собой». На сей счет она была, впрочем, не слишком уверена — и это только усиливало ее смущение.
— Ладно, — решительно оборвала размышления Эмер. — У нас и так уже целая куча всяческих зацепок… и еще у вас есть несомненные способности… у всех четверых…
— Ты тоже во все это замешана, — торопливо вставила Ребекка. — Нравится это тебе или нет.
— Не понимаю, честно говоря, при чем тут я, — фыркнула Эмер. — Но с превеликим удовольствием привнесу природную сообразительность в намечающуюся дискуссию. Нам необходимо прийти к каким-то выводам. Так что остается только правильно приложить силы, — заключила она.
Это мгновение и выбрал Кусака, чтобы напомнить о своем присутствии. Неожиданно мяукнув, он тем самым как бы согласился с мнением, высказанным Эмер. Все посмотрели на бика, потом перевели взгляд на Ребекку. Девушке стало ясно, что все ждут от нее, чтобы она взяла на себя руководство, и она понимала, что ей так и надо поступить, но не знала, с чего начать.
— Нам известно, что государству Эрения угрожает опасность со стороны барона Ярласа и наемников, — взяла инициативу в свои руки Эмер. — И мы знаем некоторые очевидные причины происходящего. Но мне кажется, что за всем этим скрывается нечто большее.
— Нечто волшебное, — вставила Эннис.
— Все это не имеет никакого другого смысла за исключением того, что это сущая правда, — согласилась Ребекка.
— Я уверен, что во всю эту историю замешаны монахи, — продолжил Гален. — Дэвин намекнул мне на это, да они ведь и так совершенно… ненормальные. Достаточно посмотреть на них, чтобы оставить на сей счет малейшие сомнения! И синий камень, который вручил мне Хакон, был волшебным, — в подкрепление своих слов заметил он. — Это было какое-то опознавательное и следящее устройство. Им воспользовались, чтобы следить за мной и за Бет. — Он ненадолго умолк, потому что ему пришла в голову новая мысль. — Клюни говорил, что идет приливная волна волшебства. «Оно спало долгие века, — процитировал он по памяти, — но сейчас что-то случилось, и оно становится с каждым днем все сильнее и сильнее».
— Что-то… — вполголоса пробормотала Ребекка.
— Но почему именно мы? — спросил Кедар. — Я х-хочу сказать, у нас с Эннис, к-конечно, хватит способностей, ч-чтобы п-показать на ярмарке п-парочку фокусов, но этого едва ли достаточно для решения задач, стоящих перед страной. И совершенно ясно, что Ребекка обладает даром Прядущей Сновидения — но чем может помочь даже это?
— Все дело в том, что мы вместе! — Впервые за долгое время Ребекка ни на йоту не усомнилась в справедливости своих слов. — Это не случайное совпадение. Вы двое — колдуны. И нечего от этого отрекаться. А Санчия поведала мне, что пряжа сновидений может быть использована как связующее звено между подлинными волшебниками со всем их могуществом. — Она сбилась и внезапно смешалась. — Только я не знаю как, — чуть ли не плача закончила она.
— Может, нам удастся помочь тебе это выяснить, — вмешалась, подбадривая подругу, Эмер.
Ей не хотелось, чтобы Ребекка спасовала именно сейчас, когда они вроде бы вышли на верную дорогу.
— Мы трое и впрямь как-то связаны, — с надеждой в голосе вставил Гален.
— И мы доказали это в ходе шахматной партии, — добавила Эмер.
— И в сновидениях, которые видели потом, — заключил он.
— А в чем, по словам Санчии, заключается высшее искусство прядения сновидений? — поинтересовалась Эмер.
— Ты можешь ткать сны и использовать их при свете дня, — сообщила Ребекка.
— Что ж, именно это ты и проделала во время партии в «живые шахматы», — возбужденно провозгласила ее подруга. — И теперь тебе предстоит заняться тем же самым, только уже в полную силу! А мы двое по-прежнему будем помогать тебе. Кто знает, чего тебе удастся добиться!
