Которую, как я понимаю, тебе никто не оплачивает — оплачивать ведь некому!
— Кстати, совсем забыла.
— Что такое?
— С тебя тринадцать фунтов, — объявила Максин, любуясь произведенным эффектом.
— Что еще за тринадцать фунтов?
— Ты пришел на мою чайную церемонию. Ты пил чай, слушал рассказы о чае. Это стоит тринадцать фунтов. Между прочим, все участники, кроме тебя, уже расплатились со мной.
— Я ведь не возражаю. — Джералд полез в бумажник, отсчитал требуемую сумму и протянул деньги Максин. — Значит, у тебя все-таки есть дополнительный заработок.
— Да, — согласилась она, — может хватить на дизайнерские туфли.
У Джералда защемило сердце.
— Послушай, я мог бы дать тебе уйму полезных советов по ведению собственного бизнеса…
— Как-нибудь — с удовольствием.
— Как-нибудь?
— Пожалуйста, только не сегодня! — взмолилась Максин. — Я даже не помню, когда я ела в последний раз — за завтраком, обедом или это был вчерашний ужин.
— Это чудовищно!
— Не будем спорить. Но я и правда устала.
— Об этом, — с видом знатока, нахмурившись, возвестил Джералд, — я тебе и толкую.
— Мы могли бы побеседовать об этом за ужином, — предложила Максин.
— Ну да. А до ужина ты не доживешь. Перетрудишься, тебя настигнет переутомление…
— Предлагаю закрыть эту тему, — нахмурилась Максин, — хотя бы на сегодня.
И она направилась в сторону прилавка с намерением закрыть кассу, предварительно пересчитав полученную выручку, к которой добавились деньги за чайную церемонию.
Джералд поймал ее, обхватил за талию, легко, как пушинку, поднял в воздух и усадил на прилавок.
— Не раньше чем ты меня выслушаешь.
Впервые Джералд оказался настолько близко к Максин.
Она глубоко втянула в себя воздух. Ощутила запах лосьона после бритья. Запах оказался будто бы очень знакомым и одновременно возбуждающим, характерно мужским. Нотки кожи, табака, легкий оттенок ментола, едва различимый…
Тепло рук Джералда немедленно проникло под тонкую ткань футболки Максин. От рук возникло полузабытое ощущение легкой эйфории; ощущение росло и ширилось… но тут Джералд убрал руки.
Максин обнаружила, что уже какое-то время сидит с запрокинутой головой, как будто ожидает поцелуя. Она немедленно вернула на лицо деловитое и сосредоточенное выражение. Больше всего на свете ей не хотелось выглядеть по-дурацки.
Но ощущение потери, возникшее после того, как Джералд убрал свои руки с талии Максин, отчего-то не желало проходить.
Джералд даже не заметил перемены, которая произошла в состоянии Максин.
Он забыл о том, что пришел сюда повидаться с желанной для него девушкой, романтическое настроение исчезло напрочь.
Джералд покатился по знакомой колее, он уже был не в состоянии свернуть с нее и вернуться на прежние рельсы.
Бизнесмен в нем заговорил в полный голос, желая быть услышанным во что было ни стало.
— Прежде всего тебе нужно научиться делегировать полномочия.
— Что я должна с ними делать, прости? — в недоумении переспросила Максин.
— Ты не должна стремиться делать все одна, — втолковывал ей Джералд, — ни в коем случае. Это закончится стрессом или нервным срывом.
Максин фыркнула:
— За все время существования лавки я не припомню у себя ни единого срыва.
— Это только вопрос времени, — убежденно заверил Джералд. — Ты обязательно должна нанять помощницу. А еще лучше — помощника.
— Почему лучше помощника?
— Парни более выносливы. К тому же он может оказаться полезным в чисто бытовых вопросах: вскарабкаться на самый верх по стремянке, передвинуть стеллажи, подготовить помещение к церемонии… И принять товар, разумеется. У тебя ведь бывают тяжелые мешки с чаем?
— Случается, — кивнула Максин.
Но тут Джералд представил себе совсем другую картинку.
Максин возьмет да и послушается его, в результате — наймет помощника. А помощником возьмет да и окажется крепкий славный парень. Им с Максин придется проводить немало времени в этом закрытом пространстве, волей-неволей они сблизятся, и…
И что тогда?
Такое положение вещей Джералда категорически не устраивало, не могло устроить.
Он отыграл назад, пытаясь замаскировать свою оплошность под рассуждения вслух:
— С другой стороны, помощница все-таки лучше. Девушки аккуратнее ведут отчетность, расфасовывают чай в пакетики, отсчитывают сдачу, да и вообще…
— Что — вообще? — насмешливо спросила Максин.
— У них сильнее развито чувство прекрасного, — пояснил Джералд, — возможно, со временем ты научишь помощницу вести чайную церемонию, и у тебя будет выдаваться лишний свободный вечер. А свободный вечер никогда не бывает лишним!
— Может быть, мы пойдем домой? — кротко попросила Максин. — То есть по домам…
— Ты еще не сказала, что думаешь по поводу моего предложения.
— Что я думаю? А что именно я должна думать, прости?! Тебе не мешало бы для начала поинтересоваться у меня, что думаю по этому поводу я сама. Я думаю, что у меня нет возможности нанимать людей. Я думаю, что мне придется платить им зарплату из собственного кармана, и тогда без карманных денег останусь я.
Джералд не обратил внимания на словосочетание «карманные деньги», решив, что Максин играет словами. Разумеется, она имела в виду свою зарплату — что же еще?..
— Подожди, но ты же должна получать прибыль?
— Ага, — с готовностью кивнула Максин, — должна.
— И?..
— И ничего. Не знаю, в чем тут дело. Может быть, это вообще не слишком прибыльное занятие. Может быть, заниматься этим невыгодно именно в моем формате. Может, все дело в том, что чай не расхватывают с полок сразу же, как только из Китая приходит новая партия…
— Хорошо. Предположим, что в конце месяца ты подсчитываешь прибыль. Сколько выходит всего?
— Каждый раз по-разному. Мне кажется, на это влияет даже время года… — Максин засмеялась.
— Глупости. Время года не должно играть здесь абсолютно никакой роли.
— Ладно, если ты такой зануда, то… — Максин уже начинала злиться, но назвала приблизительную сумму.
— В среднем?
— Ага, в среднем, именно.
— И куда же уходят все эти деньги?!
— Я покупаю дизайнерские туфли. Я надеваю их. Я иду в казино. Я с наслаждением проигрываю остаток денег, который не удалось спустить на туфли.
— Отлично! Выше всяких похвал.
— Я была уверена, что ты меня поймешь. И оценишь.
— А если серьезно?
— А если серьезно, то нужно оплачивать аренду этого помещения. Это не центр. Но это и не окраина.
