— Кто такой? Имеешь отношение к заводу?
— Я-то? — Помедлив, парень продолжил свое занятие. А как же. Дежурный я. Сами-то кто будете?
— Адвокат Пластов. Веду дело по пожару в пользу владельца завода. Вот что, ты можешь мне помочь?
— Чего ж не помочь… Что надо-то, господин хороший?
— Многого не надо. Показать кое-что. Ответить на вопросы.
— Так ради бога. Спрашивайте — отвечу.
— Сам-то ты заводской?
— Конечное дело. Рабочий я, с обмоточного цеха.
— На пожаре был?
— Был. Живу-то я недалеко. Зарево увидел — тут же прибежал.
— Народу много здесь было, когда ты прибежал?
— Да порядком. Людишки стояли. Полиция ходила.
— И пожарные?
— И пожарные. Только они чуть опосля приехали. Я прибежал — и тут же они подкатили.
— Ну а матросы здесь были?
— А как же… На машинах прикатили. Они как раз уезжали, когда я подошел.
— Покажешь, где стояли их машины?
— Чего ж не показать. Пойдемте.
Парень оказался понятливым и расторопным. Быстро сообразив, что от него требуется, он показал место у тротуара, где стояли автомобили военно-морского экипажа. Затем прошелся с Пластовым по заводу, объяснив, где стоял испытательный стенд с готовым высокочастотным генератором. С помощью парня Пластов набросал на листе бумаги схему, пометив места завалов и возможные пути выноса генератора, а также местонахождение каждого из руководителей завода.
Работа оказалась нелегкой. Лишь далеко за полдень, отблагодарив парня рублем, Пластов вернулся к послушно ожидавшему его «даймлер-бенцу». Усевшись рядом с шофером, подумал: время потрачено не зря. Теперь он отчетливо представляет себе всю картину пожара. Судя по этой восстановленной им картине, вывод, который он сделал для себя раньше, неверен. Ведь он считал, что генератор похитили после того, как пожар начался… Но точный расчет показывает: если бы кто-то попытался похитить генератор сразу после начала пожара, он неизбежно натолкнулся бы на отряд матросов во главе с лейтенантом Бергом… Значит, вывод может быть только один: сначала похитители вынесли генератор. И уже потом подожгли завод.
Решив, что он заслужил обед, приготовленный заботливыми руками Амалии Петровны, Пластов попросил шофера отвезти его на Моховую и, отпустив авто, поднялся к себе.
Обед, приготовленный Амалией Петровной и оставленный, на кухне, действительно оказался выше всяких похвал. Покончив с закусками, супом и двумя переменами второго, Пластов заварил кофе и, достав из почтового ящика свежие газеты, расположился в гостиной. Стал изучать городские новости, изредка поглядывая на телефон. Звонка от Хржановича пока не было, что, впрочем, Пластова особенно не беспокоило. Он знал, его помощник позвонит ему обязательно и позвонит, как обещал, во второй половине дня.
Однако вторая половина дня благополучно миновала, но звонка все не было. Пластов уже начал волноваться. Наконец в шесть часов твердо решил: если в ближайшее время Хржанович так и не объявится, он, Пластов, сам начнет обзванивать все известные ему «явки». Если же и это не поможет — позвонит в полицию.
Долгожданный звонок раздался в половине шестого. Сняв трубку, Пластов облегченно вздохнул: Хржанович. Голос ученика, хоть и был окрашен в «заговорщицкие» тона, звучал довольно бодро:
— Арсений Дмитриевич, это я. Звоню, как обещал. Узнаете?
— Еще бы. Вадим, ты когда-нибудь вгонишь меня в могилу. Во-первых, откуда ты?
— Сижу у приятеля. На Васильевском острове.
— Почему именно там?
— Просто здесь надежное укрытие. Видите ли, я сейчас отсиживаюсь. Скрываюсь. Памятуя ваши указания.
— Какие еще указания? О чем ты?
— Вы сами предупреждали: надо действовать осторожно.
— Слушай, перестань говорить загадками. Что случилось?
— Случилось, что сегодня нанес повторный визит фирме «Шуккерт и К°».
— Фирме «Шуккерт и К°»? Это еще зачем?
— Затем, что я решил кое-что у них выяснить.
— Что же ты решил у них выяснить?
— В основном меня интересовало, куда они дели похищенный во время пожара высокочастотный генератор. Генератор Вологдина.
— Ты… с ума сошел. Думаешь, они это скажут?
— Они уже сказали. Причем, очень похоже, сказали правду.
— Подожди, подожди… Что, они действительно тебе это сказали?
— Действительно. Естественно, под влиянием «аргумента».
— Аргумента? Какого еще аргумента?
— Внушительного аргумента. Вы его видели вчера.
Вчера… То есть Хржанович пришел в фирму «Шуккерт» с револьвером. Этого еще не хватало.
— Вадим, ты шутишь? Ты хочешь сказать ты угрожал им… этой штукенцией, которую демонстрировал вчера?
— Именно. Простите, Арсений Дмитриевич, у меня не было другого выхода.
— Ты с ума сошел. Ты же испортил все дело.
— Ничего я не испортил. Во-первых, они ведь понятия не имеют, кто я. Во-вторых, о том, чго я связан с вами, тем паче по делу Глебова, знают только два человека. Вы и я. Да и потом, они меня просто не найдут. Как говорится, взятки гладки. Я же очень многое выяснил.
— Например?
— Например, когда я остался один на один с директором фирмы «Шуккерт» в его кабинете… и, сунув ему в живот «аргумент», спросил, где генератор, он чуть не упал в обморок. Когда же «отошел», стал клятвенно уверять: они действительно хотели раздобыть этот генератор. Но, как выразилась эта тля, генератор «уплыль из-под носа». Мне кажется, он говорил правду. Врать не было смысла.
— Понятно. Конечно, ты совершил глупость… Ладно, об этом поговорим потом. Ты уверен, что они не знают, где ты? Слежки за тобой не было?
— Не было. Это я знаю точно. Да и потом, я уходил кругами. По всему городу. Сам черт сломал бы ногу.
— Этот твой приятель надежный человек?
— Надежный. Но, к сожалению, остаться у него на ночь я не могу.
— Ясно. Вот что, Вадим: приезжай ко мне. Будет лучше, если ты останешься у меня. Причем на несколько дней. Пока не уляжется буча. Понял?
— Понял. Спасибо, Арсений Дмитриевич. Тем более у меня есть еще кое-что. Из последних новостей.
— Езжай осторожно. При подходе к моему дому внимательно осмотрись. Когда поднимешься ко мне, позвони условным звонком. Один короткий, один длинный. И все время будь настороже. Все время. Хорошо?
— Хорошо. И все же, Арсений Дмитриевич, клянусь, ни одна собака не знает, где я, кто я и к кому я поеду. Потом, не забудьте, «аргумент» при мне. В случае чего я достану его довольно быстро.
— Вадим, умоляю тебя, забудь про «аргумент». И учти, как только ты войдешь, я тут же у тебя его отберу. Хватит того, что ты натворил.
— Ладно, Арсений Дмитриевич. Разберемся.
