имеет право вторгаться в ее жизнь. «К черту раздражительность», — подумал он. Возможность приехать сюда казалась такой соблазнительной, и вот…
— Пожалуй, уже пора спать, — произнес Нико, первым нарушив молчание.
Кетлин поразилась, обнаружив, что не хочет, чтобы он уходил. В свои двадцать шесть лет, подобно другим женщинам, она уже встречалась и расставалась с мужчинами, но впервые испытала столь сильное чувство. Нико даже не пытался увлечь ее, но его взгляд был красноречивее поцелуев многих известных ей мужчин. Кетлин непроизвольно посмотрела на губы Нико, такие сильные и решительные. Без сомнения, он хорошо знал, как целовать женщину.
— Я поднимусь с вами, чтобы убедиться, что у вас есть все необходимое.
Нико опустил глаза, избегая ее взгляда, но не смог унять дрожь в теле. Воображение его разыгралось. А что, если овладеть ею прямо здесь, на столе? В ушах шумело, он слышал только голос своей возбужденной плоти.
Мужчина так быстро вскочил, что чуть не перевернул стол. Загремели тарелки, а пустой бокал грохнулся на пол. Звук разбитого стекла нарушил хрупкую атмосферу пробуждавшихся чувств.
— Не нужно этого делать. У меня есть все необходимое, и я сам найду дорогу.
С разочарованным видом Кетлин обошла стол и потянулась за его тарелкой.
— Я уберу, — пробормотал Нико, легко коснувшись ее руки.
Взгляды их встретились, и в ту же секунду острое желание пронзило Кетлин, заставив забыть обо всем на свете.
— Я всего лишь хочу помочь, Нико! — умоляюще проговорила она.
«О Боже! Какие прекрасные глаза», — подумал он, но смог лишь прошептать:
— Я знаю, — чувствуя, что пытается бороться с неизбежным, Нико протянул руку, намереваясь коснуться щеки девушки, но быстро отдернул ее, словно обжегшись. — Просто не привык, чтобы за мной ухаживали.
— Вы живете один? — Кетлин давно хотела задать этот вопрос. Почему-то она была уверена, что его сердце свободно, и не только из-за голодного взгляда, которым он пожирал ее.
— Да.
Нико даже не подозревал, что можно так желать женских ласк. Ему хотелось приникнуть к губам Кетлин опустошительным, сжигающим поцелуем, раствориться в ней, забыв обо всем на свете.
Почувствовав дразнящий аромат ее кожи, Нико забыл о предосторожности. На этот раз он легко коснулся пальцами обнаженного плеча девушки. Бархат. Ее кожа покрылась мурашками. Нико обнял Кетлин и прижал к себе. Там, где гибкое, нежное тело касалось его, он чувствовал жар. Нико стиснул зубы, готовый овладеть ею прямо сейчас. Но в следующее мгновение, неизвестно почему, опустил руки.
Непонятно, что сработало: здравомыслие или чувство самосохранения, но он был очень благодарен этому и одновременно сильно огорчен.
— Спокойной ночи, Кетлин.
— Спокойной ночи.
Уже в своей комнате Нико осторожно лег на кровать и прикрыл рукой глаза. Не было сил ни думать, ни вспоминать об этом эпизоде, но чувства обострились до предела, и он все еще не мог забыть прикосновение к ее коже.
Ну почему так произошло? Все в нем воспламенялось, когда Кетлин была рядом. Нико чувствовал, что с ней происходит то же самое. Они высекали друг в друге искры, от которых могло вспыхнуть пламя, а это уже было опасно.
Он медленно опустил руку. Нельзя допустить, чтобы между ними что-то произошло, хочется ему этого или нет. Ни с кем нельзя заводить отношений, тем более с хозяйкой дома. Нужно постоянно напоминать себе: ты приехал сюда не из-за Кетлин.
