пристальным взглядом, девушка проговорила:
– Сегодня вечером, когда я нашла Саймона в бильярдной, у меня не возникло ни малейшего сомнения в том, что его боль неподдельна. И когда он заговорил о своем отце, я…я поверила ему, Габби. Возможно, это глупо с моей стороны или, может, я принимаю желаемое за действительность, но не думаю, что Саймон знал что-нибудь, кроме того, что сообщил ему его отец. И теперь, когда правда вышла наружу, она ломает его.
Неожиданно она подумала о том, сколько всего ещё предстоит обнаружить Саймону, включая правду о том, что она приехала в его дом с мыслью о мести и предательстве. И ведь это причинит ему немало страданий. При этой мысли ей на глаза навернулись слёзы.
– Но сможешь ли ты действительно забыть о том, ради чего приехала сюда? – мягко спросила Габби. – Забыть о предсмертном желании отца и о трагической кончине матери? Сможешь ли ты отказаться от этого?
Лилиан прикрыла глаза. Только это и заставляло её колебаться. В течение многих месяцев эти мысли двигали ею, питали потребность выполнить свой долг, с которым не справился её брат, и именно эти обстоятельства помогали ей двигаться вперед даже тогда, когда она готова была сдаться.
– Я не знаю, – призналась она. – Я лишь знаю, что моя мать заслуживает справедливости, но я просто не знаю, как этого добиться.
Габби потянулась и схватила руку Лилиан:
– Ты потеряла всё. И вполне понятно, что ты хотела бы что-то вернуть себе назад.
– Завтра я пойду к Саймону, – с дрожью в голосе произнесла Лилиан. – Думаю, при свете дня, когда утихнут сегодняшние страсти, всё станет для меня более ясным.
– И что же ты скажешь ему? Признаешься, почему приехала сюда?
Лилиан пробрала дрожь. О Господи! Если Саймон узнает, что она приехала сюда, занималась с ним любовью и всё это время вынашивала план по уничтожению доброго имени его семьи, тогда не трудно догадаться, что она вряд ли может рассчитывать на его положительную реакцию.
– Нет. Пока нет. – Лилиан нахмурилась. Если это проявление трусости, то пусть так и будет. – Я хочу выяснить, что его так расстроило. Возможно, если я буду знать правду, это успокоит меня. Возможно, осознание того, что любимый сын Роджера Крэторна презирает своего отца, будет для меня достаточной местью, даже если я не осуществлю её лично.
Габби кивнула, но Лилиан увидела чрезвычайное облегчение в глазах подруги. Странно, но она чувствовала то же самое в собственном сердце. Стремление к мести за свою боль и разрушенную семью никогда не доставляла ей удовольствия. Это была только необходимость. Обязательство, которое, Лилиан должна была выполнить, потому что кроме неё никто этого бы не сделал.
И одна лишь мысль о том, что она может освободиться от этого тяжкого бремени, заставила её почувствовать такое облегчение, какое она не знала многие годы.
– А как же Саймон?
От тихого вопроса Габби, Лилиан вздрогнула.
– А что Саймон? – спросила она, хотя отлично знала, что имела в виду подруга.
– Сегодня вечером вы занимались любовью, и ясно, что вас связывает нечто большее, чем просто физическое желание, – Габби наклонила голову. – Что ты намерена делать с этим?
Лилиан покачала головой:
– Я не знаю. Я всё ещё уверена, что многие обстоятельства прошлого не позволят нам быть вместе. Кроме того, если Саймон обнаружит, почему я приехала сюда, и что меня связывает с его отцом, боюсь, тогда он возненавидит меня.
– И всё же ты хочешь большего, не так ли? – тихо спросила Габби.
Лилиан повернулась спиной к подруге и начала готовиться ко сну:
– Есть много того, чего я хочу, Габби. Но большинство из этого я никогда не буду иметь.
