— Это будет правильно, — Генрих прищурил один глаз, — ни на кого не падет подозрение — умер и умер.
— Ок, босс. Как туда добираться? — Грин достал из кармана деньги и начал пересчитывать.
— Туда и обратно только на поезде. В Рондорф бери такси, но не доезжай до самого поселка километра 2, пройди их пешком, и обратно так же. Знаешь, жители маленьких городков знают все, что у них происходит, и кто-нибудь обязательно вспомнит, что накануне смерти местного богача к ним приезжал неизвестный. Начнутся пересуды, еще до полиции дойдет…нам это не надо!
— Все ясно, босс, сделаю! — Масси показал, что уже готов к выходу.
— Завтра тебя к полудню жду, — Холлисток еще раз прочитал записку, подписанную Комбеккером.
— Это будет хорошее дело, — тихо проговорил он, с улыбкой пряча листок в стол.
— Что? — переспросил Масси.
— Ничего, — Генрих махнул ему рукой, — это я не тебе.
— Тогда я поехал! — и Масси направился к дверям.
— Камень свой не взял, надеюсь? — окликнул его Холлисток. — А то потеряешь.
— Нет, он у меня в чемодане!
Когда за Масси закрылась дверь, Генрих немного еще посидел, задумчиво глядя на противоположную стену, а потом тоже вышел из квартиры. Постучавшись к Анне, он застал ее сидящей перед зеркалом. Она с интересом смотрела на свое отражение, казавшееся теперь расплывчатым и туманным.
— А я знала, что ты идешь ко мне! — Анна с улыбкой оглянулась.
— Так и должно быть, я же не прятался! — Генрих подошел к ней и положил руки на плечи. — Любуешься?
— Платье видно, а меня нет! — Анна с притворным огорчением надула губки.
— Мы закажем новые зеркала, и ни один нюанс красоты больше не ускользнет от тебя, — Генрих поцеловал ее и зарылся носом в ее густые волосы. — Пойдем погуляем?
— Пошли! — такая перспектива Анну явно обрадовала. — С удовольствием! Куда?
— А куда хочешь?
— Пойдем в парк? Там сейчас так красиво!
— Пошли! — просто сказал Холлисток.
Анна живо вскочила, и уже через пять минут была готова к выходу. Они вышли из подъезда и взявшись за руки, медленно пошли по улице.
— Пойдем на набережную? — Холлисток втянул носом свежий ветер, прилетевший с Рейна. — Давно я так не гулял.
— Конечно, с удовольствием!
Они развернулись, и снова пройдя мимо своего дома, через десять минут уже вышли на Рейнауштрассе, идущую вдоль Великой реки. Спустившись по узким каменным ступенькам, которые через каждые пятьдесят метров вели к Рейну, Генрих и Анна оказались совершенно одни на бесконечно длинной набережной.
— Как хорошо! — Анна зажмурилась и широко развела руки, подставляя себя под прохладный речной ветерок.
— Никого нет, — Генрих оглянулся, — нам повезло. Я очень чувствую людей, и возможность побыть в большом городе вот так, в одиночестве, выпадает крайне редко. Разве что глубокой ночью.
— Да, все еще работают, — Анна снова взяла его за руку. — Зато вечером здесь бывает много народа.
— До моста дойдем? — Холлисток показал на видневшийся вдали Кеннедибрюкке.
— Да хоть куда, тем более с тобой! — Анна с нежностью посмотрела ему в глаза. — Тем более, мне сейчас кажется, что мои силы неистощимы.
— Конечно, ты стала намного сильнее. Образно говоря, силы твои утроились. Ты есть не хочешь, кстати?
— Хочу. Иду и борюсь с искушением пригласить тебя в какое-нибудь заведение.
— Мяса хочется?! — Холлисток хитро посмотрел на Анну.
— Очень! А между прочим, там у моста есть отличное местечко.
— Пойдем, — согласился Холлисток.
