рассердился.
— Гмм… — только и сказал он.
Через несколько минут Патти подошла к стоявшему на веранде Эдгару и попыталась уладить недоразумение.
— Отец, — сказала она — я хотела немного рассказать тебе об Алексе.
— Совершенно ни к чему, — ответил он, меряя взглядом молча присутствовавшего при этом Грина. — Человеку, который может позволить себе носить костюмы от Кардена, безусловно, есть на что жить.
— Папа! — простонала Патти.
Тут на выручку отцу, явно переоценившему внешность гостя, пришла мать.
— Патти, не надо считать нас твердолобыми. Мы очень рады твоему молодому человеку, как бы ни обстояли его дела с работой. Мы все понимаем. В экономике бывают спады и подъемы…
Патти готова была заплакать.
В этот момент к ним устремился высокий седовласый мужчина.
— Алекс Грин! Будь я проклят! А я и не знал. Что вы знакомы с Лайонами!
Они пожали друг другу руки, и Алекс представил Берта Фрейденталя, владельца фирмы медицинского оборудования в Сан-Хосе.
— Мы покупаем у компании Алекса оптику, — объяснил Берт. — Сколько уже — лет шесть будет?
— У вашей компании? — недоуменно нахмурился Эдгар…
— «Грин оптикс» — ответил Берт, не дав Алексу, открыть рта. — Кроме того, я слышал, что вы стали мэром Ситрес-Гроува.
— Вице-мэром, — поправил Алекс.
— Верно, верно!
Когда Берт наконец ушел, воцарилось смущенное молчание.
— Кажется, произошла какая-то путаница, — наконец сказал отец.
— Именно это я и пыталась объяснить, — ответила Патти.
— Боюсь, я сам виноват, сэр, — тактично вмешался Алекс. — Когда вы спросили, где я работаю, я хотел объяснить, что нигде, поскольку владею собственной фирмой.
— Вице-мэр? — пробормотала Сесилия. — Это… производит впечатление. — Она бросила на дочь ошеломленный взгляд.
Прибытие новых гостей заставило их прервать разговор. Вскоре дом наполнился сверху донизу, и другой возможности поговорить с хозяевами с глазу на глаз им не представилось.
— Как прошло знакомство? — спросила Ингрид столкнувшись с ними в саду. — Не обращай внимания, если они немного скованны. Любой бы смутился на их месте от такой кутерьмы.
— Наверно, ты права, — ответила Патти. — А знакомство прошло без особого ущерба для обеих сторон.
Господи, если бы не так билось сердце! Почему родители всегда ждут от нее каких-то неприятностей?
Хорошенько подумав, Патти решила, что беспокоиться не о чем. Верно говорит Ингрид: прием — не самое подходящее место для вразумительной беседы.
Девушка стряхнула с платья приставшие к нему крошки. Что ж, по крайней мере, одета она «к месту». Даже родители не смогут придраться.
К полуночи необходимость поддерживать светскую беседу с едва знакомыми людьми довела Патти до изнеможения. Утешала только одна мысль: Марк здесь не появится. Вскоре после развода он переехал в Нью-Йорк и нашел работу в другой фирме. Для отца это было большой потерей, но для нее — облегчением.
— И все же хорошо, что мы остались на ночь, — призналась девушка Алексу, когда они вслед за Ингрид и Томом пошли прощаться.
Патти держалась в сторонке, пропуская других вперед. Наконец она подошла к отцу, поцеловала его в щеку и обняла мать.
— Я рада, что приехала, — сказала она. — Надеюсь, вы счастливо проживете друг с другом еще тридцать лет.
— Да, милая… — Мать, выглядевшая утомленной, понизила голос. — Знаешь, Патти, мы с отцом понимаем тебя, но другие нет. Зачем ты надела это старье, которое только хиппи впору? Я бы с радостью купила тебе что-нибудь получше.
Комок подступил к горлу Патти, на глаза навернулись слезы. Она пробормотал а что-то нечленораздельное и вслед за Алексом заторопилась к дверям.
Позднее, когда они оказались в своей комнате, Грин спросил:
— Что она тебе сказала? В дороге ты молчала как убитая.
Патти передала ему разговор с матерью.
— Ох, Алекс! — всхлипнула она. — Что бы я ни делала, мне не удается им угодить!
Алекс крепко прижал ее к себе.
— Патти, они милые люди, но я понимаю, почему тебе трудно с ними. Похоже, это не имеет никакого отношения к твоему образу жизни; просто они слегка подслеповаты и, к несчастью, продолжают считать тебя маленькой.
Как ни странно, эти слова подбодрили Патти.
— Правда? — спросила она. — Рядом с ними я всегда чувствую себя ущербной.
— Нет в тебе ничего ущербного, — ответил Алекс. — Просто ты совершенно особенная женщина, Патти Лайон.
Прежде чем лечь в кровать, Патти бросала взгляд, на свое платье. Оно только казалось ей нарядным; теперь девушка понимала, что остальные гости-были одеты намного моднее и богаче.
Ну что ж, по крайней мере вечер не кончился катастрофой. Надеть платье, которое не понравилось твоей матери, это не самая худшая вещь на свете, сказала себе Патти.
А. самой лучшей вещью на свете было то, что рядом оказался Алекс, с которым можно говорить о чем угодно, до сих пор она не понимала, как это хорошо.
А утром она постарается объясниться с матерью. Глядишь, все и наладится.
10
Но когда к десяти утра Патти пришла в родительский дом, на ногах был лишь отец.
— У матери началась мигрень, — объяснил он, приглашая дочь в гостиную. — Наливай себе кофе.
Кофейник и остатки завтрака без слов говорил о том, что одна из нанятых горничных продолжала нести свою службу.
— Жаль, — ответила Патти. — Мы скоро улетаем. Я надеялась, что нам удастся перекинуться парой слов.
Отец виновато откашлялся.
— Ну… извини за недоразумение, которое произошло у нас с твоим новым другом…
— О, все в порядке. — Патти никогда не видела отца таким неуверенным в себе. Обычно Эдгар держал в руках нить беседы и умело управлял ею. Но тут она вспомнила, что никогда не говорила с отцом с глазу на глаз.
— Не знаю, какие у тебя планы; может быть, никаких, — продолжал отец. — Но если понадобятся деньги на свадьбу, можешь рассчитывать на нас.
Патти огорчило, что, пытаясь найти взаимопонимание с дочерью, отец не придумал ничего лучшего, чем заговорить о деньгах. Впрочем, хорошо уже и то, что он искал взаимопонимания.
— Я люблю тебя, папа, — сказала она, дотрагиваясь до его руки.
— Мы тоже любим тебя, Патти. — Голос Эдгара звучал хрипло… казалось, он испытал облегчение, когда вошла горничная, которая убрала тарелки и принесла полный кофейник.
