работа. А клиенты обычно в таких щекотливых делах не часто обращаются в полицию, сами понимаете.
Бейли смотрел на него с интересом и пониманием, но внутри у него все равно поролись противоречивые чувства. С одной стороны ему казалось это забавным, а с другой он думал о возможных последствиях в виде разбитой мебели, а возможно, и собственного лица, если мужчина, снявший у него номер, окажется слишком горячим. Однако появившаяся в руках Холлистока пятидесятифунтовая купюра разрешила все сомнения.
— Они в триста двадцатом, — сказал он. — Вот только они, конечно, заперлись изнутри, и здесь я уже не смогу вам помочь.
— Не беспокойтесь, — Холлисток улыбнулся, — все будет нормально.
— Я только попрошу вас, сэр, — портье окликнул Генриха, когда тот уже собирался входить в лифт, — пожалуйста, обойдитесь без ломания дверей и криков. Подумайте и о других постояльцах за стенами.
Холлисток кивнул и закрыл за собой двери. Лифт медленно поднял его на третий этаж, и выйдя из него он попал в длинный коридор, освещенный обычными круглыми лампами. Триста двадцатая комната была недалеко и по исходящей оттуда волнообразной энергии Генрих понял, что не ошибся. Однако, подойдя к двери вплотную, он в удивлении остановился. Из за нее доносились звуки, не оставлявшие сомнения в их происхождении. Оттуда он отчетливо слышал женские стоны и одновременно, пыхтение мужчины, причем сопровождающиеся характерными ритмичными шлепками. Генрих удивленно поднял брови:
— Решили не терять времени, что ли, напоследок?! — подумал он. — Но все равно как-то дико.
Он был так удивлен, что даже не стал открывать дверь, а просто постучал, впрочем, довольно сильно и настойчиво.
— Кто? — раздался оттуда мужской голос.
— Я! — Холлисток ответил просто, но одновременно послал туда сигнал, несомненно понятный этим обоим, который не оставлял сомнений в его личности. — Приказываю открыть.
Через несколько минут дверь отворилась и Генрих увидел совершенно незнакомого мужчину, закутанного в белый гостиничный халат. На кровати, в дальнем углу, укрывшись с головой, лежала женщина, ему были видны только ее светлые волосы. Генрих отстранил мужчину рукой и подойдя к ней, резким движением сдернул одеяло. Женщина тоже ни капли не походила на Элизабет Стоун, которую он разыскивал.
— Мы ничего не нарушали, — мужчина стоял у него за спиной и быстро говорил, сильно волнуясь, — нас отпустили сюда на три дня, мой господин.
— Я вижу, — Холлисток кивнул. — Прошу прощения. Но прежде, чем я уйду, я займу минут на пять вашу ванну.
— Конечно, конечно, — засуетился мужчина, в то время как женщина снова прикрылась одеялом, которое Холлисток бросил у ее ног.
В ванне Генрих выключил свет, и сев на табуретку, снова был вынужден повторить опыт с переходом в особое состояние, когда все объекты, относящиеся к потусторонним мирам, представлялись ему в виде разноцветных огней. Действие крови Мэри, полученной накануне, уже начинало понемногу ослабевать, и в этот раз эти действия дались ему несколько труднее, однако он все же с легкостью отыскал следующий подозрительный объект, по прежнему, кстати, остававшийся на прежнем месте, и смог за него зацепиться. После этого он вышел из ванной и молча кивнув оторопевшей парочке, скрылся за дверью.
— Ну что? — спросил портье, увидев Холлистока, появившегося со стороны лестницы.
— Это не они, — просто ответил Генрих, — прошу прощения за беспокойство.
— Ну, — тот развел руками, — сделал все, что мог. Удачи вам мистер, в вашем предприятии!
— Прощайте, — ответил Холлисток, уже будучи в дверях.
Сев в машину, он коротко сказал:
— Едем на север.
