губы Наджиба схватили только воздух. И обоим почему-то в единый миг стало грустно.
— Зачем вы здесь? — холодно спросила Рози, вновь обретая уверенность.
Наджиб потерял терпение.
— Розалинда, я видел вашего сына. Почему вы солгали мне в жизненно важном вопросе? — резко бросил он.
Ее пронзил обвиняющий взгляд темных глаз.
— Я не лгала вам! И что в этом вопросе столь важно для вас?
Внезапно она пожалела о том, что не сказала этому человеку правду. Что плохого, если бы семья думала, что у Джемшида есть наследник?
— Может быть, мы присядем? — угрюмо предложил Наджиб.
— Я не хочу сейчас разговаривать с вами! — закричала Розалинда.
Расположившись на диване, Наджиб невозмутимо выложил на стол чемоданчик.
— Почему вы не позвонили? — снова потребовала ответа Рози.
— Сядьте, Розалинда.
Приказ прозвучал негромко и спокойно, но Рози, к собственной своей досаде, обнаружила, что не может ему не подчиниться. Она села, скрестив ноги, и раздраженно поерзала на диване. Плотная хлопчатобумажная рубаха, которую она использовала вместо купального халата, была длиннее большинства ее обычных платьев, но в эту минуту Рози чувствовала себя раздетой.
Она открыла было рот, чтобы сказать, что намерена переодеться, но услышала зловещий щелчок замков чемоданчика. Словно пуля застряла у нее в позвоночнике и парализовала ее.
Наджиб извлек длинный темно-желтый свиток, развернул его и приблизил к глазам Розалинды.
Розалинда подняла голову и встретила тяжелый, изучающий взгляд темных глаз.
— И что же? — спросила она.
— Летом вы были беременны от Джемшида. Весной следующего года у вас родился ребенок.
Глупо было бы ожидать, что этот человек ей поверит, но Рози задрожала от ярости.
Между тем безжалостный (и очень красивый) указательный палец остановился на одной из строк, а глаза продолжали буравить Розалинду.
— «Мать — Розалинда Оливия Льюис», — процитировал Наджиб.
Розалинда сделала глубокий вздох, чтобы овладеть собой.
— Так вы ничего не добьетесь, — начала она. — Я…
— «Отец — Джемшид Бахрами».
— Что вам нужно? — Она уже не могла больше сдерживаться. — Какое вам дело? Прошло пять лет! Почему вас так заботит, унаследует мой сын имущество Джемшида или нет?
Внезапно Розалинда почувствовала нешуточную тревогу.
Почему, когда выяснилось, что Джемшид имел законную жену, его кузен лично явился в Англию? Розалинде стоило раньше задуматься над этим вопросом, ведь он лежал на поверхности. Почему они не поручили юристу письменно известить ее о наследстве и запросить, есть ли у нее ребенок? С чего они так нервничают?
— Послушайте, Сэм не имеет отношения к…
Но Наджиб аль-Махтум уже выпустил свидетельство о рождении из рук и крепко схватил Рози за запястье.
— Розалинда, не нужно лгать!
Бумага, медленно покачиваясь в воздухе, опустилась на пол. Наджиб и Розалинда сидели в молчании, глядя друг другу в глаза. Почти электрическое напряжение между ними было вызвано осознанием близости и вытекающих из нее возможных последствий. Затем Розалинда вырвала руку и резко поднялась. Какие бы мысли у нее ни возникли в последние секунды, они уступили место неприкрытой ярости.
— Не смейте обвинять меня во лжи! Вы ничего не знаете о моей жизни!
— Я знаю, что вы зарегистрировали рождение ребенка. — Наджиб поднял документ с пола, спрятал его в чемоданчик и тоже встал. — Тем самым вы признали, что отцом мальчика является Джемшид. Теперь вы утверждаете обратное. Розалинда, какое из ваших утверждений я не должен считать ложью?
Рози прошла из гостиной в столовую и остановилась у окна, скрестив на груди руки. На улице было пасмурно и сыро. К подъезду неслышно подъехал роскошный «бентли».
— В этой стране муж женщины считается отцом ее детей, — произнесла Рози, — вне зависимости от того, является он их биологическим отцом или нет. Так вот, Джемшид не был биологическим отцом Сэма.
Наджиб тоже подошел к окну и остановился рядом с ней. Его губы были плотно сжаты.
— Вы, Розалинда, произвели на свет ребенка. Выкидыша не было. Я прав? Или вы солгали Джемшиду и моему деду пять лет назад, или сейчас лжете мне. Третьего варианта нет.
Третий вариант существовал, но Розалинда не могла рассказать о нем Наджибу. Она отогнала от себя сумасшедший голос, звеневший в ушах и твердивший ей, что безопаснее всего открыть сейчас правду. Из всех живущих Наджиб будет последним, с кем она захочет быть откровенной. И все-таки по какому-то идиотскому капризу судьбы к ней явился именно он.
— Вы ничего не знаете! — с жаром выкрикнула Рози.
— Когда у женщины случается выкидыш, она не может родить ребенка несколько месяцев спустя, — безжалостно отчеканил Наджиб. — Говорите правду.
В чем же все-таки дело? Рози кожей чувствовала страх перед неведомым. Здесь какая-то тайна, до сих пор сокрытая от нее. Но она не имеет права на легкий выход. Что бы за всем этим ни скрывалось, она обязана уберечь Сэма.
— Я уже сказала вам всю правду, и повторять не намерена, — отрезала Рози.
— Тогда почему же вы не указали в свидетельстве имя настоящего отца? — Наджиб не стал дожидаться ответа. — Отец ребенка — Джемшид. Именно поэтому в документах фигурирует его имя. Моему деду вы не солгали. Вы лжете сейчас. Но эта ложь безрассудна и опасна.
— Вы ничего о моей жизни не знаете, — зло повторила Розалинда.
Она ненавидела этого незваного гостя, хотя и понимала, что он не может предполагать ничего иного.
— Розалинда, следует ли понимать ваши слова в том смысле, что мой дед был прав, давая вам не слишком лестные определения в своем письме? — осведомился Наджиб. — Следует ли мне заключить, что вы не знали, кто истинный отец ребенка, и решили воспользоваться ситуацией, чтобы принудить Джемшида к браку?
Розалинда выпрямилась, откинула голову и в ярости сжала губы. Против ее воли рука взлетела вверх и ударила Наджиба по щеке. Все пять лет страданий запечатлелись в этом ударе.
Глаза Наджиба почернели, и Розалинде показалось, что на поверхность вырвались те чувства, которые он до сих пор держал под жестким контролем. Обеими руками он крепко сжал ее плечи и пристально посмотрел ей в лицо.
— И не пытайтесь пускать в ход кулаки, — предупредил он. — Не люблю.
Розалинда завороженно наблюдала за гневно дрожащими черными ресницами мужчины, за его расширившимися зрачками, за разгорающимся огнем опасности в глазах. Она слышала собственное затрудненное дыхание. Как будто со стороны к ней пришло сознание того, что Наджиб аль-Махтум не тот человек, которого стоит выводить из себя.
Оба они одновременно вышли из ступора. Наджиб опустил руки и отвернулся от Розалинды. А она — от него.
— Убирайтесь, — сказала Рози и невольно начала массировать пальцами те места, которые он только что сжимал.
