боль поразило ее в самое сердце. Да, любовь. Она глубоко вздохнула, стараясь расслабиться. А она всегда считала любовью то, что она испытывала к Гарри. И только теперь Вивьен с болью и горечью поняла, что любит она на самом деле Мигеля.
Но что хорошего это может ей принести? Если Мигель считает Фернандо Эскобедо крестьянином, то он то же самое может подумать и о ней, может счесть ее неподходящей партией. Вивьен подумала с горечью, что хотя она и любит Мигеля, но это не значит, что и он тоже любит ее. Поцеловав его при прощании, она сама напросилась, чтобы он ответил ей поцелуем. Почему, ну почему она так поступила? Уже тогда ее неудержимо влекло к нему…
Накануне вечером она воспользовалась возможностью вернуться, чтобы извиниться, потому что чувствовала в этом необходимость. Она выбрала террасу местом прогулок, потому что там великолепный вид; а может быть и потому, что туда выходили окна комнаты Мигеля, и после того случая, когда он выручил ее, она подсознательно надеялась опять его там увидеть? Ну что ж, это все не имеет смысла, ей придется это пережить, а пока ее беспокоило новое, незнакомое чувство вины перед Гарри. Сможет ли она скрывать от него правду? Будет ли это честным по отношению к нему?
Следующие несколько дней были нелегкими для нее. Там, где раньше Вивьен чувствовала себя просто и непринужденно, теперь она ощущала скованность. Но другие не изменились, изменилась она сама. Она старалась уклониться от объятий Гарри, но это ей не удавалось. Миссис Бойд сказала:
— Ты сама не своя, Вивьен. Мне кажется, у тебя тепловой удар. Ты никогда раньше не была такой подавленной. Гарри, оставь Вивьен в покое, ей надо отдохнуть.
И Вивьен еще острее почувствовала свою вину.
Гарри заговорил о возвращении в Англию.
— Там ухе проявляют недовольство. Они думают, что мой отдых слишком затянулся, хотя здесь я помогаю отцу с домом. Но теперь уже нет никакой причины для задержки.
— У меня тоже, — сказала Вивьен. — У меня тоже был слишком продолжительный отдых. Пора и мне возвращаться.
— Вот и хорошо, мы можем это сделать вместе.
Как-то утром позвонила Мария-Тереса и попросила разрешения приехать к ленчу.
— Непременно пригласи ее, — сказала миссис Бойд.
Мария-Тереса приехала как раз перед ленчем и застала всех во внутреннем дворике, пышно усаженном цветами. Девушка чудесно выглядела. Вивьен подумала, что она похожа на очаровательную молодую герцогиню, прекрасно одетую и необыкновенно элегантную.
Девушки смогли остаться наедине только после ленча, и Мария-Тереса сразу сказала:
— Мне нужно сообщить тебе две вещи, Вивьен. Во-первых, у меня для тебя письмо от Мигеля. — Она протянула его Вивьен, но та решила прочитать его, когда останется одна, и просто положила его на колени. — А во-вторых, у меня был долгий разговор с братом, как ты и советовала, и, хотя он всегда относился ко мне с пониманием, он еще никогда не был так добр. Мигель дал мне разрешение на брак с Фернандо.
Вивьен с удивлением посмотрела на Марию-Тересу, не веря своим ушам. Та в замешательстве опустила глаза.
— Я знаю, Вивьен, ты думаешь то же, что и все. Ты недоумеваешь, как я могла забыть о своем призвании и обратиться к мирским делам. Это и меня больше всего беспокоит. Мигель не разрешил ни отцу Себастиану, ни сестре Каталине встречаться со мной, да я и сама не смогла бы предстать перед ними, но…
— Нет, я не думаю ничего подобного, — перебила ее Вивьен. — Я немного удивлена, но я очень рада за тебя, действительно рада. — И она поцеловала Марию-Тересу. — Это чудесная новость. А как твои родственники восприняли ее?
— О, они так рассердились. И на Мигеля, и на меня. И кажется, на тебя тоже. Они такие злые.
— Но как случилось, что Мигель дал свое согласие?