Масси ничего не сказал, но в его глазах застыл безмолвный вопрос. Глядя на него и улыбаясь кончиками губ, Генрих наконец сжалился, решив удовлетворить любопытство Грина.
— Это были не они, Масси. В этот раз я ошибся, хотя это было и немудрено, потому что практически все совпадало, даже мужчина и женщина из того мира, закрывшиеся в комнате.
— И кто же они? — Масси удивленно посмотрел на своего босса.
Тот с досадой махнул рукой:
— Да я и не спрашивал ничего. Какие-то тени, в награду за что-то получившие на три дня физические тела, чтобы была возможность вволю покувыркаться в постели.
— И что, кувыркались? — засмеялся Масси.
— Еще как!
После этого надолго воцарилось молчание. Они стояли в часовой пробке в районе Вестминстера, и Холлисток внимательно слушал новостное радио, казалось, совершенно не думая о своей главной задаче. Однако, как только они вырвались на свободную Хэймаркет и остановились на перекрестке, он четко показал на Глэссхаус стрит, резко забиравшую влево:
— Нам туда.
После этого Генрих четко показывал Масси нужные повороты, легко находя дорогу в бесконечном хитросплетении улиц и улочек Сохо. Он снова стал предельно сосредоточен, и по мере приближения к следующей цели в его глазах опять накапливался лед. Быстро миновав Белгравию, они выскочили на Парк Лейн и теперь быстро приближались к Паддингтону. Выехав на Идвер роад, они поехали помедленнее, потому что Генриху очень не хотелось пропустить нужный поворот, коих тут было немыслимо много, так как за каждым следующим домом начинался новый переулок, а система одностороннего движения не позволяла быстро вернуться назад.
— Да-а, — протянул Масси, постоянно вращая головой, — не хотел бы я жить в таком месте! Здесь столько народа, как будто их специально загоняют на эти улицы. И куда ни глянь, один камень, ну просто настоящая тюрьма!
— Жить здесь тебе не придется, — кивнул Холлисток, — это я обещаю. Ну а мы, кажется, приехали!
Он сказал это, указывая рукой на огромное здание Роял Норфолк отеля, стоявшее прямо по ходу движения. Масси остановил машину в боковом переулке, объехав здание справа.
— Здесь они, голубчики, — Холлисток вышел из машины и подняв голову, пристально смотрел на окна в районе пятого-седьмого этажей.
— Мне что делать? — Спросил Масси, тоже вставший рядом.
Холлисток ответил не сразу, а отвечая, говорил медленно, словно не был уверен в чем-то.
— Стой здесь, но машине не сиди, — он еще раз бросил взгляд на окна, — они в одном из номеров, вон видишь, где балкончики?
— Ага, — Масси кивнул.
— Стой и смотри туда. Как только ты понадобишься, я выйду на балкон и дам знак. Я практически не сомневаюсь, что это те, кто нам нужен, а значит ожидать можно всего.
— Куда повезем их?
— Поедем за город, — все так же задумчиво проговорил Холлисток. — Светиться нам нигде не надо, так что, думаю, подойдет какой-нибудь лесок. Ритуал, сам знаешь, недолгий, но чужие глаза и уши нам не нужны. Если бы это был обычный случай, я вытащил бы души из тела обычным способом, но поскольку мы не можем причинить телам вред, придется прибегать к заклятию Айзды. Сам знаешь, как они будут орать при этом.
— Да, — усмехнулся Масси, — та еще процедура! И рот-то нельзя заткнуть будет.
— Вот я и об этом, — сказал Генрих. — Так…ну все, я пошел, а ты смотри внимательно.
— Ок, босс.
Генрих направился в обход вокруг здания, а Масси привалился к машине и стал в позу обычного зеваки, что не привлекало к нему внимания прохожих.
Холлисток подошел к центральному входу и важно кивнув швейцару, открывшему перед ним дверь, отправился к стойке портье. Со служащими таких больших отелей трюк с частным детективом мог не
