Саймон со стоном закрыл глаза.
– Подожди, дорогая, – прошептал он, сжав челюсти. – Я потеряю самообладание, если ты шевельнёшься.
Глаза Лилиан расширились. Никогда она не думала, что сможет контролировать его своим телом. Волна пьянящей власти окатила её от этой мысли, но прежде чем она смогла проверить это на практике, бёдра Саймон пришли в движение, и девушка позабыла обо всём, кроме изысканного ощущения скольжения его тела внутри неё.
То, что он делал с ней своим ртом, было одно, и Лилиан наслаждалась этим до конца. Но то, что происходило сейчас, было нечто совсем другое. Более серьёзное заявление прав на неё, полное обладание и особая близость, потому что они лежали лицом к лицу, глядя друг на друга, пока он выгибал свои бёдра, чтобы глубже войти в неё и снова выйти. Саймон опустил голову, приближая к ней свои губы, и Лилиан растворилась в его поцелуе, позволяя желанию, этому небывалому наслаждению окружить её со всех сторон и смести всё на своем пути. Не так уж и много времени потребовалось, чтобы он своими медленными, ритмичными проникновениями довёл её до того состояния, до которого уже доводили его умелые губы. На этот раз она знала, чего ожидать, когда немыслимое удовольствие обрушилось на неё. Она вскрикнула у самих его губ и приподняла бёдра, пытаясь уцелеть от горячих конвульсий, которые сотрясали всё её тело.
И, казалось, её удовольствие вызвало его собственную разрядку, потому что едва Лилиан задрожала и обвилась вокруг него, у Саймона участилось дыхание, его удары стали более резкими, почти неконтролируемыми. Неожиданно у него напряглась шея, и в самый последний момент он успел оторваться от неё и повернулся в сторону, чтобы излить своё семя. Девушка почувствовала себя необычайно пустой, не имея возможности разделить с ним этот волшебный миг.
Она, конечно, поняла смысл его поступка. Саймон чётко дал понять, что всё, чего он хочет от неё, была лишь простая плотская связь. Ребёнок усложнил бы всё и разрушил бы её репутацию.
Реальность вырвала её из приятного сна, и Лилиан медленно присела на месте, впервые полностью осознавая произошедшее. Она только что потеряла девственность, растянувшись на бильярдном столе подобно настоящей распутнице. И с мужчиной, который, возможно думает, что её капитуляция означает, что она согласна стать его любовницей, как он и просил.
Покраснев, девушка поправила сорочку и стала искать на полу свое помятое платье.
