— Мне тоже.
Брэндон поцеловал ее в шею и скользнул руками под ее рубашку, касаясь нежной кожи. Пейдж тихонько застонала и пробормотала:
— Если не остановишься, мы никуда не пойдем.
Брэндону очень хотелось просто раздеть ее и затащить в кровать, но еще больше ему хотелось показать ей ранчо, поэтому он убрал от нее руки и спросил:
— Готова поучиться ездить верхом?
— Думаю, да. Перед отъездом я почитала в Интернете, как это делается.
В этом была вся Пейдж. Что ж, скоро ей предстоит убедиться, что теория и практика — совершенно разные вещи. Они спустились вниз и вышли через кухню, где Брэндон прихватил корзинку для пикника. Масленка и Люцифер были готовы, и, пока Брэндон приторачивал корзинку к седлу, Пейдж сказала:
— Надеюсь, моя — та, что поменьше.
— Конечно. Масленка старая и добродушная, с ней не будет никаких проблем, а вот Люцифер не дается никому, кроме меня.
— А что это за полоски у него на шкуре?
— Шрамы. С ним очень плохо обращались. Он был в числе лошадей, которых мы взяли в службе охраны животных. Он был кожа да кости и всех боялся. — Брэндон погладил коня по шее. — Я выходил его, и с тех пор он доверяет только мне. Да, мальчик?
Люцифер вскинул голову и заржал, словно поняв слова Брэндона.
— Зачем кому-то бить беззащитное животное? — спросила Пейдж.
— Люди иногда делают необъяснимые вещи. — Он в последний раз похлопал коня по холке и повернулся к Пейдж: — Готова?
Она немного нервно кивнула:
— Пожалуй.
Брэндон объяснил ей, как садиться в седло, потом помог забраться на лошадь и подтянул стремена. Сначала Пейдж была напряжена и подозрительна, но потом, когда лошадь сделала несколько шагов, расслабилась. Только тогда Брэндон сам вскочил в седло. Люцифер собрался рвануть с места в карьер, но Брэндон придержал его и медленно поехал рядом с Пейдж вдоль пастбища, по долине, переходящей в каменистую горную тропу.
Через полчаса Брэндон вдруг осознал, что Пейдж все это время молчит, и повернулся к ней:
— Все нормально?
Она энергично кивнула:
— У меня просто нет слов от восторга. Здесь так красиво, воздух такой свежий. Это все принадлежит твоему начальнику?
— Это и не только.
— А куда конкретно мы едем?
Он усмехнулся:
— Увидишь.
— А долго еще?
— На такой скорости — еще около часа, может, немного дольше.
Они поехали дальше в дружеском молчании, изредка останавливаясь, чтобы осмотреться. Пейдж охнула, когда из кустов выскочили лосиха с лосенком и перебежали через тропу.
— Здесь ведь не опасно? — спросила она.
— Нет, если не трогать живность.
— А если живность тронет тебя?
Брэндон коснулся небольшого ружья, висящего у седла:
— Предупредительный выстрел обычно решает все проблемы.
Пейдж распахнула глаза:
— Я его даже не заметила.
— Лучше быть готовым к неожиданностям. Не волнуйся, со мной тебе ничего не грозит.
Она доверчиво улыбнулась ему. Он знал, что после всего, через что Пейдж прошла в детстве, ей было трудно доверять кому-то.
Они ехали, болтая о земле и животных. Брэндону так много хотелось рассказать ей: о том, как он приезжал сюда на каникулы, как они с сестрой бродили по окрестностям, хотя Эмма всегда была больше городской девочкой. Однажды он все расскажет Пейдж. Совсем скоро будет можно, всего пара недель — и он свободен. Он уже передал материалы криминалистам, они обещали представить отчет не позднее среды.
Тропа меж тем вывела их в заросшую сочной травой долину, перерезанную рекой. Пейдж восторженно ахнула, и Брэндон повернулся к ней:
— Мы на месте.
— Здесь просто изумительно красиво! И водопад!
Это было его любимое место; бесчисленное количество раз он приходил сюда в детстве. Брэндон спешился у старой сосновой рощи и помог Пейдж слезть с лошади. Она потянулась и поморщилась.
— Устала спина?
— Я не привыкла к такой нагрузке.
— Ничего, приходит с опытом.
Он привязал лошадей к ветке, снял корзину и начал распаковывать ее, пока Пейдж бродила вдоль реки.
— Здесь можно купаться? — спросила она, пока он расстилал одеяло в нескольких ярдах от воды.
— Только если хочешь все себе отморозить. Но в четверти мили отсюда есть горячий источник, можем сходить туда, если захочешь.
— Я не взяла купальник.
Брэндон все равно не разрешил бы ей надеть его. Она села на одеяло.
— Что теперь?
Он опустился рядом с ней:
— Что пожелаешь.
Сегодня в их жизни не было места расписаниям, планам и графикам. Они были вольны делать что угодно, даже если это значило не делать ничего.
Глава 13
Пейдж лежала на одеяле, подставив лицо солнцу. Ее живот был набит сэндвичами с ростбифом и картофельным салатом, и ей совсем не хотелось шевелиться, хотелось просто лежать и слушать птичий щебет и журчание реки. Теперь она понимала, почему Брэндон не хотел уезжать отсюда. Она тоже с удовольствием осталась бы.
Пейдж попыталась представить, как это могло бы быть, если бы Брэндон не просто работал на ранчо, если бы оно принадлежало ему и они поженились и жили бы здесь. Смогла бы она оставить свою обожаемую компанию ради такой жизни? Она тут же постаралась прогнать дурацкие мысли. Ранчо не принадлежало Брэндону, и он не приглашал ее жить здесь. Ему не нужны были обязательства.
Но если бы он предложил ей остаться с ним, здесь? Согласилась бы она? То, что ответ не был категорическим «конечно нет», немного напугало Пейдж. Это значило, что она хотела довериться кому-то и вручить ему себя, позволить позаботиться о себе, а положиться на человека с такой работой, как у Брэндона, она не могла. Она посмотрела в Интернете, сколько получают работники на ранчо. Даже жалованье помощника владельца было невысоко в этом регионе. Пейдж было противно думать об этом, но не думать она не могла.
— Эй, ты там не уснула? — спросил Брэндон.
Она открыла глаза: он лежал на животе, опершись на локти.
