Поскольку первая неделя ремонта приближалась к концу, красный дом приобрел совершенно иной вид. От старья Тэсс безжалостно избавилась: теперь тут были новые рамы, новая плитка, новая ванна и туалет, новые кабинеты и новые люстры. Тэсс настойчиво трудилась, с некоторой помощью Дэмьена и нескольких субподрядчиков.
Сегодня выкладывали красивые винтажные полы, которые заказала Тэсс. Обычно дом красили до настила полов, но из-за ее травмы все пошло не так, как всегда.
Удостоверившись, что работа движется, Тэсс попросила, чтобы Дэмьен отвез ее к Джексону выбрать новую мебель для кухни.
Хотя ноге было намного лучше, поездка все же была проблемой.
Они не говорили ни слова о прошлой ночи ни в красном доме, ни по дороге к Джексону, ни по пути к магазину «Хаббардз Тайл энд Стоун». Тэсс полагала, что все к лучшему. Лучше всего сделать работу и покончить с этим. Никакой путаницы, никаких извинений и никаких раскрывшихся тайн. Но, с другой стороны, ей так не хватало близости, которая возникла между ними вчера вечером, наслаждения, его горячих губ и поцелуев.
Пока продавец сновал около нее, Тэсс провела рукой по черному граниту, который она выбрала. Она вздохнула:
— Это великолепно. — Потом она указала на чистый белый камень. — Но это практично.
Дэмьен закончил разговор по сотовому телефону, затем заявил сухо:
— Ты знаешь мое мнение относительно того, что
— Знаю.
— Ну, тогда ты знаешь, что выбрать.
Тэсс попросила продавца оставить их на минутку, потом повернулась к Дэмьену:
— Ты всегда себя так ведешь в делах?
— Как?
— Расточительно. Я не могу понять, как ты при этом делаешь много денег.
— Не во всех проектах.
Она не хотела ссориться и заговорила мягче:
— Если ты собираешься продать дом, каков смысл отделывать его с таким пристрастием и вкладывать в него душу?
Он удивился:
— Кто тебе сказал, что я собираюсь продать его?
Его телефон зазвонил снова. Он посмотрел на номер, затем отправил звонок в голосовую почту.
— Так что ты собираешься сделать с ним, Дэмьен? — допытывалась она, словно его ответ был для нее вопросом жизни и смерти. — Держать его как инвестиционный резерв?
— Не знаю.
— Передать его следующему поколению Сауэров? — настаивала она.
Он пожал плечами:
— Возможно. Но это будет через некоторое время. Мне стоило бы жениться сначала.
— Тебе не нужно жениться...
— Если я собираюсь заводить детей, то придется.
Тэсс замолчала, прекратила задавать вопросы, на которые она не хотела получать ответы. От мысли о Дэмьене, имеющем детей с кем-либо еще, ей стало физически плохо. Думать о том, что при этом он должен будет выполнять супружеские обязанности, было невыносимо.
Странно, но раньше она никогда не думала об этом. В течение всех шести лет жизни с Генри в ее голове никогда не появлялась мысль о том, что Дэмьен Сауэр женится и станет отцом.
И теперь он говорил об этом так, как если бы это могло действительно произойти.
Опасаясь, что он прочитает ее мысли по глазам, она отвела взгляд, сделав вид, что разглядывает гранит. И как бы между прочим усмехнувшись, произнесла:
— Просто не представляю тебя семьянином. Нет, только не это!
— Я — старомодный парень, Тэсс.
— Конечно. — Она заставила себя засмеяться, но смех получился грустный. — Завсегдатай модных курортов и миллионер имеет склонность наказывать женщин за их ошибки.
— Только одну женщину, — сказал он, пристально глядя на нее.
— Правильно.
Он добавил:
— И когда ты сделала вывод, что бросить меня было ошибкой?
Она открыла рот, собираясь возразить, но вовремя прикусила язычок, вспомнив, ведь она только что случайно оговорилась. По поводу сделанной ошибки... когда оставила его.
Тэсс вздохнула. Смотреть правде в лицо не хотелось, еще меньше — говорить об этом, и она постаралась увести его от сложной для себя темы разговора:
— Так ты скажешь мне, что планируешь сделать с домом, или нет?
Он нахмурился:
— Решу, что сделать с ним, когда работа закончится.
Она растерянно пожала плечами:
— Прекрасно.
— Так ты берешь гранит?
— Да.
Дэмьен обратился к продавцу:
— Она возьмет этот гранит.
Потом он ушел, прижав к уху сотовый телефон.
* * *
Ему не спалось.
Снова.
Дэмьен поглядел на часы. Полночь. Что происходит с ним? Из головы не выходили мысли о ней. Сейчас она спала внизу в холле, а он хотел снова оказаться рядом с ней, ощущать тепло ее тела, ее руку на своей груди.
Он скатился с кровати, надел футболку и свитер. Он будет ослом, если думает, что она обрадуется ему в постели, будто ничего не случилось, словно она обязана была ждать его, как и шесть лет назад.
Однако ноги сами несли его в холл, и вот он уже стучит в ее дверь прежде, чем мог убедить себя не делать этого.
Она не ответила, и он постучал снова, даже назвал ее по имени. Не дождавшись ответа, Дэмьен собрался вернуться в свою комнату. Но потом у него возникло странное волнующее чувство, и он решил войти и, если потребуется, дать отпор ее гневу.
Он тихо открыл дверь. В комнате стоял полумрак. Шторы были задернуты, но лунный свет проникал сквозь них, обозначив контуры мебели. Он подошел к кровати и, не веря своим глазам, растерянно заморгал. Потом потянулся и включил ночную лампу. У него свело живот. Кровать была тщательно заправлена, и все вещи Тэсс исчезли. Дэмьен, пробормотав проклятие, вышел из комнаты и отправился на поиски Олина.
...С большим обручем малярной ленты на запястье, как с браслетом, Тэсс перешла к следующему окну. Завтра будет покраска, и ей хотелось все подготовить. В гостиной в доме Дэмьена, откуда она ушла, она ощущала себя и уютно, и в то же время неловко. Хотелось, чтобы он был рядом с ней в постели, смотреть с ним кино, ощущать тепло его тела... Она наклеила ленту на стекло. Цвет краски, выбранный ею накануне, был великолепным, но главная ее гордость — новые полы. О, это было потрясающее зрелище. Они оказались настолько красивы, что, когда она пришла в красный дом сегодня вечером, то просто села посреди гостиной и рассматривала их целых полчаса. По сравнению с ними бежевый ковер в ее квартире ни на что не годился.
Внезапно дверь распахнулась и в проеме появился Дэмьен, взбешенный, как дьявол, но в ярости он был еще более обворожителен.
— Боже! — Тэсс схватилась за грудь, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит.
