«Вот и закончилась моя личная жизнь».
Что сказать. Вид у меня, наверное, был довольно жалкий. Теперь «Сергей Алексеевич» — практически лицо новоиспеченного Государственного Унитарного Предприятия «Техникс ЛТД», к тому же он на стороне Дерябенко, и все мои личные надежды и планы были в очередной раз разбиты очередной рукой провидения. Раньше он был друг и хороший приятель, теперь он никогда никем мне не будет.
— Лариса! — Окликнул меня Сергей.
— Что? — Хмуро буркнула я, обернувшись.
— Лариса, а почему у тебя такой грустный вид? — Сергей отошел от стола и приблизился ко мне, пытаясь заглянуть мне в глаза, которые я тщательно отводила. — Мы теперь будем работать вместе, чаще видеться. Ты не рада?
— Я рада, что ты теперь здесь. Но, к сожалению, мне есть о чём грустить и волноваться, — тихо промямлила я куда-то в сторону. — Но тебя я в любом случае поздравляю, Сережа. Желаю удачи и карьерного роста в компании.
— Ну, скажем так… — Сергей весело посмотрел на меня. — В компании как раз реорганизация, как ты заметила. Так что, если хочешь, можешь… Можешь даже к нам присоединиться. В качестве пиар- директора.
— Нет, — сухо ответила я, едва сдерживая дрожь в голосе и собираясь расплакаться. — Здесь уже есть отличный пиар-директор. А мне нравится та компания, которой я владею. И сейчас я пришла к тебе как к финансовому директору моего заказчика поинтересоваться. Когда, собственно, наши честно заработанные деньги окажутся у нас на счету! — Запас спокойствия и хладнокровия стремительно таял, рисуя перед глазами картину надвигающейся очередной личной катастрофы в моей жизни.
«Господи, я разревусь прямо здесь в кабинете!»
— Ах, вот, что тебя тревожит, Лариса, — спокойно и холодно сказал Сергей, все так же настойчиво пытаясь посмотреть мне в глаза. — Ты не волнуйся. Я немножко осмотрюсь, и тут же оплатим. Думаю, что в течение пары недель решим вопрос.
«Враг, враг, враг», — стучало в голове.
— Да, спасибо, — поблагодарила я вежливо. — Спасибо, Сережа.
— Увидимся, — улыбнулся Сергей.
«Вот только этого еще не хватало».
Я вышла из кабинета и закрыла за собой дверь. Мне нужно было сейчас куда-то деться. На глаза наворачивались слезы, и я ничего не могла с собой поделать. Я поплелась к Пете, чтобы отсидеться там — попить чаю, поболтать о какой-нибудь ерунде.
— Что-то случилось? — Петя обеспокоенно посмотрел на меня. — У тебя такое лицо, будто ты только что кого-то похоронила.
— Почти что так… — Плюхнулась я на кожаное кресло, стоящее в углу Петиного офиса.
И тут я всё-таки не выдержала и разревелась натурально как маленькая девочка, которую отругали в кабинете начальника и пригрозили увольнением.
— Я… Мы… — всхлипнула я. — Я думала, что мы…. Что я… Что мы…
Поток нечленораздельных междометий и всхлипываний продолжался еще минуты две, в течение которых разобрать, что я пыталась сказать, не представлялось возможным. Петя терпеливо ждал.
Наконец, он решил встрять в мои рыдания:
— Что ты думала, Лариса? — Вопросительно склонил он ко мне голову и внимательно посмотрел на меня. — Кто «мы»?
— Я… мы… Леонов… Я думала, что мы… — Слёзы потоком лились из глаз, не давая ни вздохнуть, ни слова сказать. Я просто сидела на кресле и рыдала в три ручья, дав волю эмоциям.
Петя удивился и вдруг всё понял.
— Так ты, что? Встречалась с Леоновым? — Ошарашенно посмотрел он на меня. — Но где ты с ним успела познакомиться, Вы же ни разу не пересекались?
— Вот пересеклись…
Я потихонечку успокаивалась, перестав всхлипывать, и всё еще растирая по щекам платочком тёмные струйки туши.
«Почему мне никогда не приходит в голову покупать водостойкую тушь?»
Наконец, я набрала в грудь побольше воздуха и человеческим языком заметила:
— Мы совершенно случайно с ним встретились. Тут недалеко в местном баре. Он показался мне даже очень симпатичным человеком. Но по твоим словам он… — я снова всхлипнула.
Петя участливо вздохнул и дотронулся до моих волос.
— Вот оно, в чём дело, Ларискин…
Он отодвинул стул и усадил меня на него, усевшись на другой стул напротив.
— Лариса, — начал он серьезно. — Лариса, не надо так переживать. Я понимаю, что тебе, конечно, очень тяжело сейчас, но пойми. Держись подальше от этого человека. Держись от него подальше и не доверяй ему. Он предатель. Он родную маму, если надо, продаст, понимаешь?
Петя потихоньку начал выходить из себя:
— Да пусть, черт возьми, слушают, — громко и демонстративно крикнул он, оглядывая офис. — Мне скрывать нечего. Леонов — дрянь, и все это знают. Но ты не должна из-за этого страдать.
Немного понизив голос, Петя добавил:
— Я заеду вечером и обо всем поговорим, да?
— Да, спасибо, — согласилась я и посмотрела беспомощно, будто школьница, которой протянули конфетку в утешение.
— Держи тебе водички, выпей, — Петя налил из графина воды в стакан и протянул мне. — Успокойся, всё будет хорошо.
Я глотнула воды и посмотрела на него, виновато улыбнувшись за эту сцену.
— Ну вот. Всё в порядке? — Петя засмеялся. — Эх, ты, грозный манипулятор общественным мнением.
Рёва-корова ты. Самая настоящая.
— Угу, — отвела я взгляд, устыдившись своих слабостей. — Я пойду, ладно? До вечера?
— До вечера, Лариса. — Петя отодвинул стул и встал, готовясь проводить меня до двери.
Я вышла из кабинета с опухшими от слёз глазами.
Алла, «помощница руководителя», или, проще говоря, секретарша, посмотрела на меня подозрительно. Я покосилась на неё.
«Интересно, о чём она сейчас думает?»
Глава 12
Кредиты, кризис и прочая чепуха
Как и обещал, Петр Григорьев приехал, но около 11 вечера.
Я его уже не ждала, поэтому навертела себе в волосы какую-то растительную маску и напялила полиэтиленовую шапочку, чтобы лучше впитывалась смесь.
— Петь, привет, поздновато ты. Да и я в таком уже виде, — встретила я его у двери и осеклась, увидев выражение его лица. — Что-то случилось?
— Да, случилось, — глухим голосом сказал Петр. — Меня уволили.
— Как так?! Кто? — Изумилась я и даже слегка испугалась.
«Все-таки офисы в «Техникс ЛТД» прослушиваются».
— Ну, вот так, — отвел глаза Петя. — Рудольф Генрихович тоже больше не генеральный директор.
«Нет, не в прослушке дело».
— Рудольф Генрихович — это понятно, — пояснила я. — У него компанию только что отобрали, кто же будет его терпеть в руководителях. Но тебя-то за что?