— После нашего разговора он, видимо, позвонил Фернандо, потому что тот на следующий день приехал в «Орлиное гнездо» и они долго беседовали. Потом Фернандо пришел ко мне и сделал предложение. Знаешь, Вивьен, мы будем жить на асиенде! Она всегда была моим самым любимым местом. Для сеньоры Эскобедо Мигель предоставил другой дом там же, в имении, так что она сможет нас часто видеть. Мигель уже все предусмотрел, и он сказал, что нет необходимости откладывать свадьбу… Вивьен, я приглашаю тебя на свадьбу! Я не могу выйти замуж без тебя! Я знаю, что все это случилось благодаря тебе. О, я так счастлива!
— Мигель будет скучать без тебя, Мария-Тереса.
— Да. — Лицо девушки стало серьезным. — Это единственное мрачное пятно. Эти люди, как камень у него на шее. Если бы он мог их прогнать…
— Даже если он это сделает, ему все равно будет одиноко в этом огромном доме, таком мрачном и неприветливом…
— Мигель не считает его таким, — возразила Мария-Тереса. — Он его любит. Иначе почему он ведет все свои дела оттуда? Если бы только он смог избавиться от этих людей… Но давай поговорим о чем-нибудь более приятном. — А для Марии-Тересы таких тем было гораздо больше.
Потом они поделились этой хорошей новостью с Бойдами; тут же было принесено шампанское, которое выпили за здоровье и счастье Марии-Тересы и ее жениха. Вивьен выбрала момент и ускользнула в свою комнату, чтобы прочитать письмо Мигеля. Она открыла его с учащенно бьющимся сердцем. Его краткость разочаровала Вивьен.
Сеньорита!
Я искренне раскаиваюсь и приношу вам свои глубочайшие извинения. Я не имел права поступать так, как я поступил тогда, надеюсь, что вы простите меня и забудете об этом случае. Прошу вас не наказывать Марию-Тересу за мои грехи. Приезжайте, как обычно, навестить ее, я не позволю себе ничего подобного. Я знаю, вас порадуют ее новости. Это вы помогли осуществить такое счастливое событие.
Вивьен испытала разочарование, грусть и какую-то опустошенность. Ни слова о любви: но почему она ждала этих слов? Она попыталась избавиться от своего уныния ради Марии-Тересы, на сердце у нее было тяжело. «Почему он не имел права?» — недоумевала она. Неужели Рамон сказал правду, что в жизни Мигеля есть женщина, перед которой у него определенные обязательства?
В конце дня вдруг начался сильный дождь. Во внутренний дворик потоками полилась вода, зажурчав по водосточным трубам на крыше. Небо зловеще потемнело, слышались раскаты грома, засверкала молния. Из Ла Каса де лас Акилас позвонил Мигель. Он сказал, что в горах разыгралась буря, и попросил разрешения оставить Марию-Тересу ночевать в Каса Маргарита. Ему не хотелось, чтобы она ехала по мокрой горной дороге в грозу.
Итак, Мария-Тереса осталась ночевать, а утром все встретились за завтраком.
— Здесь я опять почувствовала себя ребенком, — сказала она, — только вы предоставили мне гораздо более шикарную комнату. У меня была маленькая, скромная комната, когда я жила здесь у бабушки. Часто говорят, что испанских детей слишком балуют, но лично меня не баловали никогда: я помню, что со мной всегда обращались очень строго.
— Я думаю, вы с Фернандо будете баловать своих детей, — заметила Вивьен, а Мария-Тереса густо покраснела. Да, Мария-Тереса сильно изменилась, подумала Вивьен, ведь еще недавно она готовилась стать монахиней.
Утро было светлым, солнечным, но по прогнозу в конце дня ожидалась гроза.
— Мы, пожалуй, поедем и посмотрим на эти опоры сейчас, Гарри, — предложил мистер Бойд; и после завтрака мужчины уехали выбирать опоры, на которые миссис Бойд предполагала поставить вазы с цветами. Мария-Тереса решила поехать домой, чтобы успеть к ленчу.
— Наверное, сильная гроза в горах внушает ужас, — сказала Вивьен.
— Я всегда немного боялась такой погоды, а Мигелю она нравится. Почему бы тебе не поехать к нам на ленч, Вивьен, тогда ты сможешь увидеть все сама? Во всяком случае, мне бы хотелось, чтобы ты поехала
