Маска свирепого мандарина

'Энцефалит, менингит, хорея Сиденгама — никогда от них не страдал? Нет? Отлично. Тогда с первым типом мы закончили. А теперь признайся — часто прикладываешься к бутылке?'

'Время от времени выпиваю немного. Иногда чуть больше, как ты сам знаешь'.

'Ну а благородные напитки, вина, ликеры? Шампанское и так далее? Священный алый источник Иппокрены?'

'Что ж, должен признаться, я знаю толк в хорошем винишке, — со сдержанной гордостью сообщил Роджерс. — Говоря по правде, все считают, что у меня неплохой вкус'.

'Похвально, но ты когда-нибудь позволял себе — или как часто тебе случалось — выпить лишнего?' (все это с такой ласковой укоризной в голосе, словно Код хотел сказать 'ах ты, проказник!')

'Наверное, иногда могу немножко нагрузиться, но ведь мы все такие, разве нет?'

'Но, надеюсь, тебе ни разу не мерещились розовые слоны, гигантские пауки, белые мышки и прочая ерунда?' (игриво).

'Ты имеешь в виду белую горячку? Господи боже, конечно нет! До такого никогда не доходило!'

'Имей в виду, — Код мгновенно сменил свойский жизнерадостный тон на предельно серьезный и мрачный, — delirium tremens отнюдь не единственное следствие злоупотребления алкоголем!'

'Вытяни руки перед собой!' — резко произнес он.

Роджерс подчинился с таким видом, словно боялся, что его вот-вот побьют за шалость линейкой. Левый мизинец подергивался, ладони заметно дрожали. Код прищурился и придирчиво осмотрел их.

'Так-так-так…'

'Хорошо, — наконец произнес он. — Теперь можешь опустить'.

'Периферическая дрожь и выраженный хруст в области сухожилий, — громко произнес он и записал в свой блокнот. — Проверим, наблюдаются ли признаки нистагма'.

Он снова внимательно осмотрел глаза Объекта. Роджерс с большим трудом удерживался от того, чтобы не щуриться.

'Думаю, нет, — наконец объявил Код. — Судя по всему, мы смело можем вычеркнуть из списка и это. Слава богу!'

'Что можем вычеркнуть?'

'Корсаковский синдром, — небрежно произнес Код. — очень неприятная штука — причем физические изменения просто устрашающие, можешь мне поверить! Центральный хроматолиз в клетках ганглий, особенно в больших пирамидах, потеря тангенциальных волокон, а иногда еще и пролиферация нейрофибрилла. В области спинного мозга — атрофия столба Галла и глубокие повреждения передних нервных клеток'.

Он говорил по памяти, ни разу не заглянув в свою книгу. Роджерс застыл с выпученными глазами. На заостренной младенчески-невинной макушке выступил пот; ручейки его стекали по носу и щекам на кокетливый шелковый шейный платок.

'Однако, раз у тебя его нет, — рассудительно отметил Код, — нас все это не должно волновать, верно?'

'Хорошо. Мы покончили с психозами, вызванными алкоголем. Можем пропустить виды, которые связаны с наркотиками, ядовитыми газами, металлами и так далее. Насколько я могу судить, у тебя отсутствуют характерные внешние признаки'.

'Продолжим. Когда-нибудь были травмы головы? В младенчестве тебя не роняла матушка? Ты ведь не так потерял шевелюру? — пошутил он. — Нет? Что ж, пойдем дальше'.

Код перевернул страницу.

'Церебральный артериосклероз, эмболия, вазоренальные расстройства, — пробормотал он. — Их тоже пропускаем. Они как правило появляются в очень преклонном возрасте. Когда-нибудь шла пена изо рта? Приступы эпилепсии? Нет?'

'А вот теперь немного теплее', — продолжил он, и обеспокоенный Роджерс, естественно, сразу почувствовал что ему тоже вдруг стало жарко.