И когда пришла боль, не давая заснуть, он уверял себя, что это из-за ранения, а не из-за желания.
Глава 2
Боже, как хотелось вчера, чтобы Нико поцеловал ее, думала утром Кетлин, выходя на первом этаже из лифта.
«Все идет хорошо, — говорила она себе, — уж слишком ты осторожна». Девушка с сожалением прищелкнула языком, можно было сэкономить уйму времени и избавиться от лишних хлопот, если сразу позволить ему остаться в доме. После всей этой суматохи она почти всю ночь думала о Нико Дифренца. Кетлин была в смятении.
Что-то подсказывало ей, что этот мужчина не так прост, каким хочет казаться. Тайны. Он не говорит ей всей правды. Но Кетлин тянулась к нему и не в силах была справиться с этим.
Внутри вспыхнуло новое чувство: наполовину возбуждающее, наполовину пугающее, словно у нее в руках граната и неизвестно, кто держит чеку: она или Нико.
Кетлин шумно вздохнула, даже не подозревая, что за ней наблюдают, удивляясь ее необычайной задумчивости. Она не испытывала ничего, кроме нетерпеливого желания уйти с головой в работу. Нужно многое сделать, но сначала предстоял разговор со старшим мастером. Кетлин нашла его наблюдавшим за работой в главной гостиной, огромной комнате, где кропотливо восстанавливали детали деревянной, металлической и мраморной отделки в стиле Нового искусства.
— Как идут дела, мистер Хейнз?
— Отлично, повелительница Кети. Просто отлично!
Его ответ вернул Кетлин к реальности, и она спрятала улыбку. Джеб Хейнз, мужчина с сине- стальными глазами и копной седых, выбивающихся из-под кепки волос, всю свою жизнь провел в маленьком городке в пяти милях от Суонси. Как и многие из работающих в доме, он знал девушку почти с самого рождения. Дав ей однажды прозвище «повелительница Кети», Хейнз до сих пор так называл ее. Кетлин не обращала на это внимания. Неразделимость Суонси с окружающими его людьми успокаивающе действовала на хозяйку дома.
— Что-нибудь нужно?
— Нет. Все идет своим чередом.
Он бросил взгляд на молодого парня, стоявшего на лестнице высоко под потолком и терпеливо соскребавшего слои лака с витых лепных украшений.
— Аккуратнее там, Ричи! Эта лепнина была здесь уже до того, как ты родился, а если постараешься, останется там и после твоей смерти.
Ричи ухмыльнулся в ответ.
— Вы слишком уж беспокоитесь. Доброе утро, мисс Деверелл!
— Доброе утро, Ричи! — Она повернулась к Джебу Хейнзу. — Он прав. Вы слишком придирчивы. Но мне трудно выразить словами, как высоко я ценю вашу работу.
Хейнз снял кепку, пригладил волосы и опять водрузил ее на место.
— Я, конечно, понимаю, что слишком уж придираюсь. Но Вы же знаете, мне знаком этот дом еще с детских лет. Во времена Вашего деда Джейка, царство ему небесное, я бегал мальчишкой. А Ваша бабушка Арабелла была очень великодушной леди. Мы, дети, ее очень любили, и, поверьте, не только мы.
Кетлин улыбнулась.
— Знаю, знаю, я уже об этом слышала.
— Да, вы слышали. И этот дом сиял, когда они здесь жили. Из города его не было видно, и что мы только ни придумывали, чтобы взглянуть на Суонси. Потом дом закрыли, но я все равно любил приходить и смотреть на него. Если Суонси на месте, значит все в порядке. Вы понимаете, что я имею в виду?
— Я знаю, — нежно сказала Кетлин.
— А когда мы строили церковь, лет эдак двадцать пять, а может, двадцать шесть назад, я смотрел на дом с ее крыши. Какой это был прекрасный вид!
— Я представляю, — согласилась она, испытывая нежность к Джебу. — Через час придет Конрад