Дальше они шли молча, просто наслаждаясь хорошей погодой и обществом друг друга. Вскоре навстречу им попалась молодая парочка, также спустившаяся погулять к реке, и когда они разминулись, Анна вдруг оглянулась и несколько секунд смотрела им вслед.
— Я их чувствую! — прошептала она. — Невероятно, но я могу почти все сказать про этих двоих, хотя вижу их в первый раз.
— Правильно, — улыбнулся Генрих, — для вампира обычный человек — это открытая книга. Правда, если людей вокруг было бы много, то все их чувства, желания и мысли, слились бы в единый поток, который очень мешает сосредоточиться на ком-то конкретно. Именно поэтому вампиры не любят находиться среди большого скопления народа — так они только теряют свою силу.
— Я понимаю, о чем ты, — Анна еще раз оглянулась. — Можно напиться стаканом воды, а в реке можно утонуть.
— Молодец, умница! — Холлисток обнял Анну за талию. — Приятно слышать от тебя настолько взвешенные суждения.
— Я же не с проста появилась в твоей жизни, — она еще теснее прижалась к нему, — наверное те, кто нас свел, все просчитали.
— Несомненно, — Генрих усмехнулся, — за такое время мои вкусы можно выучить!
По реке мимо них проплыл огромный трехпалубный теплоход, на котором были видны веселые и беззаботные люди, и это вдруг настроило обоих на совершенно иной лад. До моста оставалось не меньше километра, но они преодолели их незаметно для себя, просто болтая обо всем, и не пускаясь больше в сложные материи. Подойдя к фундаментальному Кеннедибрюкке, они по движущейся дорожке перешли на другой берег, где на Йозефштрассе Анна показала на свой любимый ресторан. Внутри он оказался похож на старинный замок, что сразу понравилось Холлистоку, которому порядком надоели чопорные респектабельные заведения, в которые приходят не поесть, а показать себя и свой статус. Холлисток всегда с усмешкой смотрел на людей, которые стремясь доказать себе и окружающим собственную значимость, забывают о ценности и мимолетности жизни, и приближаясь к концу оной, они вдруг оказываются в пустоте. Забываются победы, деньги, слава, и остаются только мелкие человеческие радости, оказывающиеся вдруг ценнее всего, но времени на них уже нет.
Полностью одобрив выбор Анны относительно выбора места для ужина, Генрих предоставил ей и право выбора блюд, полностью полагаясь на ее вкус и уже находя удовольствие в своем новом положении, когда рядом есть кто-то, настолько понимающий твои собственные взгляды и вкусы. Анна заказала две большие отбивные, эскалопы и жареные лисички, и только выбор напитков предоставила мужчине. Холлисток несколько минут смотрел на внушительный список и наконец остановился на трехлетнем красном рейнском вине, попутно попросив еще и пару бутылок «Эвиана».
— За нас! — поднял он бокал, когда официант в костюме стражника 17 века расставил перед ними заказанные блюда, и вежливо поклонившись, удалился.
— За нас! — ответила Анна и закрыв глаза, до дна осушила свой бокал.
После этого они с аппетитом приступили к еде. Генрих иногда с улыбкой смотрел, как Анна с удовольствием поглощает мясо, покрытое аппетитной хрустящей корочкой, но и сам не отставал.
— Я всегда любила мясо, — Анна отставила от себя пустую тарелку и придвинула следующую, — но сегодня — это что-то! Кажется, целого поросенка бы съела!
— Ты набираешься сил, — ответил Холлисток, — это вполне естественно. Однако, скоро тебе будет требоваться намного меньше пищи, чем обычному человеку.
— А если выпить крови, что будет? — Анна, улыбаясь, сложила руки под подбородком.
— Тогда можно несколько дней вообще не есть. Но кровь, — Холлисток поднял указательный палец, — кровь не должна являться средством пропитания, для этого существует обычная пища. Принятие в себя крови есть момент торжественный и важный. Всегда необходимо помнить, для чего это делается, ведь с
