войско, стоит признать, не самое лучшее, ибо профессионалов среди прибалтийских лесовиков не очень много. Однако они быстро учатся и это серьезная сила, которую используем мы, а не крестоносцы.
Что же касается Финляндии, то там при посредничестве Онни Коскенена тоже ведется работа. Руянские волхвы убеждают вождей и шаманов, что нам надо дружить, и хотя воинов в тех краях не очень много, они есть. Впрочем, основная ценность суомов, племен емь, сумь и карелов, не крепкие мужчины, готовые воевать на другом конце Венедского моря против крестоносцев, а территории и припасы. Нам нужны надежные тыловые крепости и регулярные поставки продовольствия для постоянно увеличивающегося войска, той же самой рыбы, и финские вожди за долю малую готовы нам помогать. Ну, а коли так, то вскоре в наиболее удобных прибрежных гаванях Финляндии появятся наши остроги и торговые форпосты, которые иногда будут находиться рядом с новгородскими факториями. Пойдет взаимовыгодная торговля и всем будет хорошо, а позже, когда отношения венедов и суомов окрепнут, вглубь их земель отправятся наши доморощенные геологоразведчики и партии охотников.
Так-так? Что дальше? Наверное, Швеция.
Подобно венедам, в тех краях сторонники родной веры воюют с католиками. Свеи Хунди Фремсинета против гетов Юхана Сверкерссона при нейтралитете готландцев. Силы примерно равны и они постоянно истощаются. Фремсинет поддерживает нас, значит, нам необходимо поддерживать его. Это логично. А что ему нужно для окончательной победы? Само собой, оружие, деньги и люди, поскольку после тяжелой летней военной кампании у него со всем этим плохо.
Векомир принял решение помочь союзнику и, на мой взгляд, это правильно. Уже выделено серебро и в Новгороде закупается серьезная партия вооружения, а помимо того с моей подачи вводится такое понятие как 'доброволец'. По городам и весям брошен клич 'Айда бить гетов!', но на него откликаются немногие, ибо католиков можно крушить и здесь. Зато новгородские ушкуйники за долю в добыче, несмотря на то, что официально они христиане, готовы направить свои лодьи и расшивы к берегам Гетланда. Так что если Фремсинет напряжется, в следующем году он своих врагов задавит и снова в районе Венедского моря будет единое Шведское королевство. Не такое сильное как прежде, зато языческое и союзное Руяну.
Ну и последние, кого необходимо упомянуть, это германцы. Они собираются выступить против бодричей, про это я уже упоминал. Пока это еще не Крестовый поход, а прелюдия к нему, и мы должны встретить врагов со всем нашим радушием. Встретим. Благо, сил хватает. Но кто встанет на пути германцев? Перечислю. Превосходная кавалерия Никлота. Отличные партизаны-лесовики лютичей. Щитоносная пехота поморян. Варяжская бронированная вольница. Витязи славянских богов. Пруссы и другие прибалты. Ополчение, которое станут беречь, и использовать только в самом крайнем случае, а так же нами впервые будут применяться сооруженные пленными польскими мастерами, захваченными под Пырыцей, полевые баллисты и станковые стрелометы. При этом давать большое сражение в чистом поле не планируется, ибо нам нужна победа малой кровью. И для этого вдоль своих границ, на главных дорог, Никлот строит сразу несколько мощных фортов, которые станут шверпунктами — оборонительными опорными точками, а основное войско будет находиться в лесах рядом с ними и дергать католиков с флангов.
В итоге мы германцев измотаем и разгромим. Однако зачем я говорю 'мы'? Сам-то я с варягами, Громобоем и Вартиславом, собираюсь в морской поход, который хорошо укладывается в общий план по встрече крестоносцев. За пару лет венеды приучат европейцев к тому, что варяги могут ударить с моря в любой удобный для них момент. Поэтому, когда придет черед отправляться в Крестовый поход, многие феодалы хорошенько подумают, и спросят себя, а надо ли им куда-то идти, если свои владения под ударом? Кроме того, каждый налет на Фландрию, Англию, Германию и Францию это экономическое ослабление противника. Конечно, при этом нельзя забывать, что нападения заставят врагов как-то консолидироваться и строить больше кораблей, а нас будут ненавидеть. Но бонусов от морских походов, после открытия Каттегата, слишком много, а на кону стоит существование ставшего для меня родным народа, так что с католиками церемониться никто не станет.