— Но…
— Нет, погоди, — отмахнулась от возражений Ребекки Эмер. — Мы уже договорились на том, что существует некая злая магия и нам необходимо ей что-то противопоставить, даже если сейчас мы и не знаем еще, что именно. Так чему нам надо противостоять? Что именно происходит — и почему оно таит в себе такую опасность?
— Но ты это знаешь! — побледнев, воскликнула Ребекка.
Даже заговорить о владеющем ею страхе было слишком тяжело для девушки.
— Разумеется, — невозмутимо согласилась Эмер. — Мне только хочется, чтобы это дошло до каждого из нас. Во всей красе и шаг за шагом.
— Сейчас с нею лучше не спорить, — усмехнувшись, заметил Гален. — Я знаю, какова она бывает, придя в подобное настроение!
Эмер шутливо пихнула его в бок. Глаза ее улыбались, но держалась она с подчеркнутой серьезностью.
— Ну так что же? — сказала она.
Ребекка попыталась привести в порядок свои хаотические мысли.
— Что-то страшное произошло в прошлом, — не без колебаний начала она. — И сейчас это возвращается. История из книги «Под солью», связанная с моей тезкой… — Она судорожно сглотнула. — Мне так и не удалось дочитать ее до конца.
— Расскажи нам, — потребовал Кедар.
Ребекка так и поступила, процитировав по памяти слова, настолько вещие, что они навсегда запечатлелись у нее в памяти.
— «Одно из самых распространенных преданий, существующее в нескольких изложениях, заключается в том, что город давным-давно был проклят разгневанными богами и обречен упокоиться на дне морском. Его обитатели зажили жизнью холоднокровных подводных созданий. И так было до тех пор, пока на небе не разразилась великая битва. И главным смыслом этой битвы стала схватка между противоположными сторонами волшебного спектра в рамках Паутины. Эти противоположные стороны можно назвать и попросту — Добром и Злом, и они насмерть бились друг с другом до тех пор, пока не вмешалось существо, именуемое в различных источниках Дитя Паутины, Око Ночи и Слезы Мира. Все летописцы сходятся на том, что это существо женского пола жило на берегу моря, а большинство из них утверждает, что она была единственной дочерью жестокого вдового барона. Кое-кто упоминает и имя — Ребекха, — однако написание этого имени не точное, и только ее смерть…»
Когда она закончила, в фургоне наступила оглушительная тишина.
— А что там было дальше, я не знаю, — тихим голосом завершила Ребекка.
— Допустим, это и в самом деле имеет какое-то отношение к тебе, — придя в себя, деловитым тоном заключила Эмер.
— А как же иначе? — удивилась Ребекка.
— Многое действительно совпадает, — невозмутимо продолжила Эмер, — но в книге речь идет о «нескольких изложениях». И не все они непременно имеют касательство к тебе, а если даже и так, то не имеет смысла думать, будто все они заканчиваются одинаково.
Она помолчала, дав собеседникам время вдуматься в смысл ее слов. Возможно, далеко не в каждом изложении Ребекка обречена на гибель.
— Но Еретики верят… Аломар, по крайней мере, верил в то, что определенные события повторяются, а история идет по кругу, — упорствовала Ребекка. — И Милден тоже сказал мне это. Зачем было писать об этом в книге, если это всего лишь предание?
— Может быть, просто потому, что это очень красивое предание, — фыркнула Эмер. — Сочинителям книг нельзя доверять.
— Клюни тоже упоминал о древних преданиях, — вступил в разговор Гален. — И речь там шла о войне, которая вновь и вновь возобновлялась на протяжении веков. И вроде бы так оно и есть на самом деле. Вспомните о белоснежном мраморе с изображением партии в «живые шахматы». Все там было изображено точь-в-точь, как было с нами, а меж тем этому камню восемьсот лет!
— Вот видишь!
Ребекка пришла в отчаяние.
— Тогда в чем же наша задача? — подала голос Эннис. Она более чем внимательно прислушивалась ко
