которая должна помочь вам в разрешении вашей проблемы. Какое время вам удобнее для посещения?
В этот момент в квартиру вошел Масси Грин с пачкой газет в одной руке и огромным букетом роз в другой. Холлисток взглядом заставил его помолчать, потому что громогласный Масси уже с порога собирался отрапортовать о выполнении возложенных на него поручений.
— Мне лучше было бы часа в три, — между тем, немного подумав, ответил Комбеккер. — Это нормально?
— Да, пожалуйста. Я вас записал и буду ждать.
— Одну секунду, — мужчина хотел что-то спросить, но никак не решался.
— Я слушаю.
— Сколько будет это мне стоить? — вдруг выдохнул Комбеккер. — У вас написано «дорого», и мне хотелось бы примерно представлять сумму.
— Успокойтесь, — Холлисток улыбнулся, — я назначаю сумму только исходя из той конкретной помощи, которую могу оказать. Если окажусь в состоянии помочь вам, мы обсудим этот вопрос, а пока что вы ничего не должны.
— Спасибо, доктор. Значит, в 15.00 я у вас.
— До встречи, герр Комбеккер, я буду ждать вас.
Холлисток повесил трубку и посмотрел на Масси, который присел на стул у входа.
— Давай скорее букет!
— А что такое? — Грин округлил глаза.
— Анна идет!
— А! — Масси мгновенно пересек комнату, и когда через несколько секунд открылась дверь, и из нее действительно показалась Анна, то Генрих уже стоял лицом к двери, держа перед собой шикарный букет.
— Привет! — сказала она входя, и тут же в удивлении остановилась.
Генрих Холлисток медленно опустился перед ней на одно колено, и одновременно с ним то же самое проделал и Масси. Холлисток протянул ей букет, одновременно протягивая вперед и свободную руку, при этом что-то сжимая в ней. Растроганная Анна опустилась рядом с ним, приняла букет, и тогда Генрих вложил ей в ладошку то, что скрывал, сжимая в кулаке. Этими предметами оказались два кольца, с бриллиантом и изумрудом. Генрих не зря немного обескровил свой тайник, ведь последние события показывали, насколько правильно и дальновидно он поступил. Анна ахнула и долго смотрела на драгоценности, словно не веря своим глазам.
— Спасибо! — только и смогла сказать она.
— Прими их в знак моего уважения, — Холлисток взял ее за левую руку и осторожно надел оба кольца, которые пришлись точно по размерам ее указательного и безымянного пальцев.
— Они прекрасны! — Анна подняла руку на уровень глаз. — Никогда не видела ничего подобного!
— На вас они смотрятся еще ярче! — Масси встал, и поклонившись, поцеловал ей руку.
— Спасибо! — Анна улыбнулась. — Я, признаюсь, ожидала всего чего угодно, но только не такого подарка.
— Это не так и много, по сравнению с тем, что ты должна иметь, — Холлисток поднял ее и встав рядом, долго смотрел ей в глаза. — Как ты себя чувствуешь?
— А как я должна себя чувствовать в день своего рождения?! Великолепно! Я чувствую себя счастливой! — Анна тоже не отрываясь смотрела на него.
— Это главное! — Генрих даже засмеялся.
— А я шла к вам предложить позавтракать, — Анна вдруг словно очнулась. — Есть яичница, штрудель, кофе!
— Мы не откажемся, — снова засмеялся Холлисток. — Нам спуститься к тебе?
— Да, через десять минут. Пойду разложу приборы.
— Договорились! — Холлисток нежно поцеловал ее.
Когда Анна ушла, он позвал Масси, ушедшего в другую комнату, чтобы не отвлекать их.
— Нас зовут на завтрак.
— Эх! — тот погладил себя по животу. — Будет и мне счастье!
— Звонил этот Комбеккер, — сказал Холлисток, через некоторое время выходя из комнаты уже одетым (все это время он не снимал свой красный халат), — сдается мне, скоро будет хорошее дело. У него проблемы по дележу наследства.
— Ну и хорошо! — Грин учтиво открыл перед ним дверь. — Нам же лучше, такие ни перед чем не остановятся.
Глава двенадцатая
Позавтракав, Масси ушел наверх, оставив Генриха с Анной, которая во что бы то ни стало хотела узнать о различных аспектах своей новой жизни, а потом они еще и перебирали ее гардероб, чтобы Анна могла соответствовать предпочтениям и пожеланиям Холлистока. Таким образом, время до 15 часов растаяло незаметно, и когда Генрих входил в дверь, внизу раздался звонок.
— Иди, открой, Масси, — Генрих прошел в кабинет и сел за свой стол. — Во время разговора лучше посиди в своей комнате, чтобы клиент не нервничал. Когда будет нужно, я тебя позову.
— Ок! — Масси вышел, и уже через минуту вернулся с маленьким кругленьким субъектом, который и был тем самым Эрихом Комбеккером.
— Проходите, — Генрих встал из-за стола и указал на место напротив.
Тот оглянулся на Масси, стоявшего за спиной, но тот тоже указал на предложенное кресло и удалился, тихо закрыв за собой дверь.
— Здравствуйте еще раз, доктор! — мужчина осторожно сел на самый кончик кресла и сжимая в руках кепи, с интересом оглянулся по сторонам.
— Нам никто не помешает, не волнуйтесь, — сказал Холлисток, раскуривая сигару. — Я предпочитаю во время работы тишину, и мой помощник прекрасно обучен этому.
И тут же, словно в ответ, на кухне раздался грохот. Это Масси, решив вскипятить чайник, неловко поставил его на плиту и тот упал на кафельный пол.
— Вот видите, — засмеялся Холлисток, — лучше бы я этого не говорил!
Засмеялся и Комбеккер, которому это маленькое происшествие помогло, как ни странно, немного раскрепоститься:
— Все бывает.
— Это точно! — Холлисток выпустил в потолок облако дыма. — Ну, а теперь, герр Комбеккер, я слушаю вас.
— Я даже не знаю, с чего начать, — сказал тот, явно подыскивая слова, — но вкратце суть дела такова. Четыре месяца назад скончался мой отец, Герхард Комбеккер. Нам с братом достался в наследство довольно большой дом в пригороде и городская квартира. Мы оба не женаты, детей и других близких родственников у нас нет, завещания отец не оставил, так что сам процесс распределения наследства был достаточно прост. Мой брат, Удо, был особенно безутешен, и с самого начала начал говорить, что он не будет претендовать на дом, а полностью удовлетворится этой самой квартирой, в которой отец провел последний год жизни. Он только попросил, чтобы там все осталось как было, потому что, де, хочет какое-то время сохранить ее в первозданном виде, чтобы она напоминала ему о папе. Я прекрасно знал, что ни сама квартира, ни дурацкая мебель в ней не стоили и трети от цены дома, и потому, конечно, согласился. Тем более, в завещании не было строго оговорено, кто и что наследует, и отец предоставил нам возможность самим решить этот вопрос. Мы пошли к юристу и быстро оформили договор. Я въехал в дом, а Удо, соответственно, в квартиру.
Комбеккер остановился с нова начал мять свое кепи.
— Продолжайте, пожалуйста, — Холлисток, который до этого смотрел в окно, снова перевел взгляд на