— Да-да-да, — вставая и потягиваясь, сказал я и подошел к небольшой печке, которая находилась в углу помещения.
На плите с края стоял медный чайник (подарок Алексея Вязеля) с компотом-взваром. Я наполнил кружку и снова подошел к окну. Горячий и слегка сладковатый напиток прокатывался по пищеводу. Настроение было бодрое, и я наблюдал за суетой во дворе. Из-за мутноватого стекла видимость была плохонькая, но основное я подмечал. От ворот к дому прогуливается Мальмфрида Мстиславна. Перед конюшней стоят Немой и его жена, слегка полноватая миловидная брюнетка Стойна. Рядом ее малолетние дочери, которые наблюдают за лошадьми. На крыльцо вышел Славута Мох, а следом появился вытянувшийся и окрепший Торарин. В руках парня, которого я собираюсь вместе с новгородским воином забрать в Рарог, чтобы они вплотную занялись янычарами, два тяжелых деревянных клинка, а значит, у них будет тренировка.
Все как обычно. Порядок в доме устоялся и каждый человек в моем руянском хозяйстве своим житьем-бытьем доволен.
— Так-то, — снова произнес я самому себе, одним глотком опустошил кружку и направился в спальню.
Вошел тихо и увидел, что Нерейд дремлет, да так забавно, устроилась на краешке кровати и кажется, что она вот-вот готова вскочить на ноги. Устала моя красавица. Сын ночью и днем капризничал, у малыша болел живот, и она была с ним.
Я присел перед люлькой, в которой находилось крохотное тельце Трояна, именно такое имя получил мой первенец. Его глаза были закрыты, и в душе ребенка царил покой. Добро, так и должно быть.
'Спи малой, — глядя на него, мысленно прошептал я. — Пока есть возможность, отдыхай, а то подрастешь немного, и я займусь твоим воспитанием по методикам витязей. Гонять буду от рассвета до заката, и будешь ты у меня к шестнадцати годкам такой боец, против которого не всякий ветеран выйти сможет. Спи, а пока не вырос, батька тебя защитит и прикроет'.
Глава 23
Руян. 6651 С.М.З.Х.
Второй общевенедский сход, который проходил в Арконе, длился четыре дня. Вожди решали, как жить дальше. Вопросы ставились и поднимались более чем серьезные и, несмотря на одержанные нами победы и радужные перспективы, никто не расслаблялся. Люди, которые отвечали перед своей совестью и предками за десятки тысяч соплеменников, много общались, слушали волхвов, а затем думали. Потом опять приходил черед разговоров, и снова обсуждались самые разные темы. Что характерно, в отличие от прошлого совета, споров не было. Князья стали больше доверять Векомиру и друг другу, и это понятно, ибо пролитая совместно кровь и общие дела сближают. Поэтому основные проблемы рассматривались не как частные заботы какого-то одного племени, а как вопрос, который касался всех венедов.
В итоге, уже на Коляду, были приняты и обнародованы решения, которые без натяжки можно назвать судьбоносными. Я за всем этим наблюдал со стороны, в дела князей не встревал, и лично для себя выделил основное:
Первое, отныне племенные сообщества ранов, бодричей, лютичей и поморян, как встарь, объединяются в единое целое и объявляют о создании государства Венедия во главе с выборным великим князем. По сути, это конфедерация. Поэтому великий князь всего лишь координатор и снабженец, который прислушивается к волхвам и своим собратьям, а племена продолжают сохранять независимость, и совместно отражают наступление католиков. Кандидатура на эту высокую должность была только одна — князь лютичей Прибыслав, человек в возрасте и с огромным опытом за плечами. Пока он устраивал всех, и более молодые вожди на роль номинального лидера не претендовали, ибо им заниматься тыловыми проблемами и урегулированием спорных вопросов просто некогда. Рагдай крепит границу по реке Нотец и давит сепаратистов из Гданьска, где местные аристократы вздумали поиграть в самостийность. Никлот
