Помню лишь, что у него была длинная светлая борода и темные глаза. — Помолчав немного, Кристина спросила.
— Она была очень похожа на вас, ваша мать?
— Говорят, я похож на нее. Но не так уж сильно. Она была еще очень молода. Слишком молода для того, что произошло.
В это. время в калитку просунулась голова Абадада. В руках у него было несколько пачек документов.
— Снова за работу? Так скоро? Вы должны хоть денек отдохнуть, отпраздновать свое благополучное возвращение. Думаю, когда Джон вернется, будет то же самое.
Мы с Абададом сразу же взялись за дело, просматривая бумаги, выправляя записи. Трудились мы много часов подряд. Я слышал голос Джона во внешнем дворике, но он не присоединился к нам. Очевидно у него были более важные и срочные дела. Время шло, солнце уже садилось, окружающие нас стены погружались в сумерки. В воздухе слегка повеяло прохладой. В калитку просунулась голова Джона. Он подмигнул мне, делая знак поскорее справадить Абадада.
— У нас был нелегкий разговор со старым нечестивцем в его дворце, — сообщил он, когда Абадад, захватив с собой бумаги затрусил прочь по аллее сада. — Когда он услышал о нашей победе, глаза его не выдали никаких чувств. Он довольно многословно выразил свое восхищение нашими действиями, но я чувствовал, что он сожалеет о договоре, который заключил с нами с самого начала. И вскоре он действительно потребовал полной доли в добыче.
— Он дал мне понять, что поступит так.
— Он упомянул о тебе. По его словам для молодого человека твоего возраста ты весьма умен и проницателен. Так вот, мы отказались внести какие-либо изменения в заключенный ранее договор и старый нечестивец чуть не взбесился от злости. Он заявил, что его подданные очень недовольны пребыванием кьяфыров в городе. Когда мы покидали дворец, атмосфера была очень накаленной. Уверен, он что-то определенно задумал. Скоро мы узнаем, что именно.
— А не разумнее ли уступить ему?
— Наши капитаны слишком жадны для этого. Они убеждены, что пока все наши корабли находятся в порту, опасаться нам нечего. Если бы все зависело от меня, я отдал бы маленькому пауку то, что он хочет. В конечном итоге это избавило бы нас от многих хлопот. — Джон нахмурился, его пальцы нервно затеребило золотистую бородку. — Хотел бы я знать, что у него на уме.
Обедал он наедине с Кристиной, так как я решил не мешать им своим присутствием. Мне в сад принесли блюдо с кускусу. Выглядело оно необычайно аппетитно, а аромат распространяло просто восхитительнейший. Кроме того, это блюдо таило в себе массу сюрпризов — заранее нельзя было угадать, что именно тебе попадется. Принесли мне также и графин испанского вина. Благодарная влага была будто пронизана солнечными лучами, под которыми зрели янтарные виноградные гроздья. Вина я выпил немного, так как и дома и на корабле я привык к густым сладковатым красным винам, порою слегка прокисшим. Настроение у меня соответственно улучшилось. После ужина вернулся Абадад, и мы продолжили нашу работу.
Было уже около полуночи, когда мы подытожили последние цифры. Я потянулся и заявил, что нам, пожалуй, пора идти. Старик усмехнулся, забавно сморщив при этом свой загнутый как клюв хищной птицы нос и сказал.
— Сидди, мы должны поспешить, пока не закрыли последние ворота в город.
Я не хотел уходить, не попрощавшись с Кристиной, но был уверен, что она уже спит. Я медленно пошел к воротам, размышляя о том, не следует ли мне разбудить ее. Проблема решилась сама собой. Я увидел Кристину, бегущую вслед за мной.
— Роджер! — в голосе ее одновременно слышались обида и негодование. — Вы собрались уезжать, не попрощавшись со мной?
— Я хотел это сделать, но полагал, что вы уже давно спите.
— Вы не говорили мне, что возвращаетесь домой, — с укоризной сказала она.
— Я полагал, что это должен сделать Джон.
— Когда он сказал мне об этом, я не смогла удержаться от слез. Мне будет вас очень не хватать. Я всегда считала, что вам нужно вернуться домой, но теперь, когда вы собираетесь это сделать, мне очень грустно. Почему вы уезжаете так быстро? Разве вы не можете остаться хотя бы на один день и отдохнуть?
— Корабль отплывает завтра. Я должен отправляться сразу же, иначе мне придется ждать неизвестно сколько.
— Разумеется. Быть может вы еще сумеете увидеть вашу матушку. — Она развернула шелковый платок, который сжимала в руках и положила то, что в нем находилось, мне на ладонь.
— Возьмите, — прошептала она. — Быть может это принесет вам удачу. В любви, а может быть и в других делах.
Это было кольцо с изумрудом. Оно лежало у меня на ладони, и брильянты, окаймлявшие большой зеленый камень, поблескивали.
— Я не могу принять его, — сказал я. — Вам никогда не следует расставаться с ним.
— Но ведь оно не мое. У этого кольца нет и не должно быть постоянного владельца. Когда оно выполнит ваше самое заветное желание, вы должны передать его другому.
Мы шли не по дорожке, а прямо по траве, и Кристина вынуждена была приподнять свои юбки. Я увидел, что белые атласные башмачки у нее надеты прямо на босу ногу.
— Я очень счастлива сегодня, Роджер. Поэтому я и хочу передать вам кольцо. Я не могу отдать его вашему другу, ибо счастье, которое оно мне принесло, было бы невозможно без самого Джона. Помните, что кольцо утратит свою силу, если вы не передадите его кому-нибудь, после того, как ваши желания осуществлятся.
Я посмотрел на кольцо.
— Не могу найти слов, чтобы выразить вам свою благодарность.
Мы дошли до ворот.
— Я никогда не увижу вас больше, — сказала она. — Вы были так добры ко мне, Роджер. Не знаю, что я буду делать без вас. Я буду чувствовать себя очень одиноко, когда Джон снова уйдет в море. Но теперь мне не о чем больше тревожиться. Джон и я…
Она. не стала продолжать, и я сказал.
— Очень рад слышать это.
— Бедный Роджер! Вам было так тяжело в последнее время! Джон рассказал мне обо всем. И о смерти Клима. Думаю, вы рады, что уезжаете.
— Да, я рад. Одно только меня тревожит. Мне не нравится то, что вы остаетесь здесь. Никогда тут не будет покоя.
— О, сегодня мы строили такие чудесные планы. Как только можно будет, мы отправимся в Италию. Или, быть может, во Францию.
— Тогда мы еще обязательно увидимся.
— Возможно. Будем надеяться на это, Роджер.
Луна была уже высоко в небе. Все городские шумы стихли. Доносились лишь окрики часовых с ворот. Я видел, что Абададу не терпится двинуться в путь.
— Мне не следует вас дольше задерживать. — Она протянула мне обе руки. — Прощайте, Роджер. Я всегда буду помнить вас.
— Прощайте, Кристина. Надеюсь, все у вас будет хорошо. Ворота захлопнулись за нами, а страж со стены весело крикнул.
— Доброй ночи, приятели.
Я следовал за Абададом по узким улочкам города. Тишина нарушалась лишь звуками наших собственных шагов. Лунный свет, игравший на белых крышах зданий, напоминал мне огни на топах корабельных мачт и почему-то тревожил душу. Было трудно поверить, что эта же луна льет свой беловатый свет на зеленые изгороди и мирные поля Англии. Колдовство луны заставило даже такого уравновешенного и трезвомыслящего человека как сэр Сигизмунд Хилл вообразить, что он видит боевые колонны воинов