Глава 15
Через два часа после того, как Лилиан вошла к себе в комнату, она снова покинула её. Уже рассветало и пришло время найти Саймона. Девушка хотела поговорить с ним как можно раньше. Это бы гарантировало ей, что им никто не помешает, и что она не поддастся трусливому порыву и не передумает.
Прежде, чем окончательно расстаться с мыслями о мести, она должна была убедиться, что принимает верное решение. Ведь совсем недавно, поговорив с Саймоном, и разузнав, что его так беспокоило, Лилиан подумала, что этого могло бы быть вполне достаточно. И теперь, словно утопающая, она цеплялась за единственную надежду, что разговор с ним сумеет избавить её от необходимости выполнить предсмертное желание отца.
С особой осторожностью Лилиан шла по тихим коридорам. Другие гости всё ещё пребывали в своих постелях, а слуги пусть уже и могли проснуться, но они, скорее всего, были слишком заняты, занимаясь хозяйственной работой и, если Лилиан постарается вести себя тихо и осмотрительно, они не обратят на неё внимания.
Спускаясь вниз по винтовой лестнице в главный холл большого дома, девушка подавила зевок. Она совсем не спала прошлой ночью. Уже лёжа в постели, Лилиан постоянно вертелась с одного бока на другой, вспоминая нежные и горячие прикосновения Саймона. Весьма вероятно, что она никогда больше не испытает подобного. Так много всего их разделяло: множество причин, которые были слишком очевидны, и факты, о которых Саймон даже и не догадывался.
Со вздохом Лилиан взялась за ручку двери его кабинета. После краткой молитвы, посланной Господу, чтобы тот даровал ей мужества, она открыла дверь и вошла в комнату.
К её разочарованию, в комнате было темно. Саймона здесь не было. Очевидно, после проведенной вместе ночи, ему спалось намного лучше, чем ей. Возможно, он не встанет, пока другие гости не проснутся.
И ей придётся безропотно ждать подходящего момента, чтобы обсудить с ним все важные и более личные вопросы. Лилиан уже повернулась, чтобы уйти, но тут же остановилась от внезапно настигшей её мысли: ей не придётся ждать появления Саймона, если она сможет и без него разузнать всё то, что его так сильно беспокоило.
Девушка медленно осмотрела находящуюся в совершеннейшем беспорядке, захламленную комнату. Если Саймон ещё не проснулся, значит у неё было в запасе достаточно времени, чтобы осмотреть его кабинет. Не было сомнений в том, что он отложил в сторону бумаги с обнаруженной информацией. И если она их найдет, то сможет ознакомиться с ними в свободное время.
От одной лишь мысли об обыске кабинета, щеки Лилиан вспыхнули ярким румянцем. В этой ситуации была своя ирония: теперь, когда ей ничто не мешало, и у неё появилась возможность это сделать, девушка не была уверена, что желает этого.
– Разве тебе не хочется узнать правду? – пробормотала Лилиан, обращаясь к себе. – Разве тебе не хочется поскорее покончить с этим?
Каким-то образом произнесённые вслух слова помогли ей собраться. Даже если Лилиан найдёт доказательства, которые ей приходилось искать на протяжении многих месяцев, это не означало, что она будет их использовать. Но всё же, несмотря ни на что, она должна была это увидеть. Лилиан казалось, что так она смогла бы утолить жажду и не мстить за свою мать. И даже если бы она никогда не стала искать пути мщения, тот факт, что у неё был шанс совершить задуманное, должен был бы утешить её. Ради памяти матери и отца.
Разве нет?
Лилиан двинулась по кабинету, обходя заваленный бумагами стол, открыла тяжёлые портьеры, что позволило утреннему свету заполнить комнату, и села в мягкое кресло с намерением изучить огромную кипу документации, лежащую перед ней. Прежде всего, она обратила внимание на те, что лежали чуть в стороне от остальных. Судя по тому, как они были сложены, и где находились, Лилиан пришла к выводу, что
