Легко

Моя голова кружилась. Я выпрямилась, пытаясь отодвинуться от него хотя бы немножко, но не смогла.

— Не первый раз я буду пойман с какой-нибудь телкой у стены. И, кстати, если ты хочешь отомстить Кеннеди за то, что он тебя кинул, тогда превратившись в девчонку, которая сделает все что угодно, с кем угодно и где угодно, точно сведет его с ума. — Он пожал плечами. — Ты уже начала это с тем куском дерьма — и кто знает с кем еще? Так что мы можем сделать это здесь, если ты этого хочешь.

— Нет, — его глаза загорелись. — В моей комнате. — Я тяжело дышала, меня трясло, и я очень надеялась, что он, своим с горошину мозгом, принимал это за возбуждение. Он улыбнулся, и меня почти стошнило. Никогда раньше мне не хотелось вытошнить так сильно, но инстинктивно, мое тело боролось с этим.

Подхватив мешок от белья с пола, он приобнял меня за талию и повернул в сторону двери наверху. Я спросила себя, готова ли я была сделать то, что собиралась. Готова ли я была кричать, сопротивляться и царапаться в коридоре, опозорить себя перед всеми, но только, чтобы не допустить его к себе в комнату. Если он попадет туда, меня уже ничто не спасет. Наши стены не были звуконепроницаемыми, но все уже привыкли слышать всякого рода звуки из соседних комнат. И даже если кто-нибудь услышит что-то через музыку или звук работающего телевизора, они, скорее всего, не обратят на это особого внимания.

Мы вышли в коридор, и я присмотрелась к людям, на которых я собиралась положиться. Моя комната находилась через шесть комнат от лестницы. В противоположном конце двое парней практиковали перевороты на скейтборде. Посреди коридора стояла Оливия, разговаривая с Джо, парнем с четвертого этажа. Заметив нас, ее рот открылся от удивления, перед тем как она быстренько закрыла его, а Джо, глянув через плечо, кивком головы поприветствовал Бака, и повернулся обратно к ней, негромко посмеиваясь. Это было плохо.

За две двери до моей, Кимберли вышла из своей комнаты с мешком белья для стирки. Я остановилась. Сейчас или никогда. Бак сделал шаг вперед, перед тем, как осознал, что я не двигаюсь дальше. Он повернулся ко мне.

— Пошли, Ж, — уговаривал он.

— Нет. Ты не идешь ко мне в комнату, Бак. Я хочу, чтобы ты ушел, немедленно.

На его лице отразился шок. Кимбер, Оливия и Джо замерли в ожидании того, что же произойдет.

Бак держал меня за локоть.

— Это совсем не то, что ты сказала две минуты назад, детка. Давай поговорим об этом в более уединенной обстановке. — Он попытался потащить меня вперед, но я вырвалась из его мясистой руки.

— Я хочу, чтобы ты ушел. Сейчас. — Я уставилась на него, тяжело дыша.

Нерешительность пробежалась по его лицу. Пять человек наблюдали за нами. Он поднял руки, ладонями ко мне.

— Не, злись, ладно? Я пытался тебе сказать, что каменная лестница будет холодной и грубой. Это не моя вина, что ты не могла подождать пару минут. — Перекинув мой мешок для белья мне через плечо, он сказал. — Позвони мне, как отойдешь, красотка. — Он ударился кулаками с Джо и направился к лестнице, и я дождалась, пока он скрылся из виду, перед тем, как двинуться самой.

С горящим лицом я отперла свою дверь, пока Оливия безо всякого стыда зашептала позади меня.

— Обожемой, они только что сделали это на лестнице? Только в прошлую пятницу к ней в комнату приходил другой парень! Интересно, может она изменяла Кеннеди, поэтому он…

Я захлопнула дверь и сползла по ней вниз, меня трясло. Слезы рекой бежали по моему лицу, мое дыхание сбилось, заставляя мои внутренности гореть. Мне хотелось убежать. Поехать домой. Забыть о том, что меня бросили, разбили все мои мечты и о том, что я постоянно чувствовала себя такой глупой и неопытной в отношении собственной жизни.

На этот раз я перехитрила Бака, тем самым он уже дважды не получил то, что хотел, и он был зол. Популярный и симпатичный, он мог выбрать себе любую девчонку, и из того, что я слышала и чему была свидетелем, он полностью пользовался этим. Я не была красивее, скажем, таких девчонок, как Оливия, которые постоянно вешались ему на шею. Не было никакой причины тому, что он был так зациклен на мне.

Ранее, между Кеннеди и им были какие-то терки, но я не могла сейчас вспомнить о чем. Что-то еще до того, как они вступили в братство. Может этот его больной интерес мной связан с какой-то давней обидой на моего бывшего?

Это возможно, если он думал, что может как-то насолить Кеннеди, делая это.

Мне нужно будет рассказать об этом Эрин. Она будет рвать и метать, что я не сказала ничего раньше, и я боялась ее реакции, но у меня не было выбора. Больше не было.

Я: Мне надо с тобой поговорить.

Эрин: Мне тоже! Встретимся в комнате после твоего класса.

— Жаклин, ты переспала с Баком прошлой ночью? — прошипела Эрин, захлопывая за собой дверь.

Я представила, как кровь отлила от моего лица.

— Где ты это услышала?

Она издала звук — пшшш.

— Где я не слышала это? Почему ты не сказала об этом мне утром на астрономии? И почему Бак? Я имею в виду, он конечно, хорош собой, но…

— Я не спала с ним. — Я сглотнула с трудом, и мои глаза начали наполняться слезами. — Я не делала этого, Эрин.

Она моргнула, видя мою реакцию, тремя большими шагами пересекла комнату и схватила меня за руку.

— Жаклин, что такое? Что случилось?

Я опустилась на свою кровать, и она села рядом.

— Мне … надо тебе кое о чем рассказать.

— Хорошо… я слушаю…

С чего начать? С прошлой ночи? Две недели назад?

— Когда я уходила с вечеринки на Хэллоуин — две недели назад? Бак последовал за мной. — Я жевала губу и почувствовала, как она начала кровоточить. Вкус крови перенес меня обратно в ту ночь и мое лицо вспыхнуло. — Он был пьян. Он зажал меня в моем внедорожнике. — Я держалась стойко, выдавливая из себя слова, когда рот Эрин открылся от удивления.

— Он что? — Ее хватка на моей руке стала сильнее.

— Он собирался меня и-изнасиловать…

— Собирался?

Я закрыла глаза. Облизала нижнюю губу.

Откуда ни возьмись, появился Лукас. Он остановил его.

— О, Боже мой.

За этим последовало молчание, и я открыла глаза. Эрин все еще сжимала мои руки, пока разглядывала затоптанный ковер под нашими ногами.

— Ты веришь мне? — Чертовы слезы не хотели останавливаться, хотя я была уверена, что скоро они иссякнут. Последний раз, когда я плакала — до того, как Кеннеди бросил меня, до прошлого месяца — было больше года назад, когда я заработала трещину в бедре, катаясь на сноуборде. А до этого, когда умерла наша старая собака, Цисси.

— Жаклин, что ты… - конечно, я тебе верю! Что это за вопрос? — Она обиженно уставилась на меня. — И, кстати, какого черта ты не рассказала мне об этом раньше? Потому, что думала, что я тебе не поверю? — Ее губа затряслась, меняя выражение ее лица с обиженного к глубоко оскорбленному.

— Чаз и Бак лучшие друзья, и я думала, что просто могу… избегать его…

— Жаклин, это как раз то, о чем женщины должны делиться друг с другом! Мне плевать на то, что он