– Ты не на Совете, Верховный Маг? – спросил Арун V, и сильный голос его разнесся по залу звучным эхом.
Он обращался только к своему советнику так, будто тот пришел один.
– Нет, Ваше Величество! – Филипп в почтении склонил седую голову перед Аруном.
– Говори, – приказал Арун, опершись подбородком о руку и приготовившись слушать.
– Я пришел сообщить тебе, что настало время собирать армию. Гронг планирует решающую битву со дня на день, – ровным голосом произнес Филипп так, чтобы Арун слышал каждое слово.
– Твоя дружба с гронгирейским маршалом тому причина? – спросил Арун медленно, но все же решительно поднимаясь с трона. На этот раз он обращался к Ингрид.
В словах его послышалась горечь, хотя светлое лицо его не изменило своего спокойного выражения. И он и его Совет, да и все в Амальоне знали, что это день настанет, и они сойдутся с Гронгом в решающей битве за свое право населять Громальонскую Долину.
– Да, Ваше Величество, – ответила Ингрид, разрываясь между Аруном и пылинками в солнечном воздухе. – Моя дружба с гронгирейским маршалом причина тому, что я сообщаю Вам эти сведения.
Король амальонцев не сдержал улыбки, и взгляд его потеплел.
– Будешь защищать ее до последнего? – спросил он, спускаясь к ним с возвышения, на котором находился трон.
– До самого последнего, Ваше Величество, – так же с улыбкой согласилась с ним Ингрид.
– Так тому и быть, – сказал Арун. А потом позвал своего сына, чтобы тот начинал собирать армию амальонцев.
Ричард явился на его зов в ту же секунду. Будто находился здесь все время, стоя за одной из колонн.
– Верховный Маг! – поприветствовал он Филиппа Фаридэ. – Ингрид!
– Ваше Высочество! – ответил ему Филипп.
– Ричард! – ответила ему Ингрид.
– Ты пришла сказать мне да? – не удержался принц.
Он остановился перед ней, красивый и насмешливый. Взгляд его серых глаз был уже не так безумен как прежде.
Улыбка Ингрид стала шире. Она уже и забыла о его одержимости ею. Сложив будто в знак смирения руки впереди себя, она ответила:
– Я не могу сказать тебе «да», Ричард! Я замужем!
– Что? – вырвалось у него. И он чуть ли не задохнулся оттого, насколько резко воздух покинул его легкие.
Даже Филипп с Аруном, которым до этого момента удавалось сохранять сдержанные лица, не смогли скрыть своего удивления. Ингрид же с деланно безразличным выражением лица протянула принцу руку со сверкающим на пальце фиолетовым кольцом. Ричард хотел, было, схватить его, чтобы сорвать, и, конечно же, не смог этого сделать.
– Но кто вас поженил? – спросил Арун, озадаченно глядя на кольцо Ингрид, уже зная, почему оно именно фиолетового цвета.
В Громальонской Долине короли заключали браки своих подданных. И если этого не сделал он, значит, оставался только еще один правитель, который мог это сделать.
– Леонид? – недоверчиво спросил Арун.
В голосе его послышалось разочарование.
– Нас обвенчало эльмаренское солнце. В соответствии с эльмаренскими традициями, – ответила Ингрид.
Арун V перестал хмуриться. Соперничать за доверие Ингрид с ее прошлым он не собирался. Вот если бы она обратилась с этой просьбой к Леониду, тогда он бы счел это своим личным поражением.
– Мои поздравления, девочка!
– И мои! – сказал Филипп.
Ингрид повернулась к отцу. В его взгляде она встретила понимание. Это обрадовало ее еще больше.
Ричард же не был в таком восторге, в порыве злости он сделал еще одну попытку снять переливающееся вражескими цветами украшение с пальца девушки. В ответ на что Ингрид залилась своим веселым звонким смехом, который в этом зале был так же уместен, как и равнодушное к скорому сражению солнце. Ее забавляла реакция Ричарда и, увлеченная его действиями, она не заметила, как позади королевского трона открылся портал, из которого один за другим в полном молчании стали появляться Верховные Маги Совета. Они пришли на зов своего короля. Их было одиннадцать. Двенадцатый стоял рядом с Ингрид.
Очертания магов проступали в волнующихся сгустках солнечного света позади Аруна. И когда Ингрид, наконец, оторвалась от шокированного Ричарда и увидела их молчаливые фигуры, то ее передернуло от внезапно нахлынувшей тревоги. Она ясно представила, что в предстоящей битве Диане придется столкнуться со всеми членами Совета, и возможно даже с ее отцом. Определенно вид Верховных Магов, окруживших Аруна непроходимой стеной, внушал внутренний трепет. Их длинные в пол магические одеяния еще колыхались в волнах медленно угасающего портала.
Маги были очень похожи друг на друга. Не как братья. А как различные ипостаси одной сущности. Они и были разными проявлениями одной силы – магической силы Громальонской Долины. Их седые волосы и бороды были одинаково длинны. Их цветные одеяния казались одинаково темными в солнечном сиянии портала.
И только один из них выделялся. Тот, который присоединился к ним совсем недавно, а именно после гибели одного из Верховных Магов в битве с Гриффинами. Его волосы и борода были короче и значительно темнее. Он казался моложе.
Поежившись под их взглядами, Ингрид посмотрела на отца. Она все ждала, когда же он присоединится к ним. Но Филипп Фаридэ продолжал стоять рядом с ней. Значило ли это, что и в битве он будет в первую очередь защищать интересы своей семьи? Значило ли это, что он не будет нападать на Диану? Или может, даже он будет защищать ее? И что они будут делать, если на поле боя останутся только они: Диана и Фаридэ?
Широко распахнутые зеленые глаза Ингрид смотрели на Аруна V, но мысли ее были далеко. Они были уже там, в еще не случившемся смертельном сражении, которое никто из присутствующих не мог предотвратить, потому что каждый чувствовал его неизбежность, стоило ему только на мгновение заглянуть внутрь себя.
Ни один из одиннадцати Верховных Магов не произнес ни слова. Они уже знали, кто известил их короля о нападении гронгирейцев. Они помнили тот день, тот единственный раз, когда гронгирейский маршал явилась в Амальон на их вызов держать ответ перед Советом, и они помнили, что в тот день дочь Филиппа Фаридэ была на стороне Дианы. Поэтому если кто в Амальоне и мог знать о планах Гронга в этой войне, то это была именно она, Ингрид Фаридэ.
Ингрид чувствовала себя как и в любой обстановке уютно и уверенно. Но понимала, что Верховные Маги вряд ли будут снисходительны к подобной ее беспечности в настоящей ситуации. А еще она понимала, что, видя ее невменяемую жизнерадостность даже в преддверии таких судьбоносных событий, присутствующим приходится прилагать серьезные усилия, чтобы удерживать свое видение ситуации, которое в их случае было просто трагическим. Так как все они были уверены в том, что многотысячному существованию Амальона в Долине пришел конец, и что их мир изменится вскоре навсегда. Изменится или совсем исчезнет. А так как Ингрид ни в коем случае это видение не разделяла, то она все чаще поглядывала в окно, желая оказаться за пределами королевского замка.
Ее как всегда больше волновала игра солнечного света на гладких стальных доспехах своего короля, пение птиц в королевском саду, ощущение приятного тепла во всем теле и радостное предвкушение нового дня. Еще одного дня, который она проведет с Дианой. В этом она не сомневалась. И по выражению ее лица, и по расслабленной позе ее слегка покачивающегося в такт птичьему пению тела, по ее мечтательному полному безмятежного счастья взгляду, это было видно.
– Ты думаешь, тебя эта битва обойдет стороной? – спросил Ингрид один из Верховных Магов.