'Инволюционная меланхолия', — объявил Код.

Он задумался, оценил симптомы и засомневался. Отрицательно качнул головой.

'Не подходит, — убежденно сказал он наконец. — Разве что у тебя сейчас менопауза'.

Напряженно ожидавший, какой приговор ему вынесут, Роджерс от облегчения разразился истеричным визгливым смехом.

'Уж надеюсь, что нет!'

Код вежливо посмеялся вместе с ним.

'Тебе еще нет тридцати, с карьерой все в порядке — нет, ты никак не похож на инволюционного меланхолика'.

'Господи, сколько ужасных вещей может произойти с человеческим рассудком! — не в силах сдержать восторженное удивление воскликнул он. — Очевидно, причина в нашем необычайно развитом интеллекте. Уверен, животным недоступны такие удивительные расстройства!'

Он продолжил чтение.

'Болезнь Альцхеймера, рассеянный склероз, болезнь Паркинсона, хорея Гентингтона… — у тебя никогда не возникало непреодолимого желания потанцевать, а?'

'Потанцевать? Потанцевать? Что ты имеешь в виду?'

'О чем я только думаю! Это вовсе не танец, а подергивания, конвульсии. Вот к чему приводит увлечение греческим языком! В любом случае, болезнь Гентингтона передается по наследству и лечению не поддается. Даже если бы мы нашли ее у тебя, ничего не смогли бы сделать'.

Тут его внимание привлекло другое слово.

'Неоплазма, — нараспев произнес Код, наслаждаясь его красотой. — Неоплазма'.

'Что 'неоплазма?'

'Иными словами, рак. Нет, нет, тебе не о чем беспокоиться! — поспешно воскликнул он, увидев бурную реакцию Роджерса. — Уверяю тебя, я абсолютно, абсолютно убежден, что никаких неоплазм у тебя нет!'

'Несмотря на твой Witzelsucht, — добавил он, — особенность, которую ты несомненно приобрел в силу своей профессии, а не природной склонности'.

'Что еще за вит… как его там?'

'Witzelsucht. Манера постоянно шутить и каламбурить, — небрежно пояснил Код. — Тем более, что ты у нас Дева, верно?'

'Я — дева? — обескуражено повторил Роджерс. — Почему? А, понятно, Дева! Да, верно, но какое это имеет отношение к нашему разговору?'

'Видишь ли, у рожденных под знаком Девы никогда не бывает неоплазм. Хорошо известный научный факт. Очевидно, дар Всемогущего в память о Богородице'.

Роджерс разинул рот от удивления, но прежде чем он успел уловить связь, Код перешел к оставшимся четырем типам психозов. Он сразу же отверг десятый, одиннадцатый и двенадцатый, причем отметил: 'Удивительно! Знаешь, как называется десятый? 'Недиагностируемые психозы'! Какое стремление к полноте охвата!', а потом вернулся к девятому.

'Но уж здесь, по крайней мере, мы должны обнаружить то, что нужно: 'Психозы психогенного происхождения, либо без установленной причины или структурных изменений'.

'Значит, ты нашел ответ? Ты знаешь, чем я болен?

Код задрал брови.

'Нет, нет, старина, я вовсе не это имел в виду! Я просто хотел сказать, что если твой случай занесен в наш классический перечень, — в чем я все больше и больше сомневаюсь, — мы найдем его именно в девятом разделе. Он довольно большой, так что я попросту выберу самые характерные симптомы для каждого включенного сюда заболевания, и спрошу, имеются ли они у тебя. Договорились?'

'Невроз страха, — начал он. — Скажи, ты не испытываешь недостатка в сексе?'

Роджерс счел себя глубоко оскорбленным. Это был первый вопрос, который по-настоящему задел его чувства. Он грудью стал на защиту своей потенции.

'Да, да, конечно, — кивнул Код. — Как глупо с моей стороны. Хорошо, тогда попробуем 'Навязчивые